Северное сияние - Робертс Нора. Страница 2

– Да уж! – выдохнул Нейт. – Здоровая сволочь.

Они взяли на запад, но Гора по-прежнему оставалась в поле зрения. Теперь Нейт разглядел: то, что он принял за обледенелую дорогу, на самом деле – замерзшая река. А по берегам ее – следы человека: дома, жилые и нежилые, легковые машины, грузовики.

Это было похоже на новогодний сувенир в виде прозрачного купола с искусственным пейзажем и падающими «снежинками», только этот купол надо было еще встряхнуть, чтобы оживить и привести в движение его застывшее в ожидании содержимое.

Под полом кабины что-то громыхнуло.

– Это еще что такое?

– Шасси. Мы уже в Лунаси.

Самолет резко пошел на посадку, Нейту пришлось ухватиться за сиденье.

– Что? Садимся? Но куда? Где?

– На реку. В это время года она как камень. Промерзла насквозь. Не бойся, парень.

– Но…

– Побежим на лыжах.

– На лыжах? – Нейт разом вспомнил всю свою ненависть к зимним видам спорта. – Уж лучше тогда на коньках.

Джерк расхохотался, а самолет уже бежал по льду.

– Вот была бы хрень – самолет на коньках. Такого я еще не видел.

Самолет подбрасывало на торосах, он скользил по льду и иногда шел юзом, а вместе с ним и желудок Нейта. Потом машина ловко остановилась. Джерк заглушил двигатели, и в наступившей тишине Нейт услышал, как стучит его сердце.

– Платят-то мало небось? – выдавил Нейт. – Наверняка мало.

– Да и хрен с ним. – Джерк похлопал его по плечу. – Я не за деньги пашу. Добро пожаловать в Лунаси, шеф.

– Вот это ты правильно сказал.

Землю он решил не целовать. Мало того, что будешь выглядеть дурак дураком, так еще и примерзнуть недолго. Вместо этого он выставил нетвердые ноги на нечеловеческий мороз и стал молиться, чтобы они принесли его в теплый, тихий или хотя бы мало-мальски нормальный уголок.

Главной проблемой оказалось пройти по льду, не сломав ногу. Или шею.

– Насчет вещей не беспокойся, шеф! – окликнул Джерк. – Я донесу.

– Спасибо.

Нейт выпрямился и заметил стоящую на снегу фигуру. Человек был укутан в коричневую парку с капюшоном, отороченным черным мехом. И курил короткими, нервными затяжками. Взяв его за ориентир, Нейт стал пробираться к берегу по неровному льду, изо всех сил стараясь держать спину прямо. Так сказать – с достоинством.

– Игнейшус Бэрк? – окликнули его.

Голос оказался хрипловатым, а главное – женским. Оклик сопровождался клубом пара изо рта. Он поскользнулся, но удержался и наконец выбрался на заснеженный берег. Сердце выпрыгивало из груди.

– Анастасия Хопп. – Женщина протянула руку в варежке, каким-то чудом ухватила его ладонь и крепко пожала. – Вид у вас малость испуганный. Джерк, ты что, по дороге опять выкрутасничал?

– Никак нет, мэм. С погодой не очень повезло.

– Да у нас всегда так. А вы симпатичный, ничего не скажешь. Даже слишком. Глотните-ка.

Она достала из кармана серебряную фляжку и протянула Нейту.

– А…

– Смелее! Вы еще не приступили к исполнению. Глоток бренди вам не повредит.

Решив, что хуже уже не будет, Нейт отвинтил крышку и сделал большой глоток. Тепло моментально разлилось у него в животе.

– Благодарю.

– Мы вас для начала в «Приюте» поселим. Это у нас тут отель такой – «Приют странника» называется. Оглядитесь, придете в себя… – Она зашагала по протоптанной в снегу дорожке. – Город я вам потом покажу, когда у вас голова будет ясная. Все-таки не ближний путь, из Балтимора-то…

– Да уж, это точно.

Ощущение было такое, словно он попал на съемочную площадку, а кругом него – декорации. Зеленые с белым сосны и ели, река, снег, бревенчатые дома, из труб вьется дым. И все это – как в тумане. Дорога его совсем доконала, не говоря уже о последнем перелете. Поспать ни на одном рейсе так и не удалось, и несложные подсчеты показывали, что в горизонтальном положении он не был уже почти двадцать четыре часа.

– Сегодня хороший день, ясный, – проговорила она. – Горы как на картинке. Как раз то, что привлекает сюда туристов.

Картина действительно была как на видовой открытке, но величие пейзажа подавляло. У Нейта было ощущение, что он смотрит фильм или попал в чужой сон.

– Вы хорошо экипированы, молодец. – Женщина смерила его оценивающим взглядом. – Многие к нам являются в легких пальтишках и тонких ботиночках, а потом удивляются, что у них задницы отмерзают.

Все, что на нем было, включая термобелье, а также почти все содержимое его чемодана, он заказал в Интернете, сразу как получил от мэра Хопп список необходимых вещей.

– Это вам спасибо, вы же мне список прислали. Того, что мне понадобится.

Она кивнула.

– И что нам понадобится, – напомнила она. – Смотрите, не разочаруйте меня, Игнейшус.

– Нейт. Зовите меня Нейт. Надеюсь, что не разочарую, мэр Хопп.

– А меня зови просто Хопп. Меня тут все так называют.

Она поднялась на деревянное крыльцо.

– Это и есть «Приют». Гостиница, бар, ресторан, клуб. Тебе тут выделен номер, это часть контракта. Если решишь перебраться в другое место, это уже будет за твой счет. Заведение принадлежит Чарлин Хайдел. Готовит она хорошо. И чистоту поддерживает. Она о тебе позаботится. А заодно и в штаны к тебе залезет.

– Не понял?

– Ты мужчина видный, а у Чарлин к мужикам слабость. Для тебя она старовата, но сама она так не считает. Так что тебе решать, это никого не касается.

При этих словах она улыбнулась, и Нейт увидел, что под капюшоном скрывается румяное и круглое, как яблочко, лицо. Живые карие глаза, крупный тонкогубый рот с иронично загнутыми вверх уголками.

– У нас тут мужиков переизбыток, как и по всей Аляске. Но это не значит, что местное женское население не бросится тебя обнюхивать. Ты человек свежий, и многие наверняка захотят тебя отведать. Свободным временем, Игнейшус, располагай на свое усмотрение. Главное – в рабочее время за юбками не гоняйся.

– Я это себе запишу.

Ее смех был похож на сирену в тумане – два отрывистых гудка. Для убедительности она еще похлопала его по руке.

– Запиши, запиши.

Она распахнула дверь, и они вошли в блаженное тепло.

Пахло дымом очага, кофе, жареным луком и призывными женскими духами.

Большое пространство было произвольно разделено на обеденную зону со столиками на двоих и на четверых, чуть в стороне пять отдельных кабинок и барная стойка с табуретами, чьи красные сиденья были протерты от бесчисленных задниц.

С правой стороны шел широкий проход, открывавший взору бильярдный стол, настольный футбол и сверкающий разноцветными огнями музыкальный автомат.

В камине трещали дрова, а окна выходили на фасад и открывали величественный вид на горы.

Единственная официантка оказалась беременна на последнем месяце, ее длинные и гладкие черные волосы были заплетены в косу. Лицо девушки настолько притягивало к себе своей божественной красотой, что Нейт зажмурился. Это была какая-то туземная, северная версия Мадонны с мягкими черными глазами и золотистой кожей.

Она наливала кофе двум посетителям в кабинке. За другим столом сидел мальчуган лет четырех и старательно малевал в книжке-раскраске. За стойкой бара сидел мужчина в твидовом пиджаке, курил и читал потрепанный томик «Улисса».

За дальним столом мужчина с каштановой бородой, доходящей до середины его застиранной фланелевой рубахи в крупную клетку, вел сердитый разговор сам с собой.

Головы повернулись к вошедшим, раздались приветствия в адрес мэра Хопп. Та скинула капюшон, демонстрируя густую седую шевелюру. Все глаза вперились в Нейта – одни с любопытством и скепсисом, другие – как бородатый – с откровенной враждебностью.

– Представляю вам Игнейшуса Бэрка, нового начальника городской полиции, – объявила мэр Хопп, расстегивая «молнию» на куртке. – Тут у нас в кабинке – Декс Трилби и Пол Финкл, а это – Бинг Карловски, это у которого из-под бороды только усмешка видна. Официантка – Роза Айту. Как, Роза, сегодня ведет себя малыш?

– Да разбрыкался что-то. Добро пожаловать, шеф Бэрк.