Декамерон по-русски - Ромов Анатолий Сергеевич. Страница 13

Она замолчала, и он решил пока ей не мешать. Вздохнула:

– Мы как-то приехали к Эвелин, в ее нерсинг-хоум, вместе со Стивом. И она, дождавшись, когда Стив отойдет, поговорила со мной. Мягко так поговорила, с улыбкой. Объяснила мне, что я злодейка. Что я влюбила в себя Стива и в конце концов отняла у них с Джейсоном сына и брата. Хотя все было не так.

– А как?

– Ну… – Дернула плечом. – Что рассказывать?

Она опять замолчала, и он опять решил ей не мешать.

– Знаете, Павел, все было очень красиво.

– Да?

– Да. По-настоящему красиво. Когда я снималась, у нас была короткая экспедиция в Америку. Снимали всего одну сцену, на прогулочном катере, на Кейп-Коде. Есть такое курортное место, недалеко от Бостона. Вы вообще знаете Америку?

– Знаю. И знаю, что такое Кейп-Код. Даже бывал на Нантакете и Мартас-Винъярд.

– Так вы все отлично представляете. Так вот, на съемку у группы было всего три дня, съемки проводились в Хаянисе, в гавани. А у Стива поместье на Нантакете. Как раз когда шла съемка, он пришел в Хаянис на яхте. Ну и увидел меня. И… все. Он сразу сделал мне предложение. Выходи, говорит, за меня замуж, и все. Но я сначала отказалась.

– Почему?

– Понимаете… мне было как-то не по себе. Я вообще не представляла тогда, что такое Америка. Почти не знала языка. Да и кто такой Стив, я толком не знала. К тому же в съемочной группе меня все отговаривали, мол, искусство важней, что ты делаешь, ты губишь себя и так далее. Короче, я отказалась. Но оставила Стиву телефон и адрес в Москве. Он стал писать, звонить. Потом просто приехал в Москву и увез меня. Вот, собственно, вся история.

– Действительно красивая история.

– Красивая, не красивая, но мне это дорого. И Стиву дорого. А вот маме Стива и его брату – нет.

– Вы сказали, брат вашего мужа живет в штате Виргиния?

– Да.

– Где именно там?

– Есть такой городок, Фредериксбург. Так он живет даже не в самом городке, а рядом, в лесу. В какой-то хижине.

– В хижине?

– Ну не знаю… Стив сказал, это дом почти без всяких удобств.

– Почему же он живет в таком доме?

– Так ему захотелось. Джейсон говорит, что это ради творчества. Он делает абстрактные металлические композиции из стальных прутьев, листового железа и так далее. Я уже говорила, он пробовал их выставлять в Гринвич-Виллидж [2], но потерпел полный провал. Так вот, ради этих железок и дома в лесу он оставил все. Жену, детей, квартиру в Нью-Йорке, профессорскую должность в Джульярдской школе. Это его дело, пусть живет как хочет, не пойму только, чем я ему насолила.

– Вы пробовали поговорить с ним, объясниться как-то?

– Пробовала, когда он приезжал к Стиву из Виргинии. Бесполезно. Он и разговаривать со мной не желает.

– А со Стивом вы на эту тему говорили?

– Говорила. Да он и так все отлично понимает. Но он очень любит мать. А поскольку меня он тоже любит, ему приходится разрываться между… между двумя женщинами. – Улыбнулась. – Ну вот, теперь вы посвящены во все семейные тайны клана Халлоуэй. Можете делать свои выводы.

– Сделаю. Хорошо, что вы все мне рассказали.

– Не знаю, хорошо это или нет. Я хочу найти Стива или следы Стива. И не хочу, чтобы его убийство осталось безнаказанным – если его убили. Остальное не важно.

– Понятно. – Молчанов прислушался. – По-моему, приехала машина.

– Да, это машина.

– Посмотрю, кого принесло. Не обращайте на меня внимания, сидите. Вообще, чувствуйте себя здесь как дома.

Выйдя на участок, Молчанов увидел «понтиак», стоящий рядом с «вольво» и джипом. Чуть в стороне прохаживался Костомаров.

Пожав Молчанову руку, Костя тронул пальцем дужку очков. Близоруко поморгал:

– Слушай, надо поговорить.

– Так давай поговорим. Вообще, что ты здесь стоишь, пошли в дом.

– Нет, в дом мы не пойдем. – Выдержав паузу, Костя снова тронул очки. – Поговорить нам надо не в доме, будет важный разговор. Кто у тебя сейчас?

– Все свои. Оля, Слава Угрюмцев, Инна.

– Подожди… – Костомаров оглядел участок. – Нет, все равно поговорить надо не в доме.

– Ради бога, давай поговорим где хочешь. Предлагай.

– Вот там, в дальнем углу, кусты, идем туда. Как будто нормальное место.

– Ну дела. – Молчанов покачал головой. – Хорошо, идем.

Пройдя в дальний угол участка, они сели на свежесрубленную скамейку, устроенную между оградой и кустами шиповника.

– Тут дело такое, Паш… – Костомаров смахнул с рукава невидимую пылинку. – Дело такое… Если человек, который мне доверился, узнает, что это выплыло, нам с тобой кранты. Нас пришьют. Просто пришьют, и все. И не будут ничего спрашивать.

– Понятно. Какой человек тебе доверился?

– Какой человек… – Костя посмотрел в землю. – Тумба. Ты знаешь, кто такой Тумба? Сосо Тамбиев?

– Конечно. Пахан измайловцев, злейший враг Буруна.

– Мне удалось с ним встретиться.

– Так ты с ним провел эти два дня?

– С ним я провел только один час, сегодня рано утром. А вчерашний день весь прошел впустую. Пытался найти общий язык с одним из людей Буруна, неким Серафимом Викторовым по кличке Вексель, он мне многим обязан, но… Он крутился, вертелся, но так ни слова и не сказал о том вечере. Боится Буруна. Но Вексель, сам того не заметив, подал мне одну мысль.

– Какую?

– Значит, Паш, то, что я тебе сейчас расскажу, не должно выплыть. Никогда и нигде.

– Не должно, значит, не выплывет. Так какую мысль подал тебе Вексель?

– Выйти на Тумбу. Я когда-то защищал Тумбу в суде и понадеялся, что, если с ним встречусь, смогу как-то договориться. И знаешь – мы с ним договорились. Нашли общий язык.

– Нашли?

– Да. Я ему объяснил, что мне нужно узнать только одно: какая подоплека стоит за тем вечером, когда Инна и ее муж зашли в ресторан. Тумба, естественно, об этом вечере ничего не знает, ему и этот вечер, и Инна, и ее муж до лампочки. Но он мне предложил вариант.

– Что за вариант?

– Чтобы ты понял, что к чему, сразу объясню суть дела. Среди людей Буруна у Тумбы есть свой человек, «крот», который работает на него. Причем этот «крот» в тот вечер, когда в ресторане сидели Инна и ее муж, был там. Это установлено.

– И кто он, этот «крот»?

– Некто Максим Гудилин по кличке Гудок. Слышал когда-нибудь о таком?

– Слышал. И видел его фото, оно есть у нас в компьютере.

– В дорогомиловской группировке Гудок сейчас второй человек после Буруна. Тумба считает, так высоко подняться Гудку удалось после того, как тот его предал.

– Гудок его предал?

– Так считает Тумба. В разговоре со мной он объяснил: он считает, что Гудок предал его и теперь работает на Буруна. А ему поставляет информацию только для вида. Но поскольку Тумба еще не убежден, что Гудок его предал, он предложил мне его проверить.

– Каким образом?

– Найти человека, который смог бы с ним переговорить с глазу на глаз, выдав себя за доверенного Тумбы. Связь с Гудком Тумба этому человеку обеспечит. У Гудка во время этой встречи наш человек может спрашивать все, о чем хочет. В том числе и о том, что стояло за конфликтом, случившимся в ресторане между Инной, ее мужем и Буруном.

– И что за это хочет Тумба?

– За это Тумба хочет, чтобы наш человек во время этой встречи Гудка замазал. Дал ему деньги. И чтобы на нашем человеке во время этого разговора был рекордер с компакт-диском. Разговор должен быть записан, и запись разговора передана Тумбе.

– Понятно. Чтобы потом шантажировать Гудка.

– Вот именно.

– И что ты сказал Тумбе? Что ты это покупаешь?

– Я сказал, что это возможный вариант и что мне нужно подумать.

– Ты сам-то что думаешь по поводу этого варианта?

– В принципе, я считаю, вариант неплохой. Но его нужно тщательно обдумать. Встречаться с Гудком – все равно что совать голову к черту в пасть. Если Гудок поймет, что его кидают, он просто подождет, пока этот человек повернется к нему спиной, и застрелит. Так что самое трудное будет найти человека, который на это решится.