Я тебя спас. Ты не против? (СИ) - "Северный Орех". Страница 19

— Ладно. Пока. Спасибо за всё, ещё раз! — я чмокнул его в нос, сел за руль и плавно тронулся с места.

Грудь сдавило так, что дышать оказалось проблемой. И насморк откуда-то появился. Не было же… Но я упрямо полз по колдобинам, стараясь не шаркнуться днищем о покрытую снегом землю.

— Стой! Стой!!! — я вздрогнул от этого рыка и ударил по тормозам, уставившись в зеркало заднего вида. Грузный силуэт Миши махнул пару раз рукой и начал стремительно приближаться. Рядом бежал Тузик.

«Медведь» подбежал к машине, рывком открыл водительскую дверь и выдернул меня, как морковку из грядки.

— Вань! Хороший мой! Мальчик маленький и глупый! Ну что ты там себе напридумывал, зáюшка? — он обхватил моё лицо ладонями и жарко шептал мне почти в губы. — Скажи мне, что тебя так расстроило? Мы попробуем всë решить. Только не уезжай так, будто обижен на меня. Вообще не уезжай, зáюшка! Слышишь?

Я не слышал. Я всхлипывал, уткнувшись в Мишино плечо, а он гладил меня по спине, бормоча какие-то глупости.

Я не понимал, что происходит. Я очень хотел остаться, но боялся. Боялся зависимости и привязанности. Боялся влюбиться так, что будет больно. Боялся одичать и раствориться в этом лесу. Ещё пару недель назад мои мечты сводились к банальному потрахаться, а сейчас мне захотелось большего, и это пугало.

— Тише, тише, родной мой… Всё пройдёт! Я буду ждать тебя, слышишь? И Тузик тоже. И звонить будем. Если только ты номер верный оставил, хитрюга.

Я улыбнулся сквозь слёзы и кивнул. Истерика отступила.

— Я буду ждать ваших звонков. Честно.

— Может, поедешь чуть позже? Успокоишься пока… Ну как тебя в таком виде отпускать? — Миша покрывал лёгкими поцелуями моё лицо и прижимал к себе.

Но я помотал головой. Если я задержусь, то второй раз с силами не соберусь. Я и первый то едва осилил!

Грустно кивнув каким-то своим мыслям, Миша погладил меня большими пальцами по щекам и поцеловал. Всего один поцелуй, но в нём было столько нежности и щемящей боли, что моя душа завыла.

— Счастливой дороги, зáюшка. Я буду ждать тебя.

========== Часть 7. Алые пятна ==========

Добравшись до дома, я написал короткую смс и выключил телефон. Не знаю, зачем. Испугался, что Миша перезвонит и я, вопреки логике, вернусь обратно.

Всю дорогу меня не покидало ощущение, что я совершаю ошибку, обижаю Мишу и рою яму самому себе, но я только крепче обхватывал руль ледяными пальцами.

Потянулись обычные будни. Следующий день после моего приезда отличился выговором от начальства за прогул. Со всей душевной нервотрепкой понедельника я как-то не озаботился больничным, справкой или хотя бы банальным предупреждением работодателя.

Под злобное шипение начальника я отстранëнно думал, что я вообще тут делаю. Никогда не любил пыльные документы, сухие и строгие формулировки и крючкотворство. Наверное, на мой выбор повлияли родители, которые считали, что юрист — профессия широкого профиля, и у меня не будет проблем.

— Так вот, Зайчиков, у вас обязательно будут проблемы, если такие прогулы станут нормой! — подвёл черту директор и кивком головы выслал меня из своего кабинета.

***

Миша первое время звонил каждый день, иногда даже по скайпу. Я смотрел на его доброе лицо с рассечëной шрамом бородой, смотрел на бестолково суетящегося Тузика и понимал, что скучаю по ним.

Но также я понимал, что срываться в деревню не выход. Отношения на расстоянии — ну уж нет, увольте. Переезжать в деревню — так мне никто не предлагал. А даже если бы и предложили, то что я там буду делать? Перенимать у бабы Веры основы оканья? Отпущу бороду лопатой и стану лесником? Буду ежедневно кормить птиц? Вставать с первыми лучами солнца и засыпать в шесть вечера? Буду смотреть на успешно реализовавшего себя Мишу и понимать, что сам я никто? Первый (и единственный) парень на деревне? Эмоции пройдут, а что буду делать я? Без работы, стажа, квартиры?

Вопросов много, ответов мало. А те, что есть, меня не устраивали и я продолжал гонять ситуацию по кругу. Единственный вывод, который мой разум сделал точно — что мне эти отношения не нужны. Ничего хорошего они не принесут. И нужно постараться, чтобы принять это.

Видя мою прохладную реакцию, Миша стал звонить реже. В первый раз, когда он не позвонил, я весь вечер просидел с телефоном в руках, постоянно проверяя уровень сигнала и, на всякий случай, баланс. Я прождал дольше, чем нужно, но он так и не позвонил.

А в следующий раз, когда я принял звонок от «медведя», он словно ждал от меня какой-то реакции. Но я ничем не показал, что заметил тот пробел. Как всегда вежливо отрапортовал, что у меня всё хорошо, погода нормальная, приехать не смогу, потому что дела. Под делами я, наверное, подразумевал бездумное пролистывание соцсетей, ведь именно этим были наполнены мои выходные.

Словом, я испугался. И мучал своими страхами и себя, и Мишу, и возможно, косвенно, Тузика.

***

— Привет.

— Как ты?

— Хорошо. А ты как?

— И я хорошо.

Пауза.

— Вань… Я на этих выходных буду в Москве. Давай встретимся? Ужин, кино, прогулка по достопримечательностям, музей пыток, каток — пойдем куда хочешь. Я хочу тебя увидеть.

У меня защемило что-то внутри. Музей пыток — это про меня и то, что я устроил.

— Извини, я буду занят. У Макса день рождения. Нельзя отказаться, — надеюсь, сосед не узнает, что я прикрылся его праздником, который отмечаем в августе. — А что ты будешь делать в Москве?

— Буду подписывать книги в одном из книжных магазинов. Так называемая встреча автора с читателями в честь нового детектива. Я не очень люблю такие мероприятия, но по договору с издательством обязан принимать участие. Может, тоже придёшь? Я скину адрес.

— Вряд ли получится. Извини. Миш, мне нужно идти. Пока! — я заблокировал телефон и положил его в карман джинсов. Я буду сильным, наступлю на горло своим желаниям и, естественно, никуда не пойду.

***

Книжный зал, где проходила встреча читателей с автором криминальных детективов Михаилом Разумовским, оказался просторным и ярко освещëнным. Перед стендом с логотипом магазина и напечатанной обложкой новой книги стоял стол, за который и планировали усадить почетного гостя.

Небольшая толпа людей средних лет негромко переговаривалась и бродила по магазину в ожидании автора.

Я купил первую попавшуюся книгу, на которой значилось М. Разумовский и, улыбнувшись, провёл пальцем по серебристой иконке «волчьей» головы. Интересно, а эти читатели знают, что на рисунке не санитар леса, а Тузик — дружелюбный хаски с глазами разного цвета? Или это информация закрытого доступа, только для своих? Мне было бы приятно, если так.

Из ниоткуда выскочила женщина, судя по бейджу, директор магазина, и сделала небольшое объявление, представляя сегодняшнего гостя.

Народ загомонил и, толкаясь, начал выстраиваться в очередь. Течением людского потока меня занесло куда-то в середину. Странно, народа не так уж и много, но собравшись в толпу, люди стали почти неуправляемы, пихаясь, наступая друг другу на ноги и шикая на соседей. Очередь черепашьим шагом начала двигаться вперед.

Вцепившись вспотевшими пальцами в глянцевую обложку, я исподтишка рассматривал Мишу. Чёрный свитер крупной вязки с высоким горлом очень ему шëл, подчёркивая в моих глазах его крупное телосложение и оттеняя светло-карий цвет добрых глаз. Русая борода от контраста чëрного цвета начала отливать рыжиной. И только шрам на щеке, «разрубающий» бороду, остался неизменным.

Очередь ровно двигала меня вперёд, как конвейер. Ещё четыре человека. Ещё два. Я следующий — прятаться больше не за кем.

— П-привет.

— Привет, — ëлки-иголки! Нельзя с такой всеобъемлющей нежностью смотреть на кого-то! Однако у автора детективов это получалось. — Я рад, что ты нашёл время прийти.

— Я это… книгу подписать, — каркнул я пересохшим горлом.

— Давай. Для кого?

— Для меня, — я протянул книгу, которая в огромных Мишиных руках стала выглядеть блокнотом, и продолжил рассматривать ставшее родным лицо. Да когда оно успело стать родным?! За те двое суток? Ну бред же!