Год трёх царей (СИ) - Касаткин Олег Николаевич. Страница 37

Эээ да он обиделся!

Хотел было рявкнуть что не отпускал его, но вместо этого вдруг сказал нечто иное.

— Постойте! Ну Константин Петрович, голубчик! Замерев, Победоносцев уже протянувший ладонь к ручке двери обернулся.

— Ну право же — что за обиды! Я всегда готов вас выслушать — но и вы помните — за консистории и брачные законы отвечаете вы — но я отвечаю за Российскую империю!

— За державу которая принадлежит дому Романовых — также как мы принадлежим ей если на то пошло! Мне тяжелее чем вам — ибо и империя и ответственность за нее принадлежит мне и только мне! И ваш отчет действительно весьма мне нужен — я очень на него надеялся, надеялся что он облегчит мне бремя текущих дел. («Вот так то господин хороший — ты царя подвел!»)

— Прошу простить мне мою недостойную слабость, государь! — прочувственно произнес Победоносцев. Конечно — отчет будет готов в самое ближайшее время.

И еще — мне требуется ваш совет… — Георгий решил заодно уточнить кое что насчет новых назначений. Как вы знаете уже не один месяц вакантна должность министра внутренних дел. Кого поставить на место покойного Дмитрия Андреевича? Мне предлагают на выбор ряд людей — например господ Спягина и Плеве и я право в затруднении. Что вы думаете о сем?

— Плеве — подлец, а Сипягин — дурак! — не допускающим возражения тоном вынес вердикт Победоносцев уже ставший прежним грозным блюстителем.

Отпустив его через несколько минут Георгий недовольно фыркнул. Однако ж — каков Ришелье выискался! Только вот мудрый советник при монархе-дурачке — это не про него. Победоносцев то неглуп — не отнять — да не мудр — а уж он то точно не дурачок.

В прочем же… Для духовных дел у него духовник есть. А Победоносцев пусть и дальше Государственным контролем заведует — должна же быть польза от этого «льва рыкающего».

…Курьер от Половцева принес подборку публикаций в прессе — российской и зарубежной о реформе правительства.

Иностранная пресса в основном ограничивалась сухой констатацией — дескать принят указ, будет в России председатель совета министров — мелкие заметки в лучшем случае внизу первой полосы — куда обычно ставят новости принесенные телеграфом.

Единственное исключение — на третьей странице «Таймс» некий Ллойд-Джордж довольно пространно проанализировал ситуацию, высказавшись в том духе что имеет место попытка «усовершенствовать архаичный административный механизм Российской империи» путем «рационализации верхних его звеньев». При этом добавив что вероятно данное решение знаменует собой победу «партии Бюрократии» над «партией Двора». Однако уже и партии какие-то нашлись в России — прямо «тори» и «виги». Завершил Ллойд-Джордж статью вполне в британском духе — что теперь проведение политики Лондона на российском направлении станет сложнее из за того что решения станут более продуманными и последовательными.

Отечественная же пресса в основном просто перепечатала указ добавив разве что пару абзацев верноподданной лексики. Разве что либеральная суворинская «Речь» устами профессора Чичерина разразилась восторженной статьей — что теперь у нас как в цивилизованных странах почти что «ответственное правительство» (это «ответственное правительство» повторилось несколько раз — чего они его вспоминают?). Ну и выражена надежда что это — знак грядущих перемен возрождения духа «Великих реформ» — ну и что отмечено отдельно — за основу взят опыт Европы.

Интересно, — вдруг желчно подумал царь, — вот если бы он, к примеру, заменил смертную казнь через повешение — гильотиной? Они бы тоже восхищались и радовались что вместо «деспотической» петли приговоры будут исполняться с помощью выдумки просвещенного французского ума?

Министерство Путей сообщения получил Витте — и хотя это и было ожидаемо — но Сергей Юльевич буквально просиял. Еще бы — за неполный год из провинциальных служащих почти на самый верх…

Георгий его дополнительно порадовал — сказав что хотел бы видеть его своим другом и дал право личного доклада. Но вместе с тем и сказал что спрос будет особый — ибо те Авгиевы конюшни что образовались в этом важнейшем деле нужно разгребать и как можно скорее — и спрос будет особый.

Меньше всего вопросов было с министром государственных имуществ — Мария Федоровна настояла на том чтобы им остался Островский. Император не возражал — ибо своего мнения не имел — пусть будет как хочет maman. В открытом воровстве Михаил Николаевич не замечен и не дурак (как-никак — брат великого драматурга) — и на том спасибо.

Статс-секретарем Георгий тоже оставил прежнего — Половцова.

Александр Александрович сперва правда засомневался.

— Я привык служить добросовестно, — сообщил он, — а между тем, чувствую, что канцелярская работа на месте государственного секретаря так велика и обременительна, что мое здоровье и лета начинают мне мешать на этом поприще!

Однако Георгий убедил его оставаться пока в прежней должности. Потом подумаем — может в отставку а может и в Сенат… А пока без столь толкового чиновника никуда.

Будет у него еще одна обязанность — тоже с прежних времен. Георгий еще весной обнаружил в ящике отцовского кабинета пачку листков подписанных статс-секретарем. То были отчеты — краткие мемории по государственным делам которые Половцев тайным образом отправлял отцу для ознакомления. Когда он спросил об этом Александра Александровича тот покачав головой сказал что уговор с государем был такой, что эти бумажки он уничтожает по прочтении… Порешили что он будет продолжать делать для сына то что делал для отца — так же тайно.

Еще одной проблемой стал новый военный министр.

. Георгия и прежний — Ванновский — вполне устраивал — точнее справлялся. (Хоть разговор насчет суда и не был забыт.) Но тот внезапно выразил желание уйти в отставку — тоже возраст и прочее…

Донесли — воистину все секрет и ничего не тайна — что генерал от инфантерии скептически бросил — дескать молодому монарху и министр нужен не столь дряхлый — а ему уже тяжеловато гнуть спину в поклонах — перед гардемаринами особенно.

Полагалось бы попросить остаться, поуговаривать — и возможно что тот бы хоть и отнекиваясь для виду согласился остаться. Но Георгий решил что не будет соблюдать этого принятого в свете обыкновения. Если кто-то хочет уйти в отставку и без него можно обойтись — значит так тому и быть. Гардемарин, хе… Царская служба это не «демьянова уха» чтобы умасливать ее продолжить — да и в самом деле Ванновскому лет немало. Пусть в имении рыбу удит или мемуары пишет.

Он поговорил об этом матушкой — она наверное общалась с отцом и может быть слышала о генералах что могут занять данный пост.

Начальник генштаба Обручев был ею отвергнут как либерал и вольнодумец. К тому же из «партии войны». По мнению его, наилучшим делом для России была бы война между Францией и Германией — ибо пока суд да дело Россия могла бы броситься на Австрию и, разбив ее, занять Галицию и перевалы в Карпатских горах… Экономические и нравственные соображения для этих людей не существовали — как и мысли о возможных последствиях.

Он больше в шутку предложил Драгомирова (тот как он знал был весьма популярен среди офицеров) — и был поражен: Мария Федоровна очень серьезно посмотрела на него и с дрожью в голосе заявила — Только не его! Это же самый настоящий карбонарий в эполетах! А и того хуже: в Бонапарты лезет.

Тут и выяснилось — что отправленный в этом году начальствовать Киевский военным округом Михаил Владимирович ведет себя словно какой-то удельный князек.

Военного министра издевательски называет «Банковский», проверяющих из Петербурга аттестует «фазанами» — и оказывался даже говорит с ними. Однажды даже вышел к инспектору с пером в руках и осведомился — а где тут фазан которому перо под хвост вставить надобно? (Матушке однако выходит сообщают больше чем ему? Однако…)

В общем поневоле вспомнился Скобелев.

Тогда-то и прозвучало имя Иосифа Владимировича Гурко.

Гурко… Знаменитый «генерал Вперед». В несчастливую Крымскую компанию перешел из кавалерии в пехоту чтобы только биться на передовой. В болгарском походе командовавший Южным отрядом — и располагая втрое меньшими силами, чем у противостоящих им турецких войск, своими победами вызвал Константинополе настоящую панику. Такую, что главнокомандующий турецкими силами, кровожадный Абди-паша был немедленно вышвырнут в отставку.