Артур Пеппер и загадочный браслет - Патрик Федра. Страница 39

Ходить по магазинам с Люси оказалось просто здорово. Торопиться им было некуда. Они перепробовали кучу разных французских сыров и несколько сортов оливкового масла. Нашли магазин одежды, где как раз заканчивалась распродажа, и Люси настояла на покупке пяти рубашек, двух свитеров и пары брюк. Стоя в примерочной во всем новом и глядя на свое отражение в зеркале, Артур вынужден был признать, что выглядит моложе.

Артур купил букет фрезий для Сильви и черную эмалевую кошку-брошку для Люси — улучив момент, когда та на что-то отвлеклась. В витрине антикварного магазина он привлек внимание дочери к простой нитке жемчуга.

— Я думаю, вот это маме очень понравилось бы.

Люси согласилась.

— Ты ее хорошо знал, — сказала она.

Вечером Артур вернулся к свадебному бутику и стал дожидаться Сильви. Свет в магазине был выключен, и на короткий миг Артур малодушно понадеялся, что, может быть, Сильви передумала. Он ходил взад-вперед перед дверью, стараясь не слишком сильно сжимать в руке фрезии.

Похоже было, что вечер пятницы в Париже принято проводить вдвоем. Шикарные разодетые пары всех возрастов шествовали мимо Артура одна за другой. Они улыбались ему, как будто подбадривая: не переживай, она обязательно придет.

Через десять минут дверь магазина скрипнула, и на пороге появилась Сильви:

— Прошу прощения, Артур. Я уже собиралась выходить, но позвонила одна молодая невеста, которая паникует из-за своего платья. Ради этого дня она морила себя голодом и перестаралась, и теперь платье на ней болтается. Я велела ей не беспокоиться и приходить завтра. Свадьба у нее через три недели, так что успеет набрать вес. Мне кажется, ничего ушивать не надо. Разве что сделать лиф поплотнее… ну, ладно. — Она провела рукой по волосам. — Зачем я вам все это рассказываю? Я прошу меня простить за опоздание, вот что я пытаюсь сказать.

При виде цветов Сильви улыбнулась. Склонив голову, она с наслаждением вдохнула их аромат, затем отнесла цветы в магазин и заперла его. Артур обратил внимание, что костюм на Сильви остался тот же, что и утром, но к нему добавилось блестящее ожерелье из бирюзы и бежевая вязаная шаль. Оттого что Сильви не стала специально переодеваться к ужину, Артур немного успокоился.

По булыжной мостовой они направились в сторону реки. В одном месте Сильви споткнулась — Артур поддержал ее, но, взявшись за его согнутый локоть, Сильви руку уже не убрала. Локоть Артура начал затекать. К такой близости он не привык. А если прохожие подумают, что они — пара? Все это заставляло Артура нервничать. Он очень надеялся, что Сильви не считает совместный ужин чем-то большим, чем просто дружеская встреча. У французов просто так принято, убеждал себя Артур. Доброжелательность и непринужденность у них в порядке вещей.

Он взглянул на Сильви. Она улыбалась и шла почти пританцовывая, показывая своему спутнику то голубя, усевшегося на проводах, то граффити — девочку, которую уносят в небо воздушные шарики. Проходя мимо продуктовой лавки, Сильви помахала владельцу и взяла из стоявшей у двери плошки две оливки. Одну она протянула Артуру. Он взял оливку — из нее брызнуло масло. Артур полез в карман за носовым платком и после этого шел, прижав локоть.

Они зашли в маленькое, всего на восемь столиков, бистро. Оно называлось «Chez Rupert»^[11]. Владелец заведения оказался приятелем Сильви.

— Я попросила их принести все блюда, которые, по их мнению, нам понравятся. Я им объяснила, что вы англичанин и непривередливы в еде, — со смехом сказала она. — Мы можем попробовать всего понемногу.

— Будет что-то вроде тапас? — поинтересовался Артур. Однажды они с Мириам пошли на «испанский вечер» — его проводили, чтобы изыскать средства на ремонт церковной крыши. Там каждому давали по бокалу сангрии с дольками апельсина и кусочками яблок. «Что-то вроде фруктового салата с бренди», — констатировал Артур, сделав глоток. На каждом столе стояли по шесть коричневых глиняных мисочек с разными кушаньями. Они с Мириам по очереди изучили каждую из них. Из чего были некоторые тапас, так и осталось загадкой, но они съели все. Вечер им понравился, даже несмотря на то, что по пути домой пришлось зайти в закусочную, чтобы нормально перекусить.

— Да, что-то вроде тапас, — подтвердила Сильви.

В ожидании еды они, даже не заметив, выпили бутылку мерло и заказали еще одну. На душе у Артура полегчало, все тревоги будто исчезли.

Он, к собственному удивлению, отважился попробовать мидии в чесночном масле и густой французский рыбный суп под названием буйабес. Потом съел телячье жаркое с грибами и выпил еще красного вина. О том, что ему раньше мешало пробовать что-то новое, Артур старался не думать.

В бистро появился уличный музыкант со своим аккордеоном, и Сильви вытащила Артура танцевать. Над хореографическими потугами англичанина хохотали все посетители, но он только посмеялся вместе с ними и отвесил поклон.

Когда они вышли на улицу после ужина, Сильви вновь взяла его под руку, но теперь Артур не волновался. Они шли по набережной Сены. Закат в этот день был необычайно красив, казалось, что кто-то поджег небо. Гулять с Сильви оказалось замечательно, но Артур не мог избавиться от мысли, что на ее месте должна быть Мириам. Именно с ней он хотел смеяться и наслаждаться закатом. Артуру невыносимо захотелось произнести вслух ее имя, напомнить самому себе, что он оказался в Париже благодаря ей.

— Мириам здесь очень понравилось бы, — сказал он.

— Почему «бы»? — ответила Сильви. — Мы несколько раз здесь гуляли и строили планы на будущее. Мы были молоды и полны амбиций. Я собиралась стать лучшим в мире дизайнером свадебных платьев. Я представляла себе, как все знаменитости и кинозвезды будут мечтать о платье от Сильви Бурден. Но время идет — и начинаешь смотреть на вещи более разумно. Становится ясно, что мечты — это мечты.

— Но вы создали свой магазин. Вы добились огромного успеха. Вы помогаете осуществлять мечты другим людям.

— А Мириам свою мечту осуществила? Она хотела выйти замуж, и чтобы у нее было много детей и дом в деревне, с большим садом.

— Так и говорила? А о тиграх и романе с богатым писателем она, значит, не мечтала?

— Дразнитесь?

— Немного. — Они остановились, наблюдая, как мимо них по реке, сверкающей в вечернем свете, как ртуть, проплывает лодка. — У нас двое детей и небольшой дом на окраине города. Боюсь, я не смог исполнить мечты Мириам.

— Я думаю, что из нас двоих именно она добилась того, чего хотела. У меня ведь нет детей. Я всегда была поглощена работой. И теперь у меня есть красивый магазин вместо детей. Мои покупательницы для меня как дочери. У меня очень много дочерей. — Сильви рассмеялась. — Надеюсь, кто-то из них вспоминает меня после свадьбы. Иногда я жалею, что не придумала себе мечту попроще — или не смогла выкроить время и на магазин, и на семью.

Они нашли маленький бар, весь гудевший от веселых криков, и уселись за черный кованый столик на тротуаре.

— Даже я в этом месте впервые, — воскликнула Сильви. — Я с вами, Артур, открываю для себя Париж.

Когда они вернулись к магазину Сильви, было уже два часа ночи. Артуру вдруг почувствовал уколы стыда — он понял, что они почти не говорили о Мириам. Артур рассказывал Сильви о Йорке, о Люси и Дэне, о Бернадетт и Фредерике, об историях, которые таили в себе шармы на браслете. А Сильви в ответ — о мужчинах, которых любила, о том, как собиралась уехать из Парижа вместе с одним нищим художником, чтобы поселиться в деревне на водяной мельнице, но в последний момент одумалась. «У меня магазин свадебных принадлежностей, но сама я никогда не была невестой», — сказала она.

Чем ближе они подходили к магазину, тем сильнее Артур волновался. Что он должен сделать по правилам приличия? Поцеловать в щеку? Один раз или дважды? Обнять? Неизвестно. Артур молча стоял возле витрины.

— Это был замечательный вечер, Артур. Давно мне не было так хорошо.

— И мне. — Он сразу успокоился. С Сильви было как-то удивительно легко — так легко Артуру не бывало ни с кем, кроме Мириам. Сильви знала его жену, и от этого Артура тянуло к ней. Тянуло дотронуться до ее щеки, до «гусиных лапок» в уголках ее глаз. Сильви придвинулась к нему. Он чувствовал ее дыхание, видел, как подрагивают ее ресницы, и морщинку между бровями.