Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключ - Макарова Дарья. Страница 57

Пронзительной для меня оказывается сцена, когда Маша прощается с отбывающим с полком Вершининым: она просто забирается в чемодан и закрывает крышку. Все. Но это тихое отчаяние настолько красноречиво…

Конец спектакля эффектный: три сестры произносят финальные слова «Будем жить!» и замирают; в зале темнеет, слышится грохот поезда, проезжающего мимо и поочередно освещающего лица сестер.

Домой я еду задумчивая. Почетный и уважаемый житель Петербурга Семен Яковлевич Спивак в тандеме с великим Антоном Павловичем сделали свое дело: заставили меня вновь задуматься о великом. Кто мы? Зачем приходим в этот мир? Как надо правильно жить? Что есть правильно? Извечные вопросы, на которые так трудно искать ответы. Но и без этого нельзя. Так что правильно искать ответ на вопрос о том, что есть правильно.

Интересно, какую пищу для размышлений подкинет Петербург, а в частности замечательный Молодежный театр на Фонтанке, в следующий раз? Неизвестно. Будем ждать…

Гастрономическая достопримечательность

Когда-то наши далекие предки занимались охотой, рыболовством и земледелием, что помогало им выжить. Потом у них появились излишки продуктов, которые стали обмениваться на другие. Так возник товарообмен, приведший к появлению первых денег. Это постепенно повлекло за собой формирование ярмарок, рынков, базаров. А уже последние в большинстве своем трансформировались в магазины.

Слово «магазин» французского происхождения, но для нашего слуха давно привычное и знакомое. Действительно, разве может современный житель мегаполиса или деревни – неважно – представить свою жизнь без магазинов?

Магазины окружают нас повсюду. Они – часть бытия, современной цивилизации. Магазины удовлетворяют наши потребности в еде, одежде и развлечениях. Мы ходим по ним для пользы и отдохновения (некоторые люди умудряются проводить в них годы своей жизни).

И, конечно, самыми востребованными из магазинов являются продуктовые: без новой книги или кофточки (особенно без кофточки!) я, например, могу спокойно прожить несколько дней. А вот без куска хлеба с колбасой – вряд ли.

В Петербурге много хороших продуктовых магазинов. Некоторые – например, сеть «Великолукского мясокомбината» или молочный «Пушгорский» – я ранее уже нахваливала. Питер всегда славился изобилием товаров на прилавках продуктовых магазинов как в прежние дефицитные, так и в нынешние – изобильные – времена. Но познакомиться с главной петербургской магазинной достопримечательностью нам с Русланом, как выяснилось, еще только предстояло.

О Елисеевском магазине мы, конечно же, слышали. И по приезде сюда хотели посетить его непременно. Однако, несмотря на наличие у нас точных координат местонахождения исторического места (на Невском, напротив «Катькина садика»), ничего похожего на функционирующий магазин там обнаружено не было. Мы немного расстроились, да и забыли об этом.

И вот гуляем как-то будним мартовским вечером по Невскому проспекту. Погода ничего – в меру и теплая, и холодная – в целом для «променада» вполне годная. Глазеем на дома, вывески, прохожих и чувствуем себя словно в отпуске: Невский проспект нарядностью и многолюдностью текущей по нему толпы к этому располагает. И вдруг мой взгляд выхватывает среди плывущих неспешно навстречу вывесок одну: «Приглашаем… Открытие магазина купцов Елисеевых… Невский проспект…». Наша бесцельная прогулка мгновенно обретает цель, тем более что желанный объект – в пяти минутах ходьбы.

Первое, что бросается в глаза, когда мы добираемся до роскошного здания в стиле модерн по адресу Невский проспект, 56, – его витрина. Изображенные на ней белые ангелочки успешно соседствуют с огромными тортами, установленными на белоснежных постаментах. За ними в глубине магазина мелькают огни, движутся люди и виднеются соблазнительные яства. Пустой и темный ранее дом играет и переливается, словно рождественская елка. Знаменитый магазин открылся после длительной реставрации…

На входе возле ступеней лестницы, ведущей в Театр комедии, роскошную тяжелую дверь темного дерева перед нами неожиданно распахивает швейцар в фирменной ливрее и шапочке. От неожиданности я почти делаю книксен и громко кричу: «Здрасти!» Парень нисколько не удивляется, вежливо здоровается и жестом приглашает нас внутрь. А там…

Ослепительный антураж повергает нас в шоково-восторженное состояние: зеркала, лепнина, позолота, хрусталь, бронзовые настенные светильники, старинные афиши, потолочные карнизы, цветные витражи и сверкающие витрины, в которых, словно нежась, возлежит море красивой деликатесной еды… Все переливается, ошеломляет несовременной роскошью и изобилием. Посреди этого великолепия высится основательная изумрудно-зеленая пальма-ананас, придающая обстановке, как это ни странно, еще больше несовременности: сразу вспоминается, что до революции здесь торговали колониальными товарами.

Глаза наши разбегаются и возвращаться на место, видимо, пока не планируют. Так, с раскосыми очами, мы и начинаем наше путешествие по этому гастрономическому раю.

На стене расположен миниатюрный балкон, с которого нас приветствуют механизированные восковые фигуры основателей магазина – купцов Елисеевых: милые старички по очереди снимают свои шляпы. Доносящаяся из угла негромкая классическая музыка сама собой приводит нас к механическому роялю «Yamaha», наигрывающему мелодии. Видеть клавиши, которые нажимаются сами по себе, достаточно забавно.

Осмотр продуктов – конечная цель посетителя каждого продуктового магазина – проходит в последнюю очередь. На витринах выложен сплошной эксклюзив. Возле стойки с мясной провизией мне, любителю колбас, становится не по себе: различные салями, карбонады, хамоны, оленина, кабанина… Прибыли сюда сплошь из Италии да Испании. Каждая колбаска выглядит как произведение искусства, вершина мясных деликатесов. На всех пришпилены аккуратные ценники, которые вещают о заоблачной стоимости, указанной в расчете на сто грамм: видимо, чтобы посетители не сразу падали в обморок, а попозже.

Впечатляет отдел с рыбой и дорогой черной икрой, а также совмещенный – представляющий вина и сыры.

Когда же мы перемещаемся в сторону кондитерского отдела, витрины которого оборотной стороной выходят на Невский проспект, то возникает стойкое ощущение, что вокруг – Страна Чудес, в которой бродила незадачливая Алиса. Феерия красок и причудливых форм поражает воображение: марципаны в виде овощей и фруктов, шоколад, мармелад, карамель, выпечка и маленькие кругляшки пирожных-макарунов. Все это на фоне шоколадных водопадов и любопытных прохожих, приклеивших свои носы к наружной витрине. Ценники тоже немалые, зато красиво обрамлены позолотой. Руки сами собой тянутся к кошельку, но потом аккуратно убирают его обратно: миниатюрные пирожные стоит прикупить, если есть желание и возможность присесть на круговой диванчик, опоясывающий пальму в центре зала, и выпить чаю или кофе. Но диван и столики забиты – многочисленные посетители попивают напитки, заедая пирожными, и с чувством собственного достоинства любуются на фантастический антураж. Даже завидуем им немного…

Утешение мы обретаем, как ни странно, в отделе хлеба и выпечки. При виде разнообразия свежевыпеченного ароматного хлеба наши желудки, как по команде, сжимаются: французские багеты, хлеб королевский, с сушеными томатами и с оливками. Выпечка тоже впечатляет: круассаны, бриоши, шоссоны… Булочки под такими же красивыми, как и на других витринах, ценниками стоят около полтинника. Кошелек вновь извлекается на поверхность. Руслан приглядывает симпатичный шоссон с яблоком, и милая девушка-продавщица в фирменном бордовом одеянии кладет булочку сначала в хрусткий бумажный пакет с логотипом магазина, а затем – в полиэтиленовый, тоже с логотипом. Затем вручает нам, словно сокровище. С ощущением, что мы прикоснулись к некоему загадочному таинству, бережно несем нашу булочку к выходу.

По пути я вновь верчу головой из стороны в сторону и почти налетаю на высокого темнокожего мужчину в белом поварском колпаке. На вытянутых руках у него покоится поднос с горячим хлебом. На ломаном русском экзотичный мужчина предлагает нам продегустировать оливковый хлеб. Мы, конечно, не отказываемся и с набитым хрустящей теплой массой ртом приветливо киваем второму швейцару, выпускающему нас на улицу. Хомяки выходят из пещеры, набитой съедобными сокровищами.