224 избранные страницы - Альтов Семен Теодорович. Страница 11
В ночь с зеленого на четверг жутко чешутся руки.
Утром бегу, не позавтракав, цепляя очки с дальнозоркими стеклами, чтобы определить фронт работ... Подробно видишь линию фронта. Руки перестают чесаться, начинают дрожать. Оказывается, многое сделано до тебя, и ты видишь как.
Ну почему никак не увидишь все таким, как хочется!
Чтобы совпало, надеваю розовые очки. Надеваю в пятницу.
Пятница — жизнь в розовом цвете.
Ах, эта розовая действительность! В ванной не налюбуешься на розовое упругое тело. Надеваешь розовые носки с розовой дырочкой. Жена орет, а глаза у самой добрые, розовые.
По телевизору новости одна другой розовее. Доллар не отличишь от рубля, оба розовые. Кого-то завалило розовым снегом. Не жизнь — сказка!
И суббота! Летишь в очках с простыми стеклами, надеясь, что дело вовсе не в стеклах! И спотыкаешься обо все нерозовое, столько его кругом! В парадной куча нерозовая. Рожи у всех небритые, злые. Глаза жены накрашены — точь-в-точь тараканы. В углу тараканы шевелятся, как глаза жены.
Зажмурившись, жду воскресного вечера. Надеваю выходную оправу без стекол, чтобы не выбили. Иду в ресторан. Там смело мешаю цвета и вроде все приобретает желаный цвет, правда, затрудняюсь назвать, какой именно...
Кто дал по голове, не разглядел. Хорошо, что в оправе не было стекол...
В понедельник надеваю оправу с черными стеклами, чтобы после вчерашнего меня никто не видел. Мрак полный.
Но я знаю: дома лежат синие очки!
Семейка
Супруги Карпухины дружно зевали у телевизора, поглаживая белую пуделиху по кличке Шалава, которая, наевшись, разлеглась на диване, дурея от прикосновения любящих рук.
Пальцы супругов повстречались в кудряшках шерсти, но, задумавшись о своем, они не сразу сообразили, что гладят не пуделиху, а пальцы друг друга. Карпухины разом вздрогнули. Вадим наклонился к жене и, стиснув зубы, сделал громкий чмок в шею. Лида взъерошила редкие волосы на голове мужа, положила руку ему на колено. Оба тоскливо посмотрели в сторону спальни.
«Придется заняться любовью, — подумал Вадим. — Пишут, без этого у женщин характер портится, баба стервенеет».
«Бедняга! — вздохнула Лида. — Месяц без женщины. Говорят, мужики на стену лезут от воздержания. А мой пока по полу ходит».
— Пошли, дорогой, в кроватку! — Лида, вздохнув, направилась в ванную.
Вадим лег в постель и зевнул так, что скрипнула челюсть: «Завтра день сумасшедший! Выспаться бы! Ну ничего, зато потом месяц свободен!» Он высморкался:
— Иди ко мне, королева! Я весь дрожу!
Лида скинула халатик и легла в постель.
«Фигурка у нее до сих пор ничего. Обидно, такая баба и уже десять лет как моя!»
Вадим привычно просунул левую руку под Лидину шею, правой начал искать крошечную грудь. Лида шаловливо прикусила зубами ухо супруга. Где-то она прочла, это их возбуждает. Из уха торчали жесткие волоски. «Раньше у него волос в ухе не было, а теперь их тут больше, чем на голове. Значит, чего-то в ухе такое есть, чего нет в голове».
Вадим наконец нашарил грудь жены: «Надо же так побелить потолки! Месяц прошел, уже сыплется!»
Супруги слились в поцелуе.
«Боже! — думала Лида. — Где взять денег на новые сапоги, этот идиот приносит копейки!»
Она в сердцах прикусила губу мужа, он застонал: «Черт! Как завтра быть с Милюковым! Платить за него в ресторане или пополам? Не заплатить — обидится, заплатить — оскорбится. Как бы так оскорбить, чтобы он не обиделся... сволочь такая...»
Вадим сжал супругу, что-то в ней хрустнуло.
— Сумасшедший! — шепнула Лида. — Не торопись.
Тут вошла пуделиха и прыгнула на кровать.
— А ну, кыш отсюда! — рявкнул Вадим, мгновенно переключившись с жены на собаку.
— Что у нее во рту? — Лида села на кровати. — Шалава, ко мне!
Вадим выхватил тряпку из пасти:
— Лифчик твой! Собака тащит то, что плохо лежит!
— Дай сюда! — Жена взяла лифчик. — Бессовестная собака! Накажу!
— Всыпь ей, Лидушка, сейчас же! — бормотал Вадим, кутаясь в одеяло. — Вечно эта собака припрется не вовремя. Такое настроение сбила, правда, Лид?! — Вадим сладко, с хрустом зевнул, будто раскусил кусок сахару.
— А чей это лифчик? — спросила жена.
— Честное слово, не мой, — засыпая, буркнул Вадим.
— Проснись! Чей это лифчик, я тебя спрашиваю?! — Лида пнула мужа ногой.
— Психопатка! Отстань от меня со своими лифчиками! — Вадим сел на кровати.
— Это не мой! — отчеканила Лида.
Вадим понял: сон отменяется. Он с ненавистью переводил взгляд с лифчика на лицо супруги и обратно, как бы сопоставляя размер бюстгальтера с размером физиономии жены.
— Да, это не твой! Тебе до него расти и расти! Это шестой размер, если не двадцать шестой! — Глаза Вадима вспыхнули.
— Как ты мог! И главное, с кем! Где ты нашел эту корову-рекордистку!
— Погоди ты! — Вадим протер глаза. — За десять лет я, кроме верности, ни в чем не был замечен. Так что напрасно машешь этим гамаком. Я с ним и рядом не лежал!
Лида носилась по комнате:
— Спасибо собаке, глаза мне открыла!
«Ничего не понимаю, — думал Вадим. — Ведь каждый раз проверяю все, до волоса на подушке! Уксусом пол поливаю, только бы духи не унюхала, а тут такая улика! Уличища! Не иначе Наташка подсунула. Решила отомстить! Неужели у нее такой бюст! Во, скрытная баба!»
Лида продолжала маршировать, выкрикивая лозунги про свою чистоту и про мужнину грязь.
— Прекрати мелькать! — крикнул Вадим. — Сядь! Вспомни, может, кто из подруг забыл?
— Из чьих подруг? Из твоих?
— Погоди! Ты вчера белье гладила? Вот свое и разгладила!
— Я гладила утюгом, а не танком!
— А может, купила на вырост?
— Дурак! Никогда у меня такого не будет, не надейся! Я ей глаза выцарапаю!
«Какая связь между лифчиком и глазами? — Вадим нервно курил. — Может, Света? В темноте размер не зафиксируешь. Нет, но такое я бы запомнил навеки! Шалавы!»
— Я спрашиваю, кто у тебя здесь был?
— Погоди! Водопроводчик! Вчера был водопроводчик!
— Не идиотничай! Он был в кепке, без лифчика!
— Откуда ты знаешь, ты его раздевала?
Лида, упав лицом в подушку, зарыдала.
— Лидочка, ну это глупость! Шалава откуда-то приволокла этот чудовищный лифчик, может, с улицы? Женщин с таким бюстом нет в природе. Ну что ты из пальца скандал высасываешь? Ты же умница. — Он покрыл поцелуями шею и плечи жены.
Лида, всхлипывая, прижалась к мужу:
— Ладно, мир. Но что бы подумал ты, если бы Шалава притащила чужие кальсоны?
Оба засмеялись, радуясь, что скандал позади.
Тут снова вошла Шалава, держа в зубах тряпку.
— Вот тебе и кальсоны... — еле выговорила Лида.
Вадим, задыхаясь от хохота, нагнулся и вырвал из пасти материю.
— Носок! У-у, воришка! Допрыгаешься!
— Выбрось его! — Лида прильнула к мужу всем телом.
Вадим оттолкнул жену.
— Погоди! Чей это носок?!
— Ну не мой же!
— Посмотри на размер! — Вадим приставил носок к своей ступне. Носок был в два раза больше. Вадим вскочил и, как только что жена, забегал по комнате, принюхиваясь к носку, словно пытался найти владельца по запаху.
— Кто у тебя был в этом носке?!
— Вчера был водопроводчик! — прошептала Лида и покраснела.
— Это мы уже слышали! Интересно, что ж это за такой засор в ванной был, если человек раздевается догола и ныряет!
— Какая чушь! — Лида прижала ладони ко лбу. — Какая чушь! «Неужели Сергей? — думала она. — Нет! Интеллигентный мужчина, переводчик, всегда уходит по-английски, в носках. Михаил? Бывший разведчик. Пароли до сих пор помнит».
Вадим сел на корточки перед пуделихой:
— Это надо же нас так опозорить!
Шалава кивнула.
Вадим кое-как оделся и выскочил на лестницу, комкая в кармане бюстгальтер. «Всех обойду, кому подойдет лифчик, ту и убью!»
Лида отревелась, оделась, накрасилась.
— Поеду к Семену. Не могу оставаться в этом дурдоме. — Она сунула носок в сумочку. — Работает в уголовном розыске, по носку найдет всего мужика.