Кто останется в хронике - Петроченко Евгения Александровна. Страница 3

Есть ещё одно золотое кольцо на шее на цепочке – парный амулет связи, второе кольцо сейчас временно у наставника по филигранному искусству. В этом мире парные кольца носили на цепочке на шее и связывались мысленно с владельцем второго кольца, надевая своё на палец на время диалога.

Против высшего мага из всех колец поможет только портал, но с высшими я особенно и не пересекаюсь, больно нужен им темный зельевар без целителя в паре, травница без лицензии, с нулем магии. Маги всегда имеют лицензию, подтверждающую их силу – неважно, учились они в академии или под присмотром наставника, даже претенденты шестой-седьмой степени регистрируются в местных магических органах контроля.

Проявленные же темные или светлые – слишком мелкие сошки, чтобы их регистрировали. Пыль под ногами, не более того. Что такой мелкий вредитель против настоящего мага?

Когда-то я думала, что этот мир идеален. Боялась магов, но саму магию воспринимала как чудо, а это место – как ожившую сказку или фэнтезийную историю.

Но меня сделали из другого теста. Я рождена в мире, в котором ты можешь достичь многого – было бы упорство, было бы трудолюбие, были бы нужные человеческие качества, необходимые для достижения цели – от банальной физической формы до хитрости и изворотливости. Может, самым богатым человеком на свете ты и не станешь, но можешь сделать шаг в сторону мечты, а если повезет, то и два, и десять, и сто.

Здесь же на верхушке эволюционной пирамиды – маги, и если ты не родился с магической силой, то хоть в лепёшку расшибись, а магию не получишь. Вот такой чудесный мир без грамма надежды для немагов.

Темная мать с ним.

Проверила каффу, проверила кольца – и вперед к нежданным гостям.

– Что надо?

От резкого открытия двери гости шарахнулись назад. Или от моего вида, совсем не светлого. Темная одежда, темные ленты в цвет в небольших косичках вдоль лица – здесь, у эльфийской границы, одежду темных тонов предпочитали не носить.

Сестра старосты и его младшая дочка, Канима. Мелкая смотрит на меня своими огромными водянистыми эльфийскими глазами, вцепилась в руку тетки. И пусть этой эльфийской крови в ней четвертинка, всё равно с первого взгляда примесь угадывается.

– С..светлого дня, Лесана, – немного запнулась старшая из гостей. Ей около пятидесяти, темно-русые волосы с проседью, невнятные землистые глаза, коричневая юбка и коричневая же длинная дубленка – типичный человек. Мы знакомы уже около трех лет, с семьей старосты общаться всё же надо.

– Светлого дня, госпожа Митринель, – пискнула младшая и коротко поклонилась.

Старших здесь уважают, кланяются. Особенно магам, но и зельеварам немного перепадает.

Я молчу. Жду. Мне от них ничего не надо – вернее, надо, чтобы деревенские меня как можно меньше трогали и лучше бы забыли, что я здесь вообще живу. Но что поделать, на весь остров – только один залетный страж-маг да я с проявленной силой. Как бы ни сторонились, как бы ни побаивались, иногда я им всё же нужна.

Холодный ветер играется с подолом сарафана, снова дотрагивается до горла. Чувствую, всё же начинает болеть.

– Страж просил вас позвать. Перебежчик со стороны Смешанных земель, не прошел границу. Он его выловил в ничейных водах.

– Выловил – пусть в свой корпус перемещает, там есть целитель. Я при чем?

– Боится, не перенесет полет через лес, – она покачала головой. – Просил вас осмотреть и взять зелье для пустышек.

– Он у вас? – спрашиваю. Кивает. – Идите. Я приду.

Вот как. Пустышка. Не в первый раз.

Быстро закрываю тяжелую дубовую дверь и иду в лабораторию за зельем «Грань силы». Всего полгода назад варила целый котел, разлила на десять флакончиков, и вот осталось всего три.

Лаборатория у меня большая. Больше гостиной, комнаты и кухни, вместе взятых. Когда-то она занимала три комнаты, но для меня разбили перегородки, и теперь это одно большое помещение. До половины стены отделаны черненым деревом, далее выкрашены в темно-зеленый цвет. Справа – большое окно, выходящее на лес, и две узкие кровати, покрытые зелеными покрывалами для гостей-пациентов, которые у меня иногда задерживаются.

Слева – собственно лабораторная зона с небольшим окном. Эта часть не отделана деревом, чтобы оно не мешало мне работать. Такие же крупные темно-серые камни с синими жилами, из которых собран дом – на стенах и на полу. Черные знаки на некоторых камнях. И три высоких постамента из серого гранита, в которых зажигается магический огонь. На каждом из них покоится тренога, предназначенная размещения на ней ковшиков и сотейников из разных металлов, подходящих под состав зелья. Эту зельеварскую посуду традиционно называют котлами, хотя это конечно никакие не котлы.

По дальним стенам – шкафы из черненого дерева, в которых хранятся травы и зелья. Эти же шкафы и возле зоны с кроватями. Хотя часть мешочков и просто сложена на больших деревянных стеллажах, огораживающих эту зону.

В центре лаборатории – рабочий стол из черного дерева с письменными принадлежностями и приёмником, моё зеленое кресло из ткани наподобие замши и такое же кресло напротив для редких гостей.

Стрелой метаюсь к ближайшему стеллажу, беру хрустальный флакон и переносную конструкцию из мини-котелка и горящего камня. Всё – в большую сумку.

Шапка, шуба, кожаные сапоги – и вот я уже быстро спускаюсь с высокого крыльца и спешу к дому старосты.

На улице шум, но не из-за перебежчика, никому он здесь кроме Стража не нужен.

Шумит детвора, бегая вокруг голубого дракона. По факту он вовсе не голубой, а черный с такими же черными крыльями с синими перепонками. Это пламя у него голубое, выдыхаемое вместе со снопом синих, белых и черных искр.

Дракон разлегся возле дома старосты и нервно подергивает одним крылом, косит глазом на надоедливую детвору. Из носа выдает клубы пара, а когда кто-то особенно наглый подходит ближе – раздраженно фырчит, отчего изо рта тоже вырывается белый то ли пар, то ли дым с искрами.

Видит меня издалека – смотрит, не мигая.

Я не могу пройти мимо, подхожу ближе, кольцо детворы передо мной расступается с бормотанием: «светлого дня», «светлого дня, госпожа Митринель».

– Привет, – я поглаживаю горячий сухой нос и черную чешую, прижимаюсь щекой к носу, шепчу едва слышно приветствие своего мира. Он услышит. – Как ты, мой хороший? Рада тебя видеть.

Он, конечно, ничего не отвечает, лишь довольно жмурится и обдаёт меня кольцом дыма. До чего же красивый! Грозный, большой, опасный – но как и все магические животные, привыкший к разумным расам. Знает, что я его не боюсь, чувствует, что я к нему с любовью. А я… я просто люблю животных, ещё со своего мира.

Вхожу в старостин дом, и вот он, лежит на топчане в сенях, смотрит на меня, голубчик. Лицо бледное, руки висят плетьми, глаза почти неживые. А одет как небедный полуэльф – длинный серебристый плащ, длинные серебристые волосы, только ростом как человек, невысокий.

Над ним стоит Алиендр, Светлый эльф, Страж, пограничник, мастер четвертой степени по охранительной магии. Лицо уставшее, бледная кожа и так тонкая, кажется, чуть-чуть и порвется, а тут под глазами вдобавок синие тени. То ещё зрелище. Волосы серебристые, длиной по нижние мочки ушей, из-под прядей виднеются немного заостренные сверху уши. Серый кожаный сюртук, черные брюки, заправленные в высокие сапоги из кожи змеелова. Меч на поясе, рукоятка длинная, серебряная, в охранительных символах, но без излишней красоты. Одним словом – казенное имущество.

– Разбудили? – вместо приветствия кивает мне. – Пустышка. Снова.

Сама вижу, что пустышка. Беру стул, не спрашивая у сидящего на соседнем старосты. Вытаскиваю камень, кладу на него, обвожу пальцем символ посредине. Камень начинается накаляться.

– Жестят их Стражи, мне уже надоело вылавливать.

– Сами виноваты. Знают о риске при незаконном пересечении границы, а всё туда же. Есть же официальный путь, как положено, – я поднимаюсь и вырываю волосину из головы пустышки, чтобы добавить частицу энергии пустого мага в флакон. После переливаю содержимое в котелок. Теперь нужно подождать, пока закипит, перемешать сначала семь раз, а после паузы ещё десять.