Возьми меня себе - Летова Мария. Страница 4
Голубые глаза вскользь касаются моего лица, а потом дают парню сигнал действовать.
На стойку опускается картонный держатель, а потом два стакана. Большой – с именем “Айза” и маленький – с именем… “Максут”.
Он подхватывает “наш” кофе и разворачивается к выходу. Содрогая посуду, пересекает кофейню.
Как привязанная, трогаюсь следом.
– Заходи ещё, Айза, – летит мне вслед.
Оборачиваемся оба.
Парень смотрит на меня, опустив подбородок. Переводит глаза выше моей головы и берётся за полотенце, отвернувшись.
Толкнув дверь рукой, Максут пропускает меня вперёд, занеся вверх стаканы.
Выхожу, подняв на него глаза. Он смотрит вперед и выходит следом, отпуская дверь.
Солнце сияет ещё ярче, чем раньше. Утренний туман рассеялся, а движение на проспектах утроилось. Так тепло. Просто аномально…
У кофейни припаркован большой чёрный джип.
Обойдя меня и не коснувшись даже одеждой, Максут просовывает руку в задний карман джинсов, доставая из него ключи. Семеню следом, пытаясь смотреть вверх, но глаза почему-то приклеились к этому карману и тому, как свободно сидят на нём эти джинсы…
– Подвезти? – бросает он через плечо, открывая водительскую дверь.
Киваю, переминаясь с ноги на ногу.
Глава 5
Максут
Пару минут наблюдаю за тем, как девчонка пытается справиться с кофейным стаканом, потом забираю его и вскрываю пластиковый язычок, делая прорезь, из которой можно пить.
– Держи, – говорю, возвращая ей стакан.
По всей видимости – это её первый кофе.
В Центре я насмотрелся всякого, так что уже ничему не удивляюсь.
Я даже не удивляюсь тому, что уже больше года служу сторожевым псом для оравы обездоленных женщин и детей, вроде этой. Работа не такая простая, как может показаться. Не говоря уже о том, что в доме находится жена человека, который в течение последнего года был самой главной мишенью для всего города. Заказать Марата Джафарова в этом году не успел только ленивый. Мира Джафарова – это и есть моя работа. Все остальное – личная инициатива.
Распахнутые карие глаза смотрят на меня, а потом на стакан. Тонкая кисть с выпирающими косточками выныривает из рукава моей толстовки и забирает стакан с тихим и невнятным:
– Спасибо…
Моя толстовка сидит на ней так, будто в неё завернули зубочистку. Восемнадцать я дал бы её с большой натяжкой. Сегодня она выглядит лучше, чем в тот день, когда чуть не пропахала бледным носом паркет холла. Милое лицо, большие карие глаза, вздёрнутый нос и пухлые маленькие губы. В ушах огромные кольца, судя по грязному серебрянному блеску – липовые. Волосы собраны в тугую косу, спрятанную под толстовкой. Две худых ноги в синих лосинах и стоптанных кросовках венчают образ.
Нужно проверить того парня из кофейни. Такая, как эта Айза, найдёт проблемы быстрее, чем успею щёлкнуть пальцами. У неё на лице красными буквами написано, что наивнее человека нет в радиусе пятидесяти километров. Я не знаю, откуда конкретно она взялась, но пока она не уберёт с лица эту надпись, лучше бы ей вообще из дома не высовываться.
Двумя глотками выпиваю свой эспрессо, чтобы не вырубиться прямо на ходу. Смяв стакан, кладу в подстаканник.
Последняя командировка растянулась на неделю. Шесть перелётов за три дня. Спасение заложника в Судане. Так далеко наш отряд ещё не забрасывало. У меня в багажнике лежит снайперсая винтовка. С таким грузом разгуливать по городу не стоит.
– Пристегиваться умеешь? – спрашиваю, заводя мотор.
– Умею…
– Пристёгивайся. – Киваю, осматриваясь в боковые зеркала.
Выезжаю на проспект, протирая рукой глаза.
Мне нужен сон.
Телефон звонит. Быстро достаю его из кармана. Посмотрев на последние цифры номера, отвечаю сразу:
– Да, Булат.
– Твои документы готовы. Забери, – сообщает правая рука моего босса.
Чёрт.
– Сейчас? – вздыхаю я.
– Если не хочешь таскаться с винтовкой, на которую нет документов, то да.
Мои документы сегодня просрочены. Я с дымом в ушах успел пересечь границу, возвращаясь домой.
Почти десять утра. Город стоит, как вода в болоте. Хочется захныкать.
Бросив взгляд на свою пассажирку, говорю:
– Скоро буду.
Нажимаю отбой, спрашивая:
– Ты спешишь?
Она реагирует не сразу, продолжая с любопытством смотреть в своё окно. Сжав кофейный стакан двумя ладонями, делает глоток.
Повторяю вопрос.
– Ммм?.. – поворачивает темноволосую голову, размером с мой кулак.
Карие глаза доверчиво заглядывают в мои.
Вот. Вот об этом я и говорю.
Наивность первой чистейшей пробы.
– Ты спешишь? – повторяю свой вопрос в третий раз.
Слегка нахмурив тёмные ровные брови, отрицательно качает головой.
– Заедем в одно место, – говорю, быстро меняя полосу. – Не против?
– Нет. – Опускает глаза.
Её будущему мужу повезёт, чего не скажешь о Мире Джафаровой и её сестрице Тинатин. Последней вообще забыли зачатки смирения в гены зашить. Надеюсь без меня она не наворотила дел. Последний раз, когда подвязался на её авантюру, мне пришлось сломать нос одному ублюдку, чтобы мы смогли вывезти из его дома жену с двумя детьми. Ублюдок оказался сыном городского прокурора, о чём Тина забыла меня предупредить.
Толкаясь в утреннем трафике, добираюсь до высотки Джафаровых за восемнадцать минут. Паркуюсь на втором уровне подземной стоянки тридцатидвухэтажного небоскрёба, и смотрю на девицу.
Она сидит всё так же тихо, как мышка.
Оставлять её одну в машине не хочется. Хотя уверен, если велю, будет сидеть.
Взвесив все за и против, говорю:
– Пошли.
Ставит стакан в подстаканник и отстегивает ремень, не задавая лишних вопросов.
Почесав пальцем лоб, наблюдаю за тем, как путаясь в толстовке, девчонка выбирается из моего внедорожника. Если упадёт, рассыпется на пару сотен костей.
– Погоди… – вздыхаю, выходя из машины и забирая стакан, чтобы не разводить в машине бардак.
Огибаю капот и подхватываю её локоть, помогая спрыгнуть на пол.
Её голова крутится во все стороны, пальцы хватаются за мой бицепс.
Положив руку на хрупкий затылок, веду нас к лифтам.
Решаю оставить её на тридцатом этаже, два этажа выше для частного пользования.
Когда двери открываются, легонько подталкиваю вперёд, говоря:
– Там справа смотровая площадка и кафе. Возьми что хочешь, я оплачу, когда вернусь.
Выйдя из лифта, она разворачивается и смотрит на меня тревожными распахнутыми глазами. Оглядевшись по сторонам, обнимает себя руками и лепечет:
– Когда вы… ты… вернёшься?
– Через пятнадцать минут. – Нажимаю следующий этаж.
Она ловит мой взгляд и не отпускает до тех пор, пока не закрываются двери.
Добравшись до офиса Булата, нахожу там своего босса – Аида Джафарова.
Он любуется чем-то на мониторе ноутбука, вытянув перед собой ноги и попивая кофе. Такое положение вещей говорит о том, что Марат Джафаров где-то поблизости, иначе Аид не был бы таким расслабленным, потому что он начальник его охраны. Его и всего, что Марату принадлежит, включая Миру Джафарову.
Подняв на меня глаза, спрашивает:
– Как прошло?
– Удачно, – киваю я.
Он кивает на синюю папку, лежащую перед ним.
– Спасибо, – благодарю его.
Моя выездная работа не имеет никакого отношения к Джафаровым. Это отголоски прошлой контрактной службы. За эти отголоски мне очень хорошо платят, потому что заложники – мой волшебный талант.
– Нужен совет, – говорит Аид, разворачивая ко мне ноутбук.
Усмехаюсь. Так бы сразу и сказал. Снимаю куртку и разворачиваю к себе ближайший стул, седлая его.
Солнце за панорамным окном офиса уходит “за полдень”, когда выхожу от Аида.
Разминая шею, спускаюсь на парковку.
Поесть и поспать – моя целевая установка.
Протерев лицо ладонями, завожу мотор и выезжаю со стоянки.
Солнце лупит прямо в глаза. Достаю из кармана куртки очки и откидываю голову на подголовник, встраиваясь в среднюю полосу.