Барышня-попаданка. Книга 2 (СИ) - Кольцова Анастасия. Страница 3

– Прощайте, Володенька, – кричат нам вслед Клара Петровна и Ольга Семёновна. – Может, ещё увидимся!

– Прощайте, дамы, – Володя пытается поклониться, но я бессердечно тащу его за собой, и минут через десять мы оказываемся в магазине электроники.

– Господин, нам нужно одно из ваших чудесных устройств, – стоит мне только отвлечься, как Володя уже успевает раскланяться перед продавцом.

– Володя, хватит кланяться, – шиплю я ему на ухо. – У нас так не принято!

– Разве? По-моему, дамам, с которыми я так мило беседовал, очень даже понравилось, – удивлённо приподнимает брови мой жених. – Итак, господин…

– Так, господин, – обращаюсь я к угорающему парнишке-продавцу, – дайте нам, пожалуйста, вон тот телефончик, – я указываю на один из небольших телефонов, представленных на витрине. – И ещё симку оформите, вот мой паспорт.

– Как скажете, госпожа, – смеётся парнишка, и идёт открывать витрину.

Продавец быстро оформляет покупку, и мы с Володей усаживаемся на один из диванчиков ТЦ – разбираться с «чудесным устройством». Володя постоянно отвлекается, удивлённо разглядывая проходящих мимо людей, особенного его интереса удостаиваются парни и девушки с яркими цветами волос и с пирсингами.

– Что это у них на лице? – спрашивает Володя, после того, как очередной парнишка с кольцом в губе заходит в магазин электроники, неподалёку от которого мы сидим.

– Это пирсинг, украшение такое, – отвечаю я. – Хочешь и тебе такое сделаем?

– Я, пожалуй, лучше воздержусь от такого щедрого предложения, – с достоинством отвечает Володя, и я покатываюсь со смеху от его серьёзности.

Просмеявшись, начинаю объяснять, как пользоваться телефоном.

– Смотри, я сохраню тебе свой номер под именем «Даша». Если что-то случится, звони мне в любое время суток. Нажимаешь вот на эту трубку возле моего имени, – я указываю Володе на экран телефона с открытой вкладкой контактов. – Если с кем-то познакомишься, можно будет и их номера сюда добавить. Представь – звонишь ты Ольге Семёновне и Кларе Петровне, и вы идёте на очередную экскурсию по Москве…

– А твои батюшка с матушкой не будут против того, что ты ведёшь беседы по телефону и встречаешься с молодым человеком, которого они даже не знают? Вчера я как-то об этом не подумал, – Володя берёт из моих рук телефон, и задумчиво смотрит на моё имя в контактах. – Мне ведь нужно им представиться, и заново попросить твоей руки – ведь твои настоящие родители мне такого разрешения ещё не давали!

– Послушай, Володя, – я беру своего жениха за руки, и серьёзно смотрю ему в глаза, – когда я была в твоём времени, то уже рассказывала тебе о своём мире, пришло время узнать о нём подробнее. Знаешь, у нас всё намного проще – я могу общаться с кем захочу, и могу даже тебя в гости пригласить, не представляя своим родителям. Они ведь ходят на работу, помнишь, я говорила тебе, что все в моём времени работают?

– Да, что-то такое припоминаю, – кивает Володя, убирая телефон в карман подвёрнутых джинсов моего брата. – Значит, мне тоже будет нужно работать?

– Пока не волнуйся об этом, – я поправляю его взлохмаченные волосы. – Пойдём лучше ещё в один магазин заглянем, купим тебе расчёску, зубную щётку и ещё пару-тройку важных вещей…

– Но ты же сама говорила, что в твоём времени нужно чем-то заниматься! – Володя настроен крайне решительно. – Я не для того прибыл в двадцать первый век, чтобы всё время пользоваться твоей добротой, и добротой твоего брата!

– Не переживай, – я поднимаюсь с диванчика, беру Володю под руку, и мы направляемся в сторону хозяйственного магазина. – Прежде чем начать работать, человек должен понять, чем именно он хочет заниматься, обучиться этой профессии, и только потом уже всерьёз ею заняться. Ты пока осмотрись, привыкни, а там уже посмотрим, что тебе по душе.

– Ну ладно, – Володя наконец расслабляется. – Пойдём в твой магазин, купим всё, что нужно!

Отоварившись в магазине, мы заходим в Макдоналдс, покупаем парочку бургеров, обедаем, заглядываем к брату, скидываем вещи, и экскурсия по Москве начинается. Когда мы ехали от Исторического музея до Санька, чтобы не сильно шокировать своего жениха, я воспользовалась наземным транспортом, пришло время спуститься в метро.

– Какой чудесный запах дождя и пыли, – впервые вдохнув запах метро, выдаёт Володя.

– Володя, да ты у меня не только поэт, но ещё и токсикоман, – смеюсь я. – Это надо же надо так вдохновенно описать запах подземелья!

Я прикладываю телефон к валидатору, и мой жених, перебарывая себя, впервые в жизни с опаской проходит через турникет. А вот эскалатор вызывает в нём куда больше опасений – мне приходится поуговаривать его, прежде чем он соглашается ступить на движущуюся лестницу.

– Смотри, люди же едут, и ничего с ними не происходит, – я киваю на увеличивающуюся к вечеру вереницу людей, спускающихся в метро. – Давай, смелее!

Володя нерешительно ступает на движущиеся ступеньки, я следую его примеру, и мы, наконец, спускаемся вниз. Чему Володя оказывается не очень-то и рад – уезжающий поезд заставляет его вздрогнуть и покрепче вцепиться в мою руку.

– Удивительно, – облегчённо выдыхает Володя, когда последний вагон скрывается в туннеле. – Неужели мы тоже поедем в этом грохочущем демоническом экипаже?

– О да, – радостно отвечаю я своему жениху. – Поверь, тебе понравится!

Пока мы едем до нужной станции, Володя развлекается тем, что учится стоять, не держась за поручни – благо, вагон оказывается полупустым, и места для таких развлечений ему находится предостаточно. Когда мы выходим из вагона, Володя вздыхает с сожалением, но я успокаиваю его тем, что обратно мы тоже поедем на метро, и он становится веселее.

– И куда же мы пойдём? – спрашивает Володя, когда мы выходим на поверхность.

– Скоро узнаешь, – заговорщицки улыбаюсь я. – Уверена, тебе там понравится!

Мы немного прогуливаемся пешком, заходим в здание Москва-Сити, покупаем билеты, поднимаемся вверх, и выходим на открытую смотровую площадку, с которой открывается прекрасный вид на вечернюю Москву.

– Эта смотровая площадка – самая высокая в Европе, – просвещаю я своего жениха. – Город как на ладони, аж дух захватывает!

– Красиво, – Володя подбегает к краю, и с восторгом глядит на вечернюю столицу. – Как же Москва за два века изменилась! Как разрослась! Какие высокие здания! Какие яркие огни!

– И правда красиво, давай сфоткаемся, доставай телефон, – говорю я недоумённо смотрящему на меня своими синими глазами жениху.

Володя достаёт телефон, я показываю ему, как делать селфи, и мы делаем их не меньше десятка – на фоне города, на фоне красивого вечернего неба и на фоне надписи: «Выше только любовь».

– Какие классные фотки! Всё, Володя, заводим тебе инсту! Такого красавчика обязательно должен увидеть мир! Какой ник тебе придумаем?

– Князь Владимир, разумеется, – мой жених тянется к шее, чтобы пафосно поправить галстук, но за неимением оного грустно поправляет капюшон толстовки.

Мы заводим Володе инсту, выкладываем туда самые лучшие фотки, фоткаем друг друга, едим мороженое, смотрим на Москву в бинокли, и наконец, собираемся домой. К Саньку, разумеется, а не ко мне – прежде чем знакомить Володю с моими родителями, его ещё нужно хорошенько подготовить.

Когда я привожу Володю к Саньку, то первым делом проверяю, есть ли что поесть, и рассказываю, как варить макароны. Между делом объясняю, что не нужно звать Санька «господином», наказываю Саньку проследить, чтобы Володя до конца освоил телефон, долго прощаюсь со своим женихом в коридоре, и отправляюсь домой.

Когда я выхожу из дома брата, меня, как и вчера в подъезде возле двери в квартиру родителей, снова поджидают. Но только не два гражданина в сером, а зловредный историк Никита Алексеев собственной персоной. И что может быть от меня нужно этому прохвосту? Будет требовать, чтобы я поставила роспись на каком-нибудь сомнительном документе?

– Дарья Алексеевна, какая честь встретить вас вновь, – ухмыляется Никита. – А у меня к вам дело.