Пусть верят (СИ) - "Северный Орех". Страница 11

— Когда ты уходил от меня и сказал, что тебе недалеко идти, ты имел в виду магазин?

— Да. Само вырвалось, подумать не успел. Но и общага тут недалеко. Новый корпус ближе к центру, а старый тут. Поэтому я и выбрал ваш район — чтобы на дорогу много времени не тратить.

— Значит, ты записывал всё на диктофон и передавал это дальше? — по идее, я должен был злиться, но почему-то не мог. Не после того, что рассказал Алим.

— Ну, почти. Но наше общение я записывал только в первые две встречи — когда я поднял тебе заказ с обалденно пахнущей выпечкой и когда менял слив у ванны! Остальное… Ярослав, я больше не записывал, честное слово! Я просто не включал диктофон… Прости меня, — голос Алима задрожал от эмоций, и он до побелевших костяшек стиснул кружку.

— Поэтому ты не хотел поговорить со мной? Ты же видел, что нравишься мне! Что я хочу не покупать тебя, а помочь? Но ты не давал мне объясниться! — теперь это объяснение стало логичным.

— Да. Прости, Ярослав! Я чувствовал себя очень виноватым! За то, что обманывал тебя с самого начала, за то, что, можно сказать, продал запись наших первых встреч, за то, что продолжаю обманывать, прикидываясь нищим и заставляю тебя чувствовать вину! Но я очень боялся рассказать! Мне становилось дурно, стоило представить твоё презрение. Я начал эту ложь, но никак не мог закончить. Я пытался расслабиться, отвлечься и забыть. Но не мог выкинуть из головы то, как ты на меня смотришь! А когда у нас начался курс пластики по хореографии, я двигался только с мыслями о тебе. Преподаватель советовал представить того, ради кого хочется танцевать, соблазняя. И я в совершенстве освоил этот навык. Представлял, как ты раздеваешь меня взглядом, и не мог сосредоточиться ни на чём другом. Прости! Несмотря на всю ложь, мои чувства искренни!

Мы помолчали.

— Ну ты хоть немного побаловал себя после того, как получил гонорар? Кстати, он был авансом или по факту? — почему-то мне было интересно.

— Двумя частями. Получив аванс, ещё до того, как приступить к работе, я… да, побаловал. Себя и соседа.

— Чем же? — я ощутил укол ревности, когда на ум пришли эротично-романтичные картины.

— Курицей-гриль, о которой мечтал весь второй курс. Купил сразу две штуки в тонаре. В пропитанном маслом лаваше и обмазанную чесночным соусом. Мы умололи обе тушки за один присест. Очень хотелось поесть досыта, — прошептал Алим и опустил глаза. — Прости меня.

Я встал и потянул его на себя, заставляя подняться. Не в силах бороться со своим желанием, я обнял его, уткнулся в шею и глубоко вдохнул запах, по которому так скучал.

— Нужно было давно рассказать. Ты не представляешь, какие мысли только не посещали меня за это время!

— Ты не злишься? — я почувствовал тонкие ладони на своей спине. Алим робко обнимал меня, словно сомневаясь, позволено ли ему это.

— Сложно сказать. Мне досадно, что ты не рассказал мне сразу или хотя бы со временем. И конечно, мне неприятно, что ты ушёл в прошлый раз, даже не попрощавшись. Но если моя бестолковая болтовня обывателя помогла тебе заработать на кусок хлеба, а ещё лучше, на куриное крылышко, то я только рад.

— Правда? Спасибо, — выдохнул Алим с облегчением. — Тогда теперь я буду прощаться. Если захочешь, — он прильнул ко мне всем телом, прижимаясь плотнее. Настолько правильно, что я не сразу понял, о чём он говорит. А когда понял, сердце ухнуло вниз.

— Прощаться? Ты хочешь уйти?!

— Утром. Я буду прощаться по утрáм. Если ты захочешь, чтобы я приходил, — в финиковых глазах промелькнуло веселье. Вот же хитрюга! Наверняка специально сказал так двусмысленно!

— Нет. Я не хочу, чтобы ты приходил, — отзеркалил я его приëм в ответ. Но увидев переменившееся лицо и почувствовав, как замерло его тело, передумал выдерживать мхатовскую паузу. — Ты уже пришёл. Ты тут. И я хочу, чтобы ты остался. Насовсем.