Падение сурка (СИ) - "noslnosl". Страница 60

В противовес этому Кац оставался спокойным, будто абсолютно уверен в своей правоте. Но его рожа Даниэлю не нравилась. Вся в шрамах и с взглядом матёрого убийцы. Но ещё больше ему не нравилась его левая рука. Под разрывами искусственной кожи проглядывался стальной протез. Связываться с инвалидами ему совершенно не хотелось, ведь стоит только общественникам и прессе прознать о том, что жандармерия арестовала двоих инвалидов без особых на то оснований, как поднимется вой на всю страну.

Оснований для ареста не имелось. Никаких доказательств обвинений нет, кроме слов потерпевших и их испорченного имущества. Но имущество они могли испортить и сами.

Где оружие? Если оно и было, то Кац наверняка от него избавился. Попробуй найти пистолет в горах. На это могут уйти десятилетия, и это с условием привлечения сотен поисковиков. А где их взять? Грабёж? Так ведь ничего не пропало. Все вещи возвращены владельцам.

Максимум можно предъявить Кацу хулиганство и привлечь за драку. Но тогда нужно привлекать и второго участника, устраивать перекрёстные допросы, чтобы выяснить, кто же на самом деле повредил имущество.

Ещё можно задержать этого мордоворота на сутки для выяснения личности. Робер представил, столько предстоит бумажной работы, и понял, что не хочет этим заниматься.

Его девушку и вовсе не за что привлекать. Она пострадавшая. Так ещё тоже инвалид — карлица. Её можно привлечь лишь за отсутствие документов. Но если она на самом деле швейцарская отшельница и документов у неё никогда не было, то бумажной работы предстоит ещё больше.

— Мишель, — окликнул Робер жандарма за соседним столиком. — Сними с него наручники, — кивнул он в сторону задержанного. — Месье Кац, подпишите протокол, и можете быть свободны.

— А моя спутница?

— Её тоже скоро освободят. Я распоряжусь. Больше не нарушайте закон, иначе в следующий раз так легко не отделаетесь.

— Даже не думал, месье Робер. Там ситуация была такая, что следовало торопиться и спасать человека. Кстати, мне понадобиться ваша помощь с восстановлением документов. Наверняка я числюсь пропавшим без вести.

Робер устало вздохнул.

— Хорошо, месье. Вашу личность мы уже установили по базам. Я распечатаю вам справку для префектуры.

— Спасибо, месье Робер. Удачного дня.

Кац дождался Флору. Жандарм Робер сопроводил её до выхода из жандармерии. При виде своего спутника её лицо озарила лучезарная улыбка.

— Жан, — бросилась она его обнимать. — Я так и не смогла понять, чего хотят от меня эти люди?

— Это стражники. Хотели узнать, кто ты такая и добиться от тебя показаний, чтобы посадить меня в тюрьму. Но поняли, что проще забить болт, чем искать переводчика с неизвестного языка и писать гору отчётов.

— Такие вежливые стражники? — в изумлении она широко распахнула глаза. — Даже не били. Удивительно.

— Сам в шоке.

Стоящий у выхода Робер пробормотал:

— Ты и в самом деле её понимаешь…

— Прощайте, месье Робер, — кивнул ему Кац, после чего подхватил под локоток свою спутницу и пошёл подальше от жандармерии.

Флора с любопытством вертела головой. Ей было интересно всё: архитектура, дороги, автомобили, люди, во что они одеты, как себя ведут. Она чуть не выскочила на проезжую часть. Жан-Поль поймал её за воротник в последний момент.

— Нельзя переходить дорогу, когда и где захочешь. Видишь разноцветные фонари?

— Вижу, — задрала она голову на светофор.

— Красный цвет означает стой. Жёлтый — готовность. Зелёный — можно идти. Но всегда помни два правила. Первое — не все люди будут соблюдать правила и не всегда машина может быть исправной. Второе — ты мягкая и хрупкая, а машина тяжёлая и стальная. Поэтому сначала смотришь налево, потом направо. Убеждаешься, что на тебя не едет автомобиль, и лишь после этого переходишь дорогу.

— Как чудесно. И ведь ни одного единорога, зато как много магических карет!

— Они работают не за счёт магии, а на технических принципах.

— И как же?

— Внутри установлен сложный механизм. Сердцем автомобиля является двигатель, внутри которого сгорает топливо. Из-за этого образуются газы, которые создают давление, которое в свою очередь толкает поршень. Поршень за счёт хитрого крепления к специальному валу раскручивает последний. Вращение через другие механизмы передаётся на колёса.

— Я же говорю — магия!

— Технология.

— Какая разница? — пожала она плечами. — Как по мне, больше на магию похоже. А остальные штуки как работают? Например, освещение и те штуки, которые передают картинку и голос.

— Они работают от электричества. Там сложная система электронной начинки, которая воссоздаёт визуальную картинку и звук.

— Угу, понятно… Снова магия.

— Технология!

— А откуда берётся ваша мана? Эта, которая электричето.

— Электричество. Оно получается так же, как в автомобиле. В огромных печах сгорает топливо, которое греет водяной котёл. Образуемый в процессе пар крутит турбину, которая вырабатывает электричество.

— Я поняла!

— Да ладно? — Кац приподнял брови. — И что же ты поняла?

— У вас цивилизация огня! Вы вместо маны повсюду пользуетесь огнём.

— К-хм… И не поспоришь.

— Жан, а куда мы идём? К тебе домой?

— Неплохо бы, но это бесполезно. Мой дом мэрия наверняка уже продала с аукциона.

— Это как?

— Капитализм, детка. Официально прославляется частная собственность, а на самом деле тебе ничего не принадлежит. Дом, машина и любое крупное имущество твоё лишь до тех пор, пока ты исправно платишь за него налоги, страховку и коммунальные платежи. Стоит на некоторое время задержать платежи, как к тебе придут представители власти и отберут всё имущество. Поскольку я пятнадцать лет отсутствовал и ничего не платил — всё давно уже отобрали и распродали.

— Кошмар! Вы будто не владельцы своей собственности, а государственные батраки-арендаторы.

— Так и есть. Хороший раб тот, кто не подозревает о том, что он раб, а думает, будто свободен. А насчёт конечной точки маршрута… Надеюсь, ты не забыла, что нужно забрать наши вещи?

— Думаешь, те люди нам их отдадут? — нахмурилась Флора.

— Пьер с Жаклин мне показалось честными людьми. По крайней мере, они на нас не заявили в жандармерию. Иначе меня оттуда так просто никто бы не выпустил.

— Далеко идти?

— До их гостиницы минут тридцать. Вообще-то, тут не принято ходить пешком на такие расстояния. Для этого существует общественный транспорт. Но поскольку у нас нет денег, то придётся прогуляться.

— Всего полчаса, — фыркнула полугоблинша.

Её внешность привлекала внимание окружающих. Но культурные французы ненадолго задерживали на ней взгляд. Хотя встречались среди них наглые чернокожие, которые откровенно пялились на них обоих.

— Не нравятся мне эти чёрные, — зыркнул он на одного такого взглядом матёрого убийцы. Тот мгновенно отвёл взгляд, будто почуял, что ему сейчас свернут шею как куренку. — Что-то слишком много дикарей стало на улицах Гренобля. Пятнадцать лет назад такого не было.

— А что с ними не так? — обратила она свой взор на прибавившего шаг афрофранцуза.

— Так-то во Франции много чернокожих. Но по ним сразу видно, что они воспитывались в этой стране. Налёт цивилизации, так сказать. А по этим сразу заметно, что они какие-то мутные и дикие. Глазами сверкают так, словно хотят залезть тебе в карман, ограбить и изнасиловать. Дикари, одним словом. Так-то я никогда не имел ничего против людей с любым цветом кожи, глаз, волос и прочего. А вот гопоту и гоблинское дикарство не люблю.

— Пф! — весело фыркнула Флора. — А кто любит? А рабство у вас есть?

— Только корпоративное.

— Это как?

— Это когда работаешь с утра до вечера, чтобы прокормить себя и свою семью. Стоит потерять работу, как становится нечего жрать. А вообще есть полудикие страны, в которых в глухомани до сих пор негласно существует классическое рабство, как у ромеев.

— В общем, всё, как у нас, только магия другая.