Гробница первого императора - Прево Гийом. Страница 23

— Почему? — спросил Сэм, хотя нахмуренное лицо травницы не сулило приятного ответа.

— Ходят слухи, будто там расположились члены семьи Колонна.

— Семьи Колонна? — переспросил Сэм.

— Сразу видно, что ты нездешний, ragazzo! Колонна — это старая римская семья, которая противостоит папе Клименту VII с момента избрания его на папство. С самого начала войны они поддержали Карла V и разместили свои войска немного в стороне, чтобы посмотреть, куда ветер подует. И можешь мне поверить: их солдаты гораздо хуже большинства наемников. Коварнее испанцев, алчнее немцев и злее тех и других, вместе взятых. Попадись ты им в лапы, тебе несдобровать.

Сэмюел почувствовал, как сжалось сердце: он представил себе Алисию, обессиленную, в слезах, в окружении хохочущей банды грубых дикарей.

Понизив голос, травница продолжила:

Командует ими капитан Диавило... Чтобы ты оценил, насколько это жестокий человек, скажу только, что собственные солдаты прозвали его Иль Дьяволо — Дьявол! Хорошее имечко, а?

Она перекрестилась, будто одного упоминания этого имени было достаточно, чтобы перед ней явился демон, и Сэм решил, что, пожалуй, будет разумно принять любезно предложенные ему шлем и копье...

12      ОСАДА РИМА

В Риме шла настоящая война... Гроза, которая, казалось, только что громыхала где-то вдали, вдруг разом обрушилась на крепостную стену, и битва, развязавшаяся на ней, была яростной и жестокой. Горожане суетились вокруг гигантских котлов, под которыми пылал огонь, наполняли ведра густой бурлящей жидкостью, отправляли их на вершину стены, и оттуда жидкость выплескивалась на нападавших. Чуть дальше другие люди, встав в живую цепочку, передавали защитникам, стоявшим на стене, булыжники и иные орудия. Начался мелкий дождь, но разогнать туман ему пока не удавалось. Казалось, что звуки сражения — безумная мешанина воплей, лязга металла и испуганного лошадиного ржания — льются прямо с неба, будто невидимые боги сражаются наверху, за белыми облаками. Иногда сквозь пропитанный туманом воздух прорывались более отчетливые выкрики, словно небесная схватка переносилась на землю и становилось понятно, что в ней участвуют и люди:

— Лестница-а-а-а! Правее, праве-е-е-е!

— Еще смолы! Еще! Скорее!

— Я умираю во имя Господа нашего... А-а-а-а!

Посреди этого апокалипсиса быстрой нервной походкой шагала по сверкающей мостовой Маммина. Она низко опустила голову и поглубже натянула капюшон плаща, чтобы случайно не увидеть в хаосе сражения Энцо. Сэмюел шел рядом, нагруженный сумками, которые травница повесила ему на шею. Голову сжимал шлем, похожий на консервную банку, ноги болтались в огромных сандалиях. Мальчик топал опираясь на копье и как мог пытался придать себе бравый и воинственный вид.

Вскоре, оставив укрепления позади, они свернули в узенькую улочку и по ней вышли на улицу более широкую, по которой в обе стороны спешили обезумевшие люди. Встречались тут и мрачные молчаливые силуэты, которые, казалось, брели неведомо куда безо всякой цели, и другие, нагруженные тяжелыми узлами или тащившие за собой тележки. Некоторые вдруг без видимой причины застывали на месте. Всё это было удивительно похоже на рой насекомых, сбитых с толку надвигающейся грозой.

Маммина шла уверенно и твердо — видно было, что она четко понимает, куда направляется. Вокруг тянулись забаррикадированные лавки — булочник, краснодеревщик, торговец музыкальными инструментами. По их металлическим вывескам стекали капли дождя. Окутанный мрачным туманом, торговый квартал Рима походил на город-призрак...

Вскоре они вышли на площадь с величественным зданием дворца. Оцепеневшая толпа стояла в северном углу дворцовой площади. Люди жались друг к другу подобно напуганному стаду в ожидании пастуха. Маммина, ничуть не смущаясь, стала расталкивать их локтями, чтобы пробраться ко входу в здание. Сэм, стараясь побороть неловкость, следовал за ней по прокладываемому коридору. Дорогу ко дворцу преграждали гвардейцы в красно-сине-желтой форме, готовые заколоть любого, кто посмеет приблизиться.

Скинув с головы капюшон, старая женщина остановилась перед ними:

— Я — Маммина, травница Святого Духа, — громко представилась она. — Несу папе панацею Марко Поло, которую он заказывал.

Она подала знак Сэмюелу, и тот раскрыл сумку, чтобы показать солдатам странный корень женьшеня.

— Я хорошо знаю лейтенанта Маладетту, вашего начальника, — добавила она, обращаясь к старшему из солдат. — И полагаю, за четыре года, что я посещаю его святейшество, вы к моему лицу тоже уже привыкли?

Рыжие усы солдата утвердительно дрогнули под серебряным шлемом.

— Прекрасно! — обрадовалась Маммина. — В таком случае, принимая во внимание обстоятельства, вы должны понять, что его святейшество не может ждать? Если он узнает, что швейцарская гвардия [7] не позволяет доставить ему лекарство...

Большие Усы переглянулся с товарищами — никто вроде бы не возражал.

— Этот молодой человек со мной, — добавила она, указав на Сэмюела. — Он защищает меня от воров, которых сейчас в городе множество. К тому же мне нужна его помощь в приготовлении снадобья для папы.

Еще один вопросительный взгляд Больших Усов — и снова молчаливое согласие солдат. Швейцарские гвардейцы расступились, подняв алебарды, и Маммина втолкнула своего протеже в ворота под неодобрительный ропот толпы.

— У меня тоже лекарства для Климента VII, — выкрикнула молодая женщина в разорванном плаще.

— Отведите нас в замок Святого Ангела под защиту его святейшества! — потребовала другая.

Но у женщин не было необходимых рекомендаций, и стражники остались неумолимы. Когда ворота закрылись, Маммина нагнулась к самому уху Сэма и прошептала:

— Прости, ragazzo, мне пришлось немного приврать, я знаю... Но другого выхода не было, ведь так? Охрана нас бы ни за что не пропустила!

Они прошли через первый двор, где тоже царило волнение. Отряд швейцарских гвардейцев потихоньку выбирался через потайной ход. Группа прелатов [8], одетых в черное и белое, проводила срочное совещание прямо там, в тени аркады [9]. Десятки слуг сосредоточенно таскали туда-сюда ящики, некоторые просто немыслимых размеров. Очевидно, никто не сомневался в предстоящем поражении и в том, что дворец скоро будет захвачен, поэтому был организован срочный переезд.

— Видишь вон тот дальний портик? — спросила Маммина, указывая на проход между двумя колоннами. — Он ведет во двор Попугая. Через него попадают в библиотеку папы. Не знаю уж, как тебя там примут, но если сердце подсказывает, что надо идти...

Она забрала у Сэма сумки.

— А я попробую пробраться в замок Святого Ангела. Если передумаешь, поднимайся по лестнице, вон там, справа, и иди через террасу. Возможно, ты меня нагонишь. Даже если не получится увидеться с папой, не унывай: среди моих клиентов есть несколько кардиналов. Кто-нибудь из них обязательно поможет добраться до замка...

Она порылась в первой сумке и протянула Сэму маленький серый мешочек.

— Держи, если мы больше не увидимся... Это сбор с валерианой. Залей теплой водой и оставь на несколько часов — получится вкуснейший настой, который помогает бороться с беспокойством. А если тебя ранят, намочи им тряпицу и приложи к ране, этот сбор прекрасно дезинфицирует. Но я очень надеюсь, что тебе не понадобится!

На прощанье Маммина с нежностью пожала Сэму руку и, смешно переваливаясь с ноги на ногу, удалилась по широкой мраморной лестнице. Сэмюел вдруг почувствовал, что ему нестерпимо хочется пойти за ней. Но едва ли капитан Диавило (Иль Дьяволо!) согласится освободить Алисию за красивые глаза и мешочек с успокоительными травами. Придется добывать трактат...

Сэм прошел через портик в следующий двор, где возвышалась громадная недостроенная церковь. Строительные леса громоздились так высоко, что, казалось, они пронзают небо. Вокруг стояло множество зданий. Сэм выбрал то, на фронтоне которого красовалась книга с двумя перекрещенными ключами на обложке. Библиотека папы, без сомнения.