Без лица - Коул Мартина. Страница 66

Но Люси тут же пожалела о том, что сказала.

— Откуда, хотела бы я знать, тебе это известно?

— Я сегодня видела Кисси. Она спрашивала о тебе. Ты же знаешь, ее дочь живет в том же доме, что и Тиффани. Она узнала это от Марлен Моррисон, которая работает в «Старом Лондоне». Тиффани очень жестоко избили, она умирает.

Люси была действительно огорчена, хотя не особо часто общалась с племянницей. Вдруг она увидела, как на лице матери заиграла улыбка, и Люси даже передернуло от отвращения.

— Ха, по заслугам и награда. Сколько раз я вам говорила, а? Теперь Мария узнает на собственной шкуре, что значит потерять ребенка. Так же, когда я потеряла моего мальчика. Он решил взять на себя ее вину. Это она заставила Маршалла…

Люси оборвала ее:

— Что ты несешь? Мария никогда не заставляла его ничего делать.

— Я знаю, что говорю! — Луиза повысила голос. — Но сегодня Господь сжалился надо мной. Мне нужно было хоть как-то поднять настроение, и ты принесла эту хорошую новость. Наконец-то эта сука узнает, что значит — страдать.

— А при чем же тут Тиффани, мам? Она же твоя внучка. Она ведь умирает. Я уверена, даже ты не могла пожелать ей такого. А как же ее малышка?

— А что «как»? Кончит так же, как и ее мамаша и бабка. Яблочко от яблони недалеко падает.

— Тогда в кого же Мария такая уродилась? Неужели в тебя?

Луиза ошалело смотрела на дочь, Люси и сама не понимала, как она осмелилась произнести эти слова вслух.

— Ах ты, маленькая дрянь! — закричала Луиза. — Не стоит отыгрываться на мне за то, что твой женишок вышвырнул тебя на улицу. Не надо делать из меня козла отпущения только потому, что ты не можешь устроить свою личную жизнь. Ты такая же, как твой проклятый отец. Не можешь ничего без моей помощи сделать. Да я до самой смерти обречена возиться с тобой, потому что не видать тебе мужика как собственного носа. Забавно: одна дочь — шлюха, другая не может ни одного заарканить, даже если пройдет голая по улице. Ты неудачница, Люси. Всегда была ею и всегда ею будешь. Даже этого слизняка Микки ты не смогла удержать на крючке!

Люси схватила сумочку.

— Я не собираюсь выслушивать твои оскорбления! Ты злобная старая ведьма! Может быть, у меня и нет мужчины, но лучше я буду жить одна, чем с человеком, который меня не любит и которому на меня наплевать. Как жила ты. Папа ненавидел тебя, и я тебя ненавидела, и Мария. Даже Маршалл смеялся над тобой.

Люси понимала, что зашла слишком далеко, но не могла остановиться. Ее словно прорвало.

— Соседи спрашивали: «Как ваша мама? Как обычно, в церкви?» Но мы-то знали, что они издеваются. Ты изображала из себя образец добродетели, но даже не понимала, как ты смешна. Я помню день своей конфирмации. Ты достала всех в тот день, даже священник был сыт тобой по горло. Послушай себя — в тебе столько злости, что ты даже не видишь, во что ты успела превратится. Ты никогда не была для нас настоящей матерью, даже для Маршалла. Ты задушила его своей любовью. Ради всего святого, найди в себе мужество принять правду.

Луиза откинулась на спинку кресла и невозмутимо улыбнулась. Она знала, как вывести человека из себя, она была в этом большая дока.

— Значит, во мне много злости? Что ж, может быть, но, по крайней мере, у меня была семья и муж — то, чего у тебя не будет никогда. Может быть, я высохшая и старая, но я уже действительно стара. А ты уже сейчас похожа на старуху. Посмотри на себя — тебе уже больше тридцати, а у тебя нет ни мужа, ни ребенка. Мне жаль тебя, Люси. И мне жаль того несчастного, которого ты когда-нибудь охомутаешь. Потому что ни один нормальный мужик не захочет жить с тобой. Так что запасайся спиртным, будешь спаивать его. Маршалл стал для меня смыслом жизни. Ты и Мария были для меня пустым местом. Умри вы, я бы не проронила ни единой слезинки по вас. Но вы обе живы, а мой мальчик мертв. Что ж, я очень рада, что ее дочь умирает, и я очень рада, что этот Микки вышвырнул тебя, как мусор. Чтоб вам обеим сдохнуть в одиночестве, без мужей и друзей. Отныне я буду молиться за это каждый день.

Люси была просто поражена жестокостью своей матери.

— Ты умрешь в одиночестве, — сказала она. — Что-то я не вижу, чтобы к тебе кто-нибудь приходил, кроме меня. Даже священник старается обходить тебя стороной. Я больше не приду к тебе, мама, после всего того, что ты мне сейчас сказала. И знаешь, что? Я очень рада, что мне больше не придется смотреть на тебя. Ты всегда была уродлива душой, и теперь Господь сделал тебя уродливой лицом. Отец встречается с женщиной, знаешь, очень хорошей женщиной, и она всегда будет рядом с ним. Как и я, и Мария. Я надеюсь, ты отравишься собственным ядом.

Когда Люси выходила из палаты, она еще никогда в жизни не чувствовала себя такой несчастной. Она знала, что Луиза не любила своих дочерей, и как-то смирилась с этим. Но знать, что твоя собственная мать презирает тебя, было просто невыносимо. Люси слышала, как мать кричала ей вслед, спрашивая имя любовницы отца, но она даже не оглянулась. Мамочка и так скоро узнает, ведь это ни для кого не секрет. И тот факт, что отца никто не заложил, говорил сам за себя. Ее отца любили, люди сочувствовали ему, зная, какая у него жена с ее так называемой добротой.

Люси бежала по больничному коридору, слезы застилали ей глаза.

Луиза в бессилии откинулась назад. Она была переполнена эмоциями. Чтобы ее родная дочь говорила с ней в подобном тоне! Это вторая Мария, Луиза никогда раньше не видела младшую дочь такой. Но ее последний удар, что у Кевина есть любовница, причинил боль Луизе. Она догадывалась об этом, когда муж приходил домой, весь светящийся от счастья. Теперь она знала причину его радости. Грязный ублюдок! Луиза надеялась, что Кевин останется за решеткой до конца своих дней. Он предал ее и теперь платит за это. Бог все видит. Он действовал таинственным образом и творил Свои чудеса для нее, сидящей сейчас в этом кресле. Он прибирал к себе дочь Марии, Он отвел от Люси ее жениха, Он даже упрятал этого изменника в тюрьму. Он мстит за нее, и чем скорее они все это поймут, тем лучше для них.

Луиза обвела глазами палату, которая превратилась для нее в тюремную камеру. Было очень тихо, как в покойницкой. Обычно ей доставляло наслаждение купаться в собственных страданиях. Но по непонятной причине сегодня это не приносило ей привычного облегчения. Сегодня она не чувствовала присутствия Маршалла, как обычно раньше.

Сегодня Луиза чувствовала себя по-настоящему одинокой.

Мария держала руку Тиффани в своих ладонях, когда девочка вздохнула в последний раз. Пара секунд — и она уже была на небесах. Мария знала, что ее дочь в раю, она видела это по лицу дочери.

Джейсон плакал. Его тело сотрясалось от рыданий. Мария прижимала к себе сына, наслаждаясь запахом его волос даже сейчас, когда скорбела о дочери. Она потеряла дочь и приобрела внучку. Но она никогда не простит себе того, что случилось с ее дочерью. Мария обнимала сына и плакала. О своей дочери, о своей внучке, даже о Джейсоне. Она исправит некоторые ошибки и начнет с отца своего сына — Патрика Коннора.

Она готова к этой встрече.

Книга вторая

Глава 23

Патрик находился в своем офисе и с чувством затягивался папиросой с травкой, лениво выпуская дым изо рта. Через окно он наблюдал за тем, как паркуются члены клуба, перед тем как войти в спортивный клуб. Все, к чему он прикасался, превращалось в деньги. Словно ангел-хранитель вел его по жизни. Законный бизнес приносил ему большой доход, но не приносил того кайфа, который он получал от своих грязных делишек. Каждый раз, когда он трахался с какой-нибудь очередной малолеточкой или срывал куш со сделки с наркотиками, он чувствовал такой мощный прилив энергии, что давно стал одержим этим чувством.