Сборник забытой фантастики №7. Субспутник - Прэтт Флетчер. Страница 25

Фон Дорт, однако, уже был в своем автомобиле, покидая Эвпению так быстро, как только мог. Он задержался у своего дома ровно настолько, чтобы практически забросить жену, ребенка и несколько ценных вещей в свою машину, а затем направился в Моронию со скоростью семьдесят миль в час. Фон Дорт был в совершенно расстроенных чувствах. В течение десяти лет он служил в воздушной службе Эвпении, постепенно продвигаясь от механика до начальника службы. За это время он сделал все, что было в его силах. Под его руководством корпус достиг высочайшего уровня боевого духа. Он знал, что его люди всегда были готовы рискнуть на войне, но он не мог сидеть спокойно и видеть, как все его силы отправляются на то, что было верной смертью. За десять лет военной службы у него было достаточно возможностей изучить премьера, он знал, что каждый человек, осмелившийся выступить против Плаутца, пришел к печальному концу, позору, изгнанию или смерти. Жизнь фон Дорта с его женой и ребенком была слишком хороша, чтобы ею можно было пожертвовать без крайней необходимости. Бывший начальник воздушной службы полностью осознавал все это. Он увеличил скорость своей машины. Морония была его пунктом назначения по другим причинам, а не потому, что это была ближайшая граница. Он чувствовал, что может доверять им, врагам, больше, чем другим нациям, которые были дружны с Эвпенией. Кроме того, его жена была родом из этой страны. Она была дочерью бывшего моронийского генерала, погибшего на прошлой войне.

Фон Дорт был членом оккупационной армии, и однажды, встретив эту молодую леди, всей его лояльности к Евпении было недостаточно, чтобы помешать ему влюбиться. Он чувствовал, что если ему придется умереть, то лучше умереть со своей женой и ребенком в горах Моронии, чем в одиночестве в эвпенийской тюрьме.

Радиосообщение опередило их на границе, и фон Дорт увидел, что шлагбаум был опущен. Это была крепкая деревянная конструкция, но автомобиль врезался в него на скорости восемьдесят миль в час и превратил в щепки. Машина, наконец, остановилась, довольно потрепанная на вид, но со все еще работающим мотором, в миле от Моронии. Там фон Дорт остановился как можно скорее, испытывая глубокое уважение к бдительности и точной стрельбе пограничного патруля Моронии. Он никоим образом не хотел вызывать у них подозрений. Вскоре автомобиль был окружен кавалеристами, которые вежливо, но твердо попросили предоставить полную информацию о его личности и причине столь поспешного въезда в страну. Поняв, что причин для увиливания нет, он вкратце рассказал им о своей беде и попросил отвести его к главнокомандующему моронийской армией.

Морония, номинально монархия, была демократична во всех отношениях, за исключением того, что у нее был король. Каждый гражданин испытывал равное почтение и родство души к этому монарху. Существовали звания, как в гражданских, так и в военных делах, но продвижение по службе осуществлялось по заслугам и без подхалимажа или тирании. Следовательно, было легче встретиться с главнокомандующим в Моронии, чем с третьим помощником министра сельского хозяйства в Эвпении. Моронийцы жили среди гор и, подобно орлам на скалах, дорожили своей свободой. Вследствие всего этого прошло всего несколько часов, прежде чем фон Дорт рассказал свою историю генералу Андровицу и его штабу.

Они верили всему, что он говорил. Особенно они поверили ему после того, как его жена заговорила с ними на их родном диалекте. Среди присутствующих были те, кто хорошо знал ее отца. Один старый офицер даже смог вспомнить празднование ее крестин. Общую дискуссию, наконец, завершил фон Дорт.

– Я бежал, потому что знал, что премьер Плаутц намеревался меня убить, и я приехал сюда из-за своей жены и потому, что остро чувствовал ненужность еще одной войны. Моронию хотят уничтожить только по одной причине, это эгоизм и жадность. Сила, направленная против вас, непреодолима. Я не вижу ничего, кроме вашего окончательного и полного уничтожения. Если мне придется умереть, я хочу умереть, сражаясь, а не умирать в тюрьме, или быть расстрелянным, или повешенным, как преступник. Я предлагаю вам свои услуги, генерал Андровиц, и готов служить вашей стране в любом качестве.

Генерал немедленно послал за королем, чтобы тот присоединился к их совету. Пришел Рудольф Хьюбелер, маленький, иссохший, однорукий человечек с львиным огнем в глазах. Он выслушал новость, не изменив выражения лица. Остальные мужчины с тревогой наблюдали за ним. Наконец он заговорил.

– Мы можем умереть только один раз. Сопротивление в нашем ослабленном состоянии будет всего лишь героическим жестом. Эвпения может завоевать нашу страну, но она никогда не поработит наших патриотов. Они и их семьи могут умереть, но они никогда не сдадутся. Когда придет время, мы будем сражаться. Когда это закончится, выжившие вернутся в наши горные крепости. Там мы будем жить с козами и сернами. Мне жаль, что все это так закончилось, но мы сделали все, что в наших силах. Еще одно изобретение, подобное нашим сверхсветовым лучам, спасло бы нас – но наши ученые сделали все, что могли, и так же, как мы потерпели неудачу, потерпели и они. Полковник фон Дорт, мы верим в вашу честность и приветствуем вас в наших рядах. Ваше желание умереть на поле боя, вероятно, осуществится.

Собрание как раз заканчивалось, каждый участник был готов сообщить печальную новость своим друзьям, когда охранник у двери объявил о прибытии мистера Биллингса, одного из ученых Монровии.

– Бедный Биллингс, – сказал король, – безобидный друг из Америки. Он работал в нашей лаборатории в течение многих лет без оплаты, за исключением его собственных расходов, и у него всегда разбито сердце, потому что до сих пор ему не удалось сделать ни одного важного открытия. Я хотел бы, чтобы мы могли вернуть его в Америку до начала войны. Давайте примем старого джентльмена и послушаем его историю. Я хочу, чтобы вы проявили к его возрасту должное уважение. Оставьте всякое легкомыслие. Его преданность и добросовестные усилия требуют от нас величайшей вежливости.

Вошел Биллингс и сел рядом с королем. Он был сутуловат, лыс и дрожал. Его высокий голос потрескивал, как статические разряды, от волнения.

– Ваше величество и джентльмены, – сказал он. – После многих лет самых утомительных экспериментов я, наконец, открыл метод защиты от эвпенийцев.

– Прекрасно! – сказал король. – Теперь расскажи нам подробнее об этом.

– Я предлагаю создать армию из дрожжевых людей.

– Это прекрасная идея, мистер Биллингс, – успокаивающе сказал король. – Я уверен, что ваше открытие имеет свои достоинства. Теперь я хочу, чтобы вы поехали в Америку и взяли длительный отпуск, а после того, как вы хорошенько отдохнете, вы сможете вернуться и навестить нас снова.

– Но вы не понимаете, – взмолился старик. – Я полагаю, вы думаете, что я впал в маразм. Изобретение завершено, и я уверен, что оно сработает. Это практично и просто. Единственный образец, который я сделал, функционирует идеально. Его можно легко скопировать, и запустить его может любой желающий. Все, что нам нужно, – это изобилие дрожжей и сотни машин. Мы выпустим маленьких человечков, как пули из пулемета.

– Ну, и что происходит потом? – спросил генерал Андровиц.

– Они просто растут и идут, а потом умирают.

– Если они так и делают, они будут типичными солдатами, – вставил начальник артиллерийской службы. – Это практически то, что мы будем делать с сегодняшнего дня до Рождества.

– Но, умирая, они одержат победу! – нетерпеливо прощебетал изобретатель своим пронзительным голосом. – Неужели вы не можете понять, что они умрут и сгниют в Эвпении?

Король нежно взял старика за плечо, и пока он говорил, слезы навернулись у него на глаза.

– Мой дорогой Биллингс. То, что вы описываете, – это один в один простой солдат. На протяжении сотен лет моронийцы погибали, защищая свою страну. Они умерли и разложились, и все же мы, как нация, медленно увядаем. Тысячи храбрецов делали именно это, и что толку? Стремление помочь вас очень беспокоит. Идите и хорошенько отдохните. Дрожжевые люди и настоящие мужчины могут умирать и гнить, но наша дорогая Морония обречена.