Н 4 (СИ) - Ратманов Денис. Страница 36

— Хотеев! — рявкнул он на Микроба.

Микроб, который, спрятавшись за высокого и плечистого Думченко, что-то читал в телефоне, вздрогнул, посмотрел на него.

— Опять шуры-муры крутишь? Совсем…

Микроб мотнул головой и не дал Санычу договорить:

— Не, я тут читаю про главного тренера сборной. Его скоро выберут.

Лицо Димидко вытянулось. Погосян аж затанцевал от любопытства.

— И че там, и кто там?

— Хрена се! — воскликнул Левашов.

Наш ангелоподобный гопник шагнул к Микробу и протянул граблю, чтобы забрать телефон, но Федор, оттолкнул ее и повернулся к Левашову спиной.

Все оживились, и Димидко махнул рукой — все равно его наставление пропало, вон, какая новость интересная. Да и он сам больше всего на свете хотел знать, кого же выберут.

Микроб пересказал статью своими словами:

— Короче, из-за того, что сборную и клубы вернули в международные турниры, теперь федерация футбола и политбюро, которое взяло футбол под контроль, — он сощурился, вспоминая, что там дальше было, и зачитал: — …ввиду особой важности победы нашей сборной, совместно выбирают главного тренера. Список кандидатов: Садырин Павел Федорович, Бышовец Анатолий Федорович, Семак Сергей Богданович, Стоичков Христо Стоичкович, Непомнящий Валерий Кузьмич, Бердыев Курбан Бекиевич, Карпин Валерий Георгиевич, Шевченко Андрей Николаевич, Газзаев Валерий Георгиевич.

— Так и пойдет к нам Стоичков! — воскликнул Саныч. — Не вернется он, для форса его имя поставили.

— А вот и пойдет! — хитро посмотрев на него, ответил Микроб.

— А ты с ним на связи, да? — хмыкнул Мика. — Заливай! Да и вообще, видно же, полсписка — чисто для количества. По факту стоящих заслуженных имен три: Бышовец, Садырин да Непомнящий.

— А Газзаев?! — возмутился Левашов. — Его киевляне после смерти Лобановского чуть в первую лигу не вылетели, а Валерий Георгич пришел и чемпионами их сделал!

— А мне Бердыев по душе, — подал голос Колесо. — Что с «Кайратом» сделал, а? Вы только вспомните позапрошлый сезон, когда…

Что Бердыев сделал с «Кайратом», я не услышал, отвлекся, но, думаю, примерно то же самое, что с казанским «Рубином». Мои мысли были заняты другим, я уже искал среди зрителей Алену и Звягинцева, за которых почему-то чувствовал ответственность. Интересно, узнают ли они во мне парня, который приносил билеты?

Даже если узнают — и хрен с ним! Главное, чтобы Звягинцев заговорил с Аленой.

— Все, отставить треп! — прервал спор Димидко. — Все равно ваше особо ценное мнение никто учитывать не будет. Поехали на стадион, автобус уже ждет

Все-таки областной центр — это областной центр. Саратов ждал игру с нами. Основательно ждал, подготовился. Болелы не поленились нарисовать плакаты, где сокол атакует Титаник, и корабль, разломившись надвое, тонет.

— Со-кол, Со-кол! — скандировали болельщики, показывали нашему автобусу неприличные жесты.

— Что, ребятки, серьезно выглядит, да? — Саныч ткнул пальцем в стадион, к которому подъезжал автобус. — То ли еще будет в «вышке»!

Стадион «Локомотив» снаружи выглядел почти так же, как в той реальности: величественные колонны с тремя воротами, двухэтажные здания в стиле соцфутуризма, только более ухоженные. Казалось, и стекла сияют, и металлические элементы.

— В вышку еще выйти надо… — возразил Синяк.

— Это кто там такой неверящий? Ты у меня где начинаешь? На скамейке? Ну, там и останешься. Играть будут только те, кто готов. А кто не готов…

— Ну, Сан Саныч, тренер, ну! Я готов! — возмутился Синяк.

— Готов будешь, когда цель перед собой поставишь. Не ничейку в гостях сгонять, не выжить в своей лиге… Вперед и вверх, пацаны! Вперед и вверх! Наш «Титан» непотопляем!

В этот раз он не прошмыгнул в раздевалку впереди всех, а отсчитал каждого шлепком по спине, провожая взглядом, контролируя, кто и как идет. И только потом — к народу, к доске, к накачке.

— Так что я вам скажу: вы сегодня выиграете. Это точно. Вопрос стоит только в одном: сколько мячей вы забьете. Пять? Шесть? А может, рекорд поставите и все девять напихаете? Ведь сможете же, да? Итак, они слабее. Это ясно? Высокий прессинг. Не давать пасовать! Два-три паса, сделанные ими — ваша ошибка. Так и буду относиться, как к ошибке. Задавите, затопчите. Выстройтесь. У вас есть столб, на кого кидать. У вас есть «мелкаши», кто проведет, пронырнет, прошмыгнет. А им останется только отбиваться. Если кто не в курсе, тренерский штаб ночью прокрался на стадион и зарыл ваши премии во вражеской вратарской площадке. Отройте их!

Никто, понятно, не поверил, но Гусак, человек в футболе новый, засомневался:

— Это вы зря, Саныч. А вдруг сторожа украли?

Саныч бросил на него сожалеющий взгляд, хмыкнул.

— Кстати, напомню: если одна команда все время в атаке, а вторая все время отбивается — чего опасаться? А?

Ответил Микроб, вид имеющий боевой и решительный:

— Ждать надо длинного паса и рывка двух-трех на оставшихся сзади.

Саныч улыбнулся и воскликнул:

— Во-о-от! Не зря учил. И даже бывает преимущество. Два в одного, три в два… Еще раз скажу: если вратарь спасёт — ему награда. А вам посчитаем ошибку. Вам, кто должен караулить, принимать, перехватывать. Ну и все, что ли? Остальное — сами, сами. На поле!

Наконец мы вышли, и я первым делом отыскал взглядом сиденья во втором ряду, осмотрел каждый силуэт. Далеко, блин! И где там Алена со Звягинцевым? Вдруг у них уже произошел коннект? Кажется, вон они.

Когда встал на ворота, окончательно убедился: да, они. Пока сидят будто чужие.

Свисток ознаменовал начало игры, и я приказал себе не думать о них. В перерыве посмотрю, как у них дела.

И началась игра. Мы и правда были сильнее. Наши зажали их, не выпускают на нашу половину поля, перепасовываются, кидают то справа, то слева. А вот уже и по центру вдруг проход. Да ладно! Не бывает! Клык просто идет, просто перешагивает, просто поправляет носком бутсы мяч… И… Гол, что ли? Это как? У нас же центры — не финтят. У них мощь и скорость. Как вышло-то? Вон, обнимаются, прыгают — гол. И судья показывает — гол. Так мы уже ведем! Эх, хорошо!

Это что же, правда Клыков отличился? Да, вон его Колесо ему руку жмет, а Клык красный, жмется — не привык, когда все внимание ему.

Поплевав на руки, я похлопал перчатками, прищурился, вдаль всматриваясь. Не удержался, бросил взгляд на Звягинцева: он замер, вытянув шею. Злится. На Алену ноль внимания.

Так, а теперь — смотреть вперед и только вперед.

Редко-редко, не добившись позиции, не получив преимущества на каком-то участке, «соколы» сильно и нагло бьют в мою сторону. Принимаю спокойно, катаю вдоль линии штрафной, выбираю, кому отдать из тех, кто не накрыт. Колесо? Нет, вон опорник наш открыт. Лабич, готовься…

А, нет, вон Бурак рванул по флангу. Ему и пасанул.

И снова вся игра на половине «Сокола». Они зажались. Они выстроили «автобус». Они ложатся под удары. Кстати, ни одного дальнего удара так пока и нет — а ведь есть, есть кому вмазать! У каждой команды есть своя пушка. Но просто вижу: как только пас под удар, так сразу — один, два, три валятся под удар. Мяч даже линию штрафной не пересекает.

Оп-па! Первый серьезный выход на нашу половину. Втроем бегут на одного. Что, блин, Саныч рассказывал? Упустили? Ух, лоси… Бегут — земля дрожит. Центрального сопровождает наш опорник, Лабич. Буду думать, что тут все в порядке. Кому их нап отдаст? Налево или направо? Ну-у-у… Жадный какой… Единал. Слыша дыхание нашего защитника позади, просто и тупо бьет перед собой. Трое их было, трое! И так бездарно профукали…

Легко беру мяч и тут же рукой — далеко направо, Левашову. А они же выбежали! Выбежали! А-а-а! Погосян. Пас Рябову… Вперед, братва!

Замельтешили наши и их защи, закрыли обзор. Возмущенно взвыли трибуны — аж Звягинцев вскочил, руками разводит.

Гол! В этот раз отличился Рябов. А вон кучка наших болел скачет, флагом машет.

Нечего тут устраивать мне ужасы всякие. За своими воротами следите. Хе-хе…