Сияние (СИ) - Чурсин Михаил. Страница 6

— Вообще-то — да, — стесненно ответил юноша. — Нужны деньги и сведения. Вы можете мне чем-то помочь?

— Ааа, эти мерзкие склалроги достали! — скорчился мужчина.

— Кто? — не понял Эрлей, парень подумал, что это недостаток знания местного наречия.

— А! Ты ж не местный. Склалроги — это такие водяные. Нелюди речные. Каждую ночь вылезают из реки и воруют пропитание. Местные страсть какие суеверные, боятся их и ничего не делают. А надо всего-то расставить огоньки. Смогешь?

— Неужели сами не можете? — удивился простоте задания юноша.

— Не можем! Этот Ларадок, будь он не ладен! — посетовал староста. — Говорит, что это наша кара и учит нас смирению, да и местные бояться чего-то.

— Вот негодяй! — согласился Эрлей.

— Так, значит, это тебя его парни так отделали? — принц весь сжался и утвердительно кивнул. — Ну, ну, бывает. С Ларадоком шутки плохи.

— А что за огоньки? Что надо сделать?

— Вон, видишь дом? — пальцем староста указал на невысокий домик. — Там живет отец Пон, у него возьмешь четыре лампы. Если их на закате расставить, а вокруг разлить особый отвар, то склалроги не появятся больше.

— Отвар? И все? — недоумевал парень.

— Отвар у меня есть, не хватает только одного, — он помолчал, оглянувшись по сторонам. — Нужны чары. Но у нас никто не умеет, — Олтор пожал плечами.

— Но я не маг.

Олтор посмотрел на него удивленно, точно тот сказал, что у него всего лишь четыре руки.

— Все путники умеют. Попробуй, вдруг получится. Спроси отца Пона, он все объяснит. Найдешь меня, как будет все готово. Вон тот дом — мой — он указал на центральный дом, который был выше и выглядел опрятнее всех остальных.

Хм, странно все это, да и непонятно ничего. Но с чего-то стоит начинать. Эрлей направился к низенькому домику, где жил отец Пон. Когда он подошёл ближе, увидел, что это был не просто дом, а деревенская часовенка. У входа красовались цветные полотна, горели свечи, а стены оказались расписаны странными символами. Дверь была открыта, и юноша вошёл внутрь. Не успев оглядеть помещение, перед ним возник пухлый и розовощекий мужичок, должно быть, тот самый отец Пон.

— Прошу, — слегка поклонился монах.

— Вы отец Пон? — тихо спросил юноша.

— Да, мой друг, — его мутные глазки горели, а пальцы беспокойно перебирали бусины, обмотанные вокруг запястья.

— Олтор сказал…

— Ооо, мой дорогой друг! У трактирщика возьмёшь вина, тогда дам тебе огоньков, — отрезал Пон и отвернулся.

— А чары?

Монах резко повернулся, тряхнув руками.

— Спроси у этого жмота лавочника! — а после скрылся в темноте часовенки, явно ненастроенный на разговор.

Эрлей потоптался на пороге, а после вернулся к таверне. Внутри барак выглядел так же скромно, как и снаружи. Пара столов, стойка со стульями, стеллаж забитый бутылками и горшками, где-то позади выглядывала белая печь и еще одна комната, задернутая засаленной тканью. Окон внутри не было, свет проникал через щели и чадящие свечи.

За одним из столиков мирно дремал старичок, крепко сжимая руками пустую кружку. За стойкой копошился усатый трактирщик.

— Вы не могли бы мне дать красного вина, — спросил юноша.

— Сначала деньги! — рявкнул он, даже не взглянув на гостя.

— Но у меня нет, — пожал плечами парень.

Усатый мужик посмотрел на него, наклонил голову в бок и отрывисто сказал:

— Нет денег — нет выпивки, немного подождав, он добавил, — А если выполнишь поручение, дам тебе вина.

Что за проблемная деревушка! Какая-то странная нехватка денег и потребность в заданиях и просьбах. Терпение принца трещало по швам.

— Чем могу помочь, — растерянно ответил Эрлей.

— Минуточку, — хозяин таверны ушёл, спрятавшись за занавеской, и довольно быстро вернулся. — На, он это любит! — протянул темную бутылочку.

Так-так, или у трактирщика был отменный слух, иначе откуда бы он узнал про вино, или подобное повторялось довольно-таки часто. Это событие настораживало юнца, но он принял бутылку, пообещав вернуться позже, и поспешил к дому молитв, где уже поджидал отец Пон. Его глаза засветились, когда перед ним возникла темная бутылочка. Он взял вино и на минутку удалился в дальний угол. Вернулся монах уже с какими-то металлическими коробочками, внутри которых виднелся синеватый огонёк.

— Они тебе помогут, — сказал уже откупоривавший бутылку Пон.

Монах повалился на лавку и сделал добрый глоток, громко рыгнув.

— Отменный напиток! Ах, умеет же, детина!

— А что мне делать дальше?

— Расставишь огоньки на берегу и произнесешь заклинание, — ответил монах, точно говоря о погоде на завтра.

— Но я не умею.

Монах посмотрел на него, будто тот сказал, что у него четыре руки.

— Ох-хо, я же сказал, чары у лавочника, будь он неладен. А что тут уметь-то? Все, кто приходят, колдуют. И ты должен суметь. Или ты местный? — он недоверчиво глянул на парня. — Действуй по инструкции.

— Какой инструкции? — не понял парень, видимо, языковой барьер все-таки был, или селяне совсем перегрелись на солнце.

— Иди ты уже, к лавочнику. А это оставь тут, — он сгреб огоньки, — заберешь, когда разберешься с этим скрягой, — он скорчил мину и сделал еще один глоток. — Ммм, какой напиток!

Закатив глаза, Эрлей отправился на поиски лавочника. Благо, что деревушка была маленькой и не требовалось далеко ходить, да долго искать.

Лавку он отыскал без труда. Скромный и аккуратный домик с большим и широким окном. Над дверью прибита подкова и вертикальная надпись с кованым узором в виде фруктов и ягод. Ставни были широко раскрыты, а внутри виднелся стол, заваленный разными товарами. Чего там только не было — несколько видов сыра, вяленое мясо, сушенная рыба, пучки трав, многочисленные баночки с мазями и странными субстанциями и даже уголок с драгоценностями и тканями. Уткнувшись головой в книгу, мирно дремал и сам лавочник.

— Здравствуйте! — крикнул Эрлей, не слишком громко, но достаточно, чтобы разбудить хозяина.

Мужчина нехотя открыл глаза, моргнул пару раз, привыкая к яркому свету, растерянно посмотрел по сторонам, а после расплылся в теплой и лучезарной улыбке, пробасив:

— Добро пожаловать-ка, дорогой гость! Чем я…

— Отец Пон… — прервал его Эрлей.

Лавочник взгрустнул, утратив прежний энтузиазм и не дал парню договорить.

— Чар нет.

— Но…

— И не говори, что как бы не слышал. Нет их у меня и все тут! — голос был у него грустный, а взгляд как-то виновато блуждал в неопределенности.

— Может нужна какая-то помощь? — парень чувствовал, как слова эти выводят его самого из себя, но он продолжал сдерживать свои порывы.

— Помочь, как бы? — задумался мужик. — А ты, как бы, решился бы помочь? — с тревогой в голосе спросил он. — Правда?

— Скажите, иначе не узнаем.

— Сейчас, минутку, — он засуетился и поспешил выйти из дома. Оказавшись возле юноши, он заботливо положил руку ему на плечо и наклонился близко к лицу, коснувшись его своим лбом.

— Только никому, тссс — зашептал он. — Есть тут у нас, эта, как бы, на опушке пещера. Я хотел, как бы, поупражняться и поколдовать, — он буквально заливался краской и говорил все тише и быстрее. — Но потом бабамц, что-то, как бы, долбануло, ну и я дал деру. А бумагу, как бы, с заклинанием, где-то оставил в пещере.

— И больше туда не ходили? — серьезно спросил Эрлей, силясь отодвинуть навалившегося на него бугая, но безрезультатно.

— Я, как бы, не дурак! — он как-то странно взмахнул рукой. — Мало ли какая там тварина бумцкает.

— Хорошо, я схожу и посмотрю. Далеко эта пещера? — парень покопался в дорожном мешке, доставая карту.

— О, карта! Хочешь продать? — начал он громко, но заметив серьезный настрой, быстро вернулся к шепоту. — Ах, да, как бы, вот тут-та, — и ткнул пальцем в лесистую зону.

— Я быстро вернусь, — Эрлею удалось вырваться из его душной хватки, и парень поспешил покинуть деревню, стрелой помчав к лесной опушке.

Это была та самая лесная опушка с огромными валунами в центре, где не так давно они с лаохами скрывались от погони. Юнец сделал оборот вокруг камней, с трудом отделавшись от ощущения, что кто-то за ним следит. Он прошел еще пару раз и только после заметил небольшую щель, надежно прикрытую ветвями кустарника. Странно, что они не увидели ее прежде. Видимо, преследование и внезапная стычка притупили взор. Он откинул ветви, открыв проход, узкий, но достаточный, чтобы мог пролезть средний мужчина. Эрлей протиснулся между камней, ощутив крутой спуск, быстро уводящий под землю.