Жена (не) подарок (СИ) - Белозубова Ольга. Страница 20

А пока придется изображать жутко обиженную и смертельно оскорбленную в лучших чувствах жену мужа-изменника.

«Соберись, Мила, ты должна играть убедительно».

Елизавета Марковна нашлась во дворе — развешивала на натянутые веревки постиранное постельное белье.

— Нянечка, — подошла я к ней сзади и обняла.

— Ой!  — вскрикнула та и обернулась. — Напугала.

Помрачнела и прищурилась:

— Что-то случилось?

Ничего-то от нее не скроешь. Я коротко кивнула.

— Уезжаю сегодня.

Сразу подняла ладонь, пресекая любые возражения:

— Не переживайте, все хорошо. Знакомые предложили пожить в комнате в коммуналке. Вот, Олег уже через полчаса приедет за мной. Вы простите, что так быстро все, сама только что узнала.

— Милочка, — всплеснула руками Елизавета Марковна, — а вдруг там соседи буйные?

— Справлюсь, — ободряюще улыбнулась я. — И вам полегче будет, Егор Станиславович бухтеть перестанет. Не переживайте, обязательно буду звонить и приезжать.

Глаза няни заблестели, и она украдкой смахнула слезу.

— Не передумаешь?

Я покачала головой.

— Ну что ж, деточка, пойдем тогда, помогу собрать вещи.

Мы направились в дом.

На полпути няня остановилась, развернулась ко мне и нахмурилась:

—  Олег — опасный человек, Милочка, если так маниакально следит за тобой. Ты уверена, что у тебя с ним все под контролем?

«Нет, совсем нет!» — предательски громко запел внутренний голос.

— Уверена, — твердо заявила я.

Все правильно. Оно и к лучшему, что сейчас съезжаю. Не дай бог Олег решит до меня через няню добраться, я ведь себе не прощу.

Я приобняла няню за плечи, и мы вошли в дом.

— Мила, не дури. — Олег обвел взглядом «Джуки» и два моих чемодана, которые стояли у лавочки возле няниной калитки. — Зачем тебе ехать непонятно куда, поехали домой.

Он прислонился спиной к своему белоснежному джипу и скрестил руки на груди.

— Нет, Олег, — обиженно засопела я, — или вези меня туда, куда скажу, или... я тебя не держу.

Он так сильно сжал челюсти, что я испугалась — не с того начала и перегнула палку. Поспешила добавить:

— Во мне столько эмоций, Олег, мне надо с ними побыть наедине! Ты же ценишь мои чувства и дашь время разобраться в себе, правда?

Я заглянула ему в глаза и жалобно поморщилась.

— Ты мне почти каждую ночь снишься, но я не готова что-то решать прямо сейчас. Это очень серьезный шаг, хочу быть уверена в тебе на сто процентов. Я должна понять, что ты правда изменился! Парой букетов ты это не докажешь, уж извини.

Последнее произнесла почти шепотом, медленно опустив голову.

Ремезов прищурился. Я успела заметить, как он борется с собой.

— Я ведь могла не отпускать такси, которое вызвала. Но ты сказал, что приедешь, вот и ждала, — захлопала ресницами я. — Думала, ты правда обо мне беспокоишься и помочь хочешь.

— Хочу, — коротко бросил Ремезов, вздохнув. — Давай свои вещи и говори, куда ехать.

Через пять минут машина бодро катила по улицам города, а я старательно обходила острые углы и расспрашивала Олега о работе.

Через два часа милая барышня-навигатор сообщила, что мы прибыли в пункт назначения, и Ремезов припарковал машину у потрепанного жизнью трехэтажного здания.

Когда-то выкрашенное розовой краской, теперь оно напоминало свинью-долгожителя со старческими пигментными пятнами. Местами штукатурка и вовсе отвалилась.

Окна сплошь старые, деревянные. На первом этаже решетки, возле подъезда — переполненная урна, из которой торчали три пустые бутылки из-под водки.

— Мила? — вытянулось лицо Ремезова. — Ты точно адрес не перепутала?

— Не перепутала. Это коммуналка, Олег.

Его брови взлетели с реактивной скоростью.

— И ты думаешь, я позволю тебе здесь жить? — ледяным тоном поинтересовался он. — Мила, ты моя жена! Что обо мне подумают люди?

Я закатила глаза и быстрым шагом направилась внутрь. Ему оставалось лишь пойти за мной.

Внутри зрелище было не менее удручающим. Стены, которые сто лет не красили, украшала «наскальная живопись», тут и там трехбуквенные надписи. Перила почти развалились, и я даже не рисковала за них браться, так и дотопала до третьего этажа. Открыла дверь в коридор и замерла, рассматривая место, где мне предстояло жить.

Я успела посмотреть планировку, пока ехали, поэтому знала: комнат было всего четыре, плюс общая кухня и общий раздельный санузел. Все комнаты находились по одной стороне, и их соединял общий длинный коридор. Зоя сказала, такую планировку называют «гребенкой» из-за схожести с расческой-гребнем.

Коридор пустовал — ни тебе обуви за дверьми, ни каких-то вещей.

Тревожный знак. Значит, соседи переживали за сохранность вещей и были не очень дружны.

Моя комната, как я поняла, находилась через одну от кухни. Кухня и санузел располагались в самом конце коридора.

— Мила, ну что, посмотрела и хватит. Поехали отсюда!

Олег положил руку мне на плечо. Только я собралась ответить, как крайняя дверь отворилась, и оттуда выскочил щупленький лысый мужичонка в тяльняшке, помчался в сторону кухни. А за ним — дородная тетка в старом халате.

— Степаныч, морда твоя протокольная! Кто мне обещал больше ни-ни?

Она огрела его тряпкой, больше похожей на половую.

— Я ж чуточку совсем, душа моя, вот те крест!

Я не стала дожидаться развязки и быстро пошла к нужной двери, пока Олег не увел меня силой.

Открыла ее и вздохнула. В нос тут же ударила духота и запах затхлости.

Подраные зеленые обои в цветочек, уставший коричневый шкаф, одна дверца которого висела косо, письменный стол у окна, диванчик, что годился мне в отцы, и колченогий стул у письменного стола — вот и вся мебель.

Холодильника не было, стиралки тоже. Оно и понятно.

Под потолком — лампочка Ильича. Ни сплита, ни хотя бы вентилятора тут, конечно, не было. Это очень жаль, солнце уже жарило по-взрослому. А будет еще хуже — лето только набирало обороты.

«Не люкс», — вспомнились слова Зои. Ну что ж, и правда не люкс. Однако диван есть, шкаф есть, стол есть — мне хватит.

Тут вдруг за стенкой справа послышался надрывный плач младенца. А из-за шкафа выглянул и побежал по стене рыжий таракан.

«Чувствую, будет весело».

Олег хмыкнул.

Блин, кажется, я сказала это вслух.

— А знаешь что, милая, — вдруг вкрадчиво заговорил он, — я уважаю твое решение. Хочешь побыть одна и подумать, так тому и быть. Пойду за вещами.

Я молча смотрела ему в спину. Думала, придется с ним воевать за возможность жить тут. Интересно, и чего это он переобулся на ходу?

Несколько дней спустя

Я стояла у зеркала и сдувала прилипшую ко лбу прядь волос. Жа-а-арко...

Ждала, пока ванная комната освободится, чтобы пойти купаться.

Практически середина июля, и тот, кто жил на юге, поймет, каково это — летом обходиться без сплита или, на худой конец, вентилятора. Когда плавится асфальт и невозможно душно. Уже две недели плавилась и я.

Эта скотина, которая все еще мой муж, пообещала привезти изобретение богов, то есть вентилятор, но вечно находились какие-то отговорки. То «работы много», то «забрал, а дома проверил, он не включается, вот, повезу обратно», то «хвост и рога болят». Последнее, конечно, чистая отсебятина. Но что-то мне подсказывало, я близка к истине.

Подозреваю, этот изверг просто терпеливо ждал блюдо дня: «Мила в собственном соку».

Такими темпами ждать осталось недолго. Пока же спасалась тем, что носила мокрые футболки. Но и они не сильно помогали, высыхая прямо на мне буквально через час.

Я бы с удовольствием купила вентилятор и сама, но в моем случае это был предмет роскоши, который пока не могла себе позволить. Пробовала купить маленький хотя бы для лица за копейки, но он ожидаемо сломался через пару дней. Остальные деньги ушли на более нужные в хозяйстве вещи, а больше еще не заработала.