Выбор для Пепла (СИ) - Вознесенская Дарья. Страница 22

Что там пришлось Симеону, среднему сыну дарелл-пара, я тогда узнать не успела - дари Мати начала шипеть и ругаться на несдержанность Сонар, и та замолчала и занялась своим рукоделием.

Я также занялась своими обязанностями по развлечению Камиль, избавляясь активной игрой от ощущения, что нахожусь внутри декораций исторического фильма. Все эти интриги, традиции и хитросплетения воспринимались мной зачастую отстраненно, как наблюдателем, но допускать этого было нельзя.

Чем быстрее в мою кровь проникнет дух этого времени и места, тем легче мне будет найти себя в этом мире. Который вовсе не был ограничен башней… И мне безумно хотелось увидеть, что же находится за ее пределами.

Как ни странно, случай предоставился довольно скоро.

20

Неволя, смерть, очищение, время, измена, месть, избавление, рождение, незаурядность, предостережение, защита, вознесение, обособленность, чистота, наблюдение, скрытая истина, эволюция…

Я повторяла знакомо-незнакомые слова, в новом для меня контексте, пропитываясь ими как губка пропитывается водой.

Религия этого мира. Боги этих душ, которые никогда не позволили бы добраться до своей Обители, но давали возможность хотя бы приблизиться, жить среди их тел и возможностей, закодированных в каменных стенах. Потому что храмом местному пантеону служили башни-города. Каждая башня - «Дом основания небес и земли», космическая ось, соединяющая подземное, тонущее в темном прошлом и светлое, чистое, пока не ясное будущее. «Верх» и «низ» с абсолютным и строго топографическим значением. То самое небо, с которого скинули мир Тарпаслоу и земля, в которую он превратился. От простого к сложному, от темного к светлому, от низменного к великому:  кладбище и пытки в подвале - и божественный огонь на вершине.

Общность, способная воспитать, защитить и уничтожить. И из которой не было хода прочь - только в другую общность, иначе… Вот с «иначе» пока было совсем не густо - я не понимала и не могла спросить.

Ведь не могла я забыть основы мира, не так ли?

Семнадцать богов имели определенные сферы деятельности, но им не поклонялись; они были частью каждой из башен, порой забытой - осознанно и бессознательно. Башни принадлежали влиятельным семействам, чье могущество оценивалось по высоте строения и способности мобилизовать своих родных, друзей и слуг при нападении — на город или на род - аккумулировать все силы в башне, выдержать многомесячную осаду, пережить голод… И зажечь на верхней открытой площадке, которая была раньше лишь золотым алтарем, превратившись затем в зал для торжеств, костры.

«Чтобы божественный огонь уничтожил злые намерения, дым вместе с прошением достиг небес, а пепел отравил врагов…»

И две почти равноценные башни могущественной семьи Канилосс, соединенные между собой несколькими переходами, были единственные в своем роде в Араклете.

Потому что эта семья была во всех смыслах «на вершине»… или здесь обратная связь?

Каждый из семнадцати ярусов строился согласно строгим канонам - как в многослойном торте у каждого коржа мог быть свой рецепт, начинка и пропитка. Внизу не должно было быть окон, а стены окрашены в черный цвет. Где-то предполагалось определенное количество помещений, в других местах располагали комнаты с определенными функциями. Пусть несколько странная, но логика во всем этом была - окружающие во всяком случае если рассуждали о подобном, так с полной уверенностью, что это абсолютно нормально. Но соединялись между собой слои без должного плана, как по мне, потому-то внутренние помещения и переходы казались мне таким нагромождением и хаосом.

И о том, что библиотека находилась на  ярусе «скрытой истины» я узнала от рабочих, чинивших начавшуюся разрушаться стенку.

Сама бы я на тот уровень или в библиотеку больше не пошла - уж слишком хорошо я помнила, чем закончился мой последний поход. Но меня отправили с поручением к одному из слуг, отвечавших за различные хозяйственные дела, что-то вроде ключника пополам с водопроводчиком, и чтобы добраться до него, нужно было пройти недалеко от библиотечного помещения через полукруглый холл с узким витражным окном, на котором была  изображена невнятная сцена: ломаные черно-красные смеющиеся фигуры и яркие мотыльки, которые пытаются взлететь, но никак не могут это сделать, будучи прикованными к скале. За этим холлом была витая лестница, ведущая ниже, куда мне надо было попасть, и именно она, и стена, примыкающая к ней, обвалилась и пошла трещинами.

Сурового вида «бригада» в домотканых нарядах и с устрашающего вида инструментами починяла там "обвал", не стесняясь в выражениях, половину из которых я могла понять по смыслу… просто потому что в свое время делала несколько раз ремонт. И пока я раздумывала, как же мне поменять маршрут - встроенного в голову навигатора здесь не предлагали, и я до сих пор с трудом ориентировалась в местных лабиринтах - услышала разговор не столько занятный, сколько… пугающий.

- «Скрытую истину» не усмиришь так просто, - заявил устрашающего вида седой бородач, по всему - прораб. И сплюнул, добавив сложно произносимое слово. - И библиотеку ведь сюды засунули, и ходы закрутили, но толку, если камни проложить нечем? Старый парелл-дар был слишком добр…

- Это ты к чему, Ойно? - полюбопытствовал самый молодой из работников.

- Так перетертые кости ворожки в раствор вмешать надо бы, - лениво пояснил еще один взрослый дядька и поднял огромного вида выпавший камень. - Это тебя ничему не учат, а раньше всем было известно - остатки с костра самыми что ни на есть укрепляющими свойствами обладали.

- Так ворожки же… это сказки… - почти с надеждой сказал паренек и шумно и испуганно сглотнул, и я вместе с ним. Потому как истина, скрывающаяся за этими словами, была настолько неприглядна и ужасна, что у меня похолодели руки и ноги, и возникло желание бежать отсюда как можно быстрее, не различая пути… Но может и правда сказка - и все бы им мужикам соврать, чтобы напугать молодняк?

- И хорошо, что неправдой удумываешь, - припечатал тот самый Ойно, - Ворожбу-то извели почти, ты еще маленький был. Пусть себе так и будет, обойдемся без костей… Эй, а ты чего встал? Сообщить что?

Я не сразу поняла, что обратились ко мне.

Помотала отрицательно головой и отступила, а потом и вовсе резко развернулась и понеслась прочь. В голове на место встал еще один кусочек бесконечного паззла. И многое стало понятно: то, как передергивало всех на слове «волшебство»; невнятная биография Николь, приведшая её в цир; то, что никто так и не заметил мою-её половую принадлежность, будто на теле стояла защита; и страшные рассказы из книжек Камиль про неких то ли сверх-людей, то ли монстров, разрушающих основы существования мира.

И вот эта вот «незамысловатая» история от простых работяг…

От нее вовсе запахло паленым.

Думать об этом было страшно, но и не думать я не могла потому что… Потому что с каждым днем я ощущала все более странные эмоции и еще что-то, физическое, внутри себя. Не нормальное с моей точки зрения, связанное именно с телом и тем, что зрело внутри него, но не абстрагированно, а затрагивая и мои мысли, что становились то жгуче-быстрыми, то, напротив, будто попадали в липкий мед. И мои сны, все более яркие и фантастичные. И мое сердце -  не то, что колотящийся  в испуге орган, а то, что отвечает за порывы, за настрой и веру, за силу…

Оно росло. Расширялось и готовилось заполнить собой все пространство. Вот что я ощущала последние ночи.  Все сильней, мощней, неукротимей… И я понимала - я не сходила с ума.  Это было моей реальностью, как и то, что приходилось потом подолгу лежать,  уставившись в потолок, заставляя себя  себя успокоиться и заснуть.

Меня уже пугали вечера и необходимость снова испытывать то, чему я не могла дать название.

И вот сегодня… название этому дали. Только оно мне совсем-совсем не понравилось.