Сияние (СИ) - Чурсин Михаил. Страница 8

— Ох-о! Я даже не рассчитывал на такую удачу! — удовлетворенно проговорил он.

— А ты неплохо справляешься. Только не показывай глазами, куда хочешь ударить, — подмигнул ему кузнец.

Эрлей вернул ему меч и посмотрел на доспех. Скромный кожаный панцирь обрамляли грубо обработанные пластины из темного железа, перчатки и латы с круглыми накладками. Впрочем, это значительно лучше простой льняной туники, в которой он был сам.

— Да-да, далеко не лучшая работа, но достойная, — поймал его взгляд мастер. — Да и цена небольшая.

— У меня есть только это, — Эрлей протянул ему кошель, который получил от старосты.

— А-а, это ты вчера устроил для нас потеху? — рассмеявшись кузнец почесал затылок.

— Потеху? — переспросил парень.

— Ну, с этими склалрогами, — он скривил гримасу и изобразил походку водяного. — С дома Олтора хорошо все видно!

— Аха, я понял ваш замысел, — покраснев ответил Эрлей.

— Не хмурься, — он хлопнул его по плечу. — Я и сам через это прошел, когда первый раз оказался тут. Потом понравилось, остался. Люди они хорошие. Вот, этого хватит, — он вернул ему кошель, взяв только половину.

— Не подскажешь, как попасть в замок Ларадока? — решил сменить от тему.

— В смысле внутрь и живым остаться? Зачем это тебе?

— Есть у меня на него свои планы.

— Вообще-то наш Кори, купец-как бы, поставляет туда в бочках вино и провизию, поговори с ним, может он тебе что-нибудь подскажет, — подмигнул кузнец.

В голове горячего юнца вспыхнула целая кавалькада чувств и эмоций, он представлял, как отомстит мелкому лорду за его наглость. Теперь он мог отплатить Ларадоку за всё и построил хитроумный план, как это воплотить. Тем же вечером он собрался с силами и подошёл с просьбой к лавочнику.

— Ты, т-ты, что! С ума, как бы, сошёл? Этот если узнает, то меня… — Кори изобразил повешенье с характерным высовывание языка.

— Никто не узнает! Ты же понимаешь, что у меня с ним должок! — тихо пытался убедить его Эрлей.

— А, может, не надо, а! Может, он, как бы, прав!

— Ну, Кори! Никто не узнает. Да и ты не пожалеешь.

Эрлей уже успел узнать, что лавочник очень любит деньги, он ради выгоды может сделать что угодно и продать кого угодно. Местные шутят, что он приехал сюда потому, что продал свой дом и семью, чтобы не мешали зарабатывать деньги. Именно поэтому после своих последних слов юноша взглядом указал на кошелёк, как бы говоря, «хорошо заплачу».

В ответ трактирщик нахмурился и так же спросил глазами: «а, хватит?».

Эрлей кивнул.

— Если мой план удастся, будет тебе большая премия, — а после швырнул ему кошель с деньгами.

— Как раз собираюсь отправить в замок партию. Как бы, я не знаю тебя.

Буквально через пару минут парень уже сидел в одной из бочек, водруженных на телегу, которую должны были отправить Ларадоку.

Теснота, конечно, жуткая. Эрлей сидел, обняв колени, но не жаловался. Если бы не бесконечные ямы на дороге, то можно было сказать, что все шло как по маслу. Колеса то и дело подскакивали вверх, а принц с трудом сдерживал стон от возникающей резкой боли. К счастью, путь был не долгим. Телега приблизилась к воротам каменного замка. Стражник, едва заметив лицо знакомого купца по прозвищу «как бы», спешно отворил врата, пропуская телегу во внутренней дворик. Кори каждую неделю привозил товары и всегда оставлял их на складе, недалеко от входа в каменную обитель Ларадока. Купец очень волновался и на его странноватое поведение обратили бы внимание, если бы не знали, о его причудах. Ему прощали все, что угодно, за умение достать то, чего в принципе достать невозможно.

Кори подошёл к бочке, где сидел юноша. Он осторожно, нервно оглядываясь по сторонам, приподнял крышку и прошептал поддергивающимся голосом:

— Не высовывайся! Сиди до утра, телегу, как бы, разбирать будут после рассвета, там и вылезешь. А пока, как бы, сиди и жди!

С этими словами он ещё раз огляделся и, никого не увидев, накрыл Эрлея крышкой, грозно стукнув по крышке кулаком.

По обыкновению, Кори оставлял телегу в замке, возвращаясь в деревню верхом на своей кобыле. А забирал повозку только перед следующей поставкой, ибо так было выгоднее: люди Ларадока платили ему аренду, если хотели воспользоваться и что-то перевезти.

Как мог наследник просидеть всю ночь в тесной бочке? Горячее сердце, молодая кровь и затекшие суставы звали его вырваться наружу, нарушить план и разметать всех в пух и прах, выйдя победителем в одежде из вражеской крови. Но юнец помнил заветы своих наставников, говаривавших, что месть это блюдо, которое подают холодным.

Он, действительно, до самого предрассветного часа мирно сидел и обдумывал свои дальнейшие шаги. Слишком многое тревожило его, множество разных мыслей боролось у него в голове. Он для себя решил, как поступит: Ларадок как никак лорд, и должен чтить благородный кодекс, принц вызовет его на поединок и так порешит сей вопрос. Кровь юноши закипала еще больше, стоило ему подумать о нанесенном оскорблении.

Настал подходящий момент. Караул ушел на смену, народ крепко спал, Эрлей прислушался — рядом ничего не слышно. Он аккуратно приподнял крышку и осмотрелся. Не встретив никого, он вылез из бочки. Парень податливо растянул руки, ноги, размял спину, благодарно скрипнувшую в ответ.

Только сейчас его озарила мысль, а как же он вызовет Ларадока? Перебрав несколько вариантов, он не придумал ничего лучше, чем нагло ворваться в его палаты на завтрак и призвать к честному бою. Он взглянул на стену, возле которой стояла телега, заприметил приоткрытое окошко. Эрлей, взобрался на бочки и с трудом пролез в маленькое окно, которое, как оказалось, вело в кладовую. Едва не свалив целый стеллаж с железными казанками, Эрлей неуклюже опустился на каменные плиты. Перед ним была дверь, ведущая на кухню. Повара уже активно вели работу, готовя в столь ранний час завтрак.

И это хорошо, когда работы на кухне много, все в полной запарке, тут что-то крошат, там нарезают, тут парят, там жарят, принц сумел во всей это суматохе проскочить незамеченным в узкий коридор, в аккурат выводящий к обеденной зале.

К его удивлению, Ларадок сидел за столом. Лорд давно проснулся и был готов к насыщенному дню. Заметив вошедшего в комнату юношу, он хотел позвать охрану, но тот не дал ему этого сделать:

— За свои поступки надо платить! Ларадок! Если ты не трус, то примешь мой вызов! — крикнул ему Эрлей, обнажив свой скромный, но заточенный как бритва, клинок.

— Ах-ха, мальчишка, так ты говоришь! А это что, вызов? — небрежно бросил Ларадок, почесав жесткую бородку. — А ты не боишься расплаты за свои? — Эрлей сдержал себя, и повисла тишина. — Ну, у тебя был шанс не стать тысячным экземпляром в моей коллекции, но… — Ларадок растягивал каждое слово, особенно акцентируя слово «КОЛЕКЦИИ». — Нет? Вот и отлично. Я могу подготовиться? — парень кивнул, а лорд, слегка поклонившись, развернулся и удалился.

Утром у него всегда было миролюбивое настроение, которое к обеду превращалось в зловредное. Поединков он пережил множество, и поэтому не сомневался в своих немалых силах. Всего он привык добиваться сам, а потому не, терпел мелких выскочек и дерзких посягательств на его земли. Ларадок отличался особой придирчивостью к тем, кто не соответствовал его представлениям о праведности, в особенности презирал монархию и ее отпрысков.

На площади перед замком согнали люд, посмотреть на поединок, да и народ был не против, ведь очень любил подобные зрелища. В разношерстной массе было гораздо больше карликов в дорогих одеждах, чем людей, одетых либо скромнее, либо вовсе выглядящих как прислуга. Эрлей стоял, выпрямив плечи и холодно осматривал собравшихся. Дети старались выйти вперед, толкались. Кто-то вскрикнул, кто-то упал. Мужчины расталкивали женщин, а те ругали их за нетерпение. Малоприятное зрелище.

Вскоре напротив появился Ларадок. На нём были черные доспехи с шипами вооруженный огромной булавой с такими жуткими лезвиями, что один удар мог запросто стереть в муку здорового медведя. Его лица не было видно: на лорде был такой же устрашающий шипастый шлем. Он злобно взмахнул булавой, призвав юнца начать поединок.