Нижние уровни Ада (ЛП) - Андерсон Роберт. Страница 16

Те дополнительные дни, когда я летал в качестве второго пилота наблюдателя с Биллом Джонсом, были бесценны. Я цеплялся за каждое его слово. Джонс, казалось, предчувствовал проблемы заранее. Он заранее знал, что может быть обстрелян невидимым врагом. Я наделся, что у меня тоже разовьется этот предупреждающий инстинкт.

Глава 4

Темная лошадка Один Семь

Это было 8-е апреля 1969 года, мой двадцать первый день рождения.

Теперь, думал я улыбнувшись про себя, я могу легально выпить. Я, так же, могу голосовать. Я даже могу, может быть, получить небольшую скидку на автостраховку, если вернусь домой. Во Вьетнаме все это звучало довольно глупо.

Первые лучи рассвета появлялись над взлетно-посадочной полосой Фу Лой, и тот факт, что это был мой день рождения, был наименее значительной вещью в моем сознании, когда я вышел из оперативного отдела к линии стоянки, со стоящими на ней OH-6A.

Сегодня я впервые буду сам по себе. Я полечу на своей собственной машине, как разведчик — половина команды поиска и уничтожения VR-1. Оперативный только что проинформировал нас, что пилот ударного вертолета Фил Каррис (Три Восемь) и я (Один Семь) проведут визуальную разведку берегов рек Тхи-Тин и Сайгон. Мы начнем недалеко от Фу Куонг, направляясь на север вдоль реки Сайгон к пересечению Большой Синей (Сонг Сайгон) и Маленькой Синей (Сонг Тхи Тин). Затем мы отправимся на север вдоль Сайгон, свернем вдоль западной стороны железной дороги и посмотрим, что может делать Чарли вдоль рек.

На моей первой самостоятельной разведывательной задаче, я полечу на совершенном новом OH-6, бортовой номер 249, принадлежащей борттехнику Джо Крокетту. Я говорю «принадлежащем Джо Кроккету» потому, что у меня не было конкретного вертолета, назначенного для меня. Сержант взвода Тим «Мультяшный Папочка» МакДивитт, был взводным сержантом роты «D», 1-го эскадрона, 4-го кавалерийского полка. Он говорил пилотам, на каком вертолете они будут летать в определенный день, но борттехник, назначенный на борт, автоматически летал с этой машиной.

Я посмотрел на стоянку 249-го, которая была напротив хижины оперативного отдела, где Джо Крокетт ждал меня. Я встречал его раньше в роте, когда летал наблюдателем с Джонсом и Моррисоном.

Крокетт был небольшим парнишкой, около пяти футов и шести дюймов (168 см), и приблизительно, от 135 до 140 фунтов (61–64 кг). У него были светлые волосы и он был хорошо загоревшим. Я помнил, как он говорил, что родом откуда-то из Калифорнии, так что возможно он уже был загорелым.

Крокетт был одним из самых старых борттехников — наблюдателей в роте. Он действительно знал, что делает, когда дело касалось разведки и руководства зелеными пилотами воздушной разведки. Это, конечно, и послужило причиной, почему МакДивитт назначил меня на борт Крокетта. Было традицией ставить новенького пилота-разведчика с опытным борттехником. Так у обоих парней было больше шансов остаться в живых.

Все борттехники были рядовыми. Пилоты были либо уоррентами, либо офицерами. Но в OH-6-м на разведывательном задании мы были командой. Наша жизнь в буквальном смысле зависела от того, насколько хорошо каждый из нас выполнял свою работу.

Крокетт и я начали обход вокруг машины, проводя предполетный внешний осмотр. Даже не заглянув в бортжурнал вертолета, я увидел, что 249-й был прямо с завода в Штатах. Темно-оливковая краска была свежей и блестящей. Кавалерийский квадрат, красно-белая эмблема, практически рвалась с фюзеляжа. Черная лошадь и синяя попона, которые были эмблемой «Темных лошадок», мерцали на дверце капота двигателя. Крокетт был горд, как наседка, новой цыпочкой.

Пока мы с Крокеттом работали вокруг машины, я остановился на правой стороне фюзеляжа и засунул палец в заливную горловину топливного бака. Это был мой любимый способ проверки уровня JP4 [8]. По какой-то причине, я никогда полностью не доверял топливным датчикам.

Было еще кое-что новенькое у номера 249. По моей просьбе на левом борту вертолета была смонтирована новенькая система вооружения XM27E1. Это был шестиствольный пулемет с вращающимся блоком стволов калибра 7,62 мм, который при медленном темпе огня выдавал две тысячи выстрелов в минуту и четыре тысячи в максимальном.

Несмотря на слабую поддержку у опытных пилотов-разведчиков взвода, я хотел иметь миниган на своем борту. Я стрелял несколько раз, летая с Джонсом и Моррисоном, и решил, что хочу иметь возможность ответить, когда этого потребует ситуация. Несмотря на то, что политикой Хершерта пилотам-разведчикам не разрешалось летать с миниганами, он не стал слишком упираться, когда я попросил его. Конечно, я не был уверен, что он знал, что на самом деле я уже его установил.

Закончив наш наружный предполетный осмотр, я забрался на борт и пристегнулся. Крокетт схватил огнетушитель с правой стороны моего кресла и встал в качестве пожарного. Я нащупал переключатель стартера указательным пальцем правой руки и начал проворачивать турбину.

Чуть больше чем через минуту машина уже была запущена и готова покинуть стоянку. Крокетт закрепил огнетушитель, быстро обошел машину с левой стороны, снял чехлы со стволов минигана и скользнул на свое место позади меня.

Когда Крокетт пристегнулся, я поднял шаг-газ достаточно, чтобы вертолет приподнялся на своих полозьях. Затем провел свой тест индикации и приборов, убедился, что мощность двигателя изменяется, как должно, и что я готов к полету. Я щелкнул микрофоном интеркома:

— ОК, Крокетт, сзади все чисто?

Крокетт наклонился вперед на своем сиденье и выглянул из двери.

— ОК, сэр, все чисто… сверху и снизу.

Он быстро добавил:

— Ваш хвост справа чист — давая знать, что я могу зайти в левый поворот с места стоянки, не влетев ни во что хвостом 249-го.

Я снова щелкнул микрофоном:

— Фу Лой, это Темная лошадка Один Семь. Я с командой поиска и уничтожения на кавалерийской площадке… северный проход Фу Куонг вдоль Сайгон… Ла Кхе.

— Принял, Темная Лошадка Один Семь, полет парой, вы можете рулить и держаться у полосы три три. Ветер три пять ноль и восемь узлов, порывы до двенадцати узлов. Высотометр настроен на три ноль ноль шесть. Вы следующий на взлет после Бобра на разбеге.

Я ответил башне, отрепетовав настройку высотомера, пока подстраивал свой прибор. Всегда было необходимо откалибровать высотомер для текущего барометрического давления.

Вырулив к взлетно-посадочной полосе три три, я ждал «Кобру». Им требовалось больше времени на запуск двигателя и систем, так как они были сложнее, чем у OH-6. Как только вертолет оказался рядом со мной, я посмотрел на Кэрриса, поднял большой палец и нажал тангенту, перейдя на VHF:

— Три Восемь, это Один Семь. Вы готовы?

Кэррис дважды щелкнул тангентой, сообщая, что готов к взлету.

Мы оба приподнялись и перешли на полосу три-три, где Кэррис возглавил взлет. «Кобра» всегда вела при взлете, разведчик осторожно держался за ним сбоку.

При взлете двух машин одной из важнейших вещей было следить за нисходящим потоком от несущего винта «Кобры». «Кобра» была гораздо более мощным вертолетом, чем OH-6, и оба вертолета имели максимальный взлетный вес из-за полной загрузки топливом и боеприпасами. Если бы OH-6 подтянулся чуть ниже и следовал за «Коброй», он мог попасть прямо в поток от винта ударного вертолета. Разведчик мог легко потерять свою подъемную силу и несколько раз отскочить от взлетно-посадочной полосы, прежде чем выйдет из возмущенного «Коброй» воздуха.

Оба вертолета покинули пределы защитного периметра, и я увидел, как двигается турель минигана «Кобры», так как наводчик-оператор Кэрриса начал проверять оружейные системы. На нашем борту Крокетт делал то же самое. Пересечение защитного периметра было для него сигналом положить М-60 себе на колени, оттянуть затвор, зарядить и снова поставить на предохранитель.

Это было сигналом и для меня. Я просунул левое колено под рычаг шаг-газа, чтобы поддерживать набор высоты и потянулся к выключателю на консоли, подающему питание на систему бортового вооружения. Затем свободной левой рукой перешел к приборной панели, чтобы повернуть главный переключатель вооружения и поставить его флажок в положение «Огонь норм.».