Моя (чужая) жена (СИ) - Белозубова Ольга. Страница 43

Визит к гипнологу ничего не дал. Хотя как сказать…

Мы с Русланом рассказали врачу о том, что со мной происходит.

Альберт Георгиевич, пожилой мужчина с седой бородой и в круглых очках, долго расспрашивал меня о моей жизни, просил детализировать воспоминания. Затем предложил сеанс гипноза. И он… не сработал!

Когда гипнолог погрузил меня в транс, я оказалась перед высоким забором из белого кирпича, и пробиться через него он так и не смог.

Как он сказал, моя психика просто не пустила его внутрь. Гипнолог вынес вердикт: кто-то поставил защиту. Причем сделала это, разумеется, не я.

Удивление на лице Альберта Георгиевича было абсолютно искренним. Он расхаживал по кабинету, недоуменно покачивая головой и поглаживая бороду.

— Н-да. Н-да-а-а, — то и дело твердил он.

— Возможно ли как-нибудь обойти эту защиту? — поинтересовался Руслан.

— Оно-то, может, и возможно, но я бы не стал рисковать, Руслан Эдуардович, — поправил очки на носу гипнолог. — Представьте, что ваш дом заперт. Что вы сделаете? Достанете ключ или кинете в окошко гранату, чтобы дверь снесло взрывной волной? Наше вмешательство и будет той самой гранатой. Да, внутрь вы попадете, но сопутствующий ущерб может быть непоправимым...

При этих словах мой лоб покрылся холодной испариной, и я даже привстала с дивана, на котором лежала. Э нет, спасибо. Пожалуй, я воздержусь. Лучше уж без воспоминаний, чем стать овощем, например.

— Психика — дело тонкое, — поднял палец Альберт Георгиевич. — Мы не знаем, как наши действия отразятся на Екатерине Викторовне. Одно я могу сказать вам точно: тот, кто это сделал, явно профи.

— То есть вы считаете, — уточнил Руслан, — что вложить ложные воспоминания на таком уровне все-таки возможно, верно?

Гипнолог задумался, но в итоге кивнул.

— Сам я с таким не сталкивался, но я слишком долго работаю в этой сфере, чтобы знать, что возможно еще и не такое. В советское время целые институты занимались исследованием работы мозга и его возможностей. После распада СССР многие ученые перешли в частные организации, где продолжили работу.

Мы с Русланом переглянулись. Выходит, со мной мог «поколдовать» какой-нибудь из этих ученых?

— Что касается случая Екатерины Викторовны, могу сказать наверняка: действовали не только с помощью гипноза. Здесь еще какие-то техники, к сожалению, мне неизвестные. Работа тонкая, искусная и явно не поставленная на поток. Сами понимаете, узнай кто о таких возможностях, сразу нашлись бы желающие использовать их в не самых благих целях. Я не могу вам помочь, но дам список людей, которые работают в этой сфере, попробуйте связаться с ними.

В общем, вышли мы от Альберта Георгиевича почти несолоно хлебавши.

— Узнавать нужно аккуратно, — свел брови к переносице Руслан. — Тот, кто сделал это с тобой, явно действовал по указке наводчика. А значит, сразу сдаст нас ему.

— И что теперь делать? — приуныла я.

— Пойдем обходными путями. Будем разузнавать через третьих лиц.

Сказано — сделано.

Всех людей из списка гипнолога проверили, но ни один из них не оказался тем, кто нам нужен.

Кроме этого, Руслан начал шерстить все свои давние сделки, проверять тех, кто обладал достаточными связями и средствами, чтобы ему навредить.

Под его глазами залегли синие круги, он практически перестал спать, постоянно висит на телефоне, поторапливая своих людей.

— Руслан, а это не может быть связано именно со мной? — как-то раз спросила его я. — Ну, мы ведь знаем, что моя биологическая мать умерла. Вдруг это мой биологический отец? Или, может, у родителей есть враги?

— Нет, — поджав губы, покачал головой Руслан. — Даже твоя биологическая мать не знала, кто твой отец. А Виктория и ее муж жили обычной жизнью. Ни большого бизнеса, ни особых денег, чтобы представлять для кого-то такой интерес. Прости.

— За что?

— Дело явно во мне. Ты пострадала из-за меня, — вздохнул он, потер щетинистый подбородок.

— Не говори так, ты не виноват! — Я обняла его, крепко прижавшись всем телом. — Винить нужно того психа, кто все это придумал.

Я действительно думаю, что это какой-то ненормальный человек. Разве нормальному придет в голову провернуть такое?

Как подумаю, так оторопь берет.

Еще и Игорь подозрительно затих.

Нет, он общается со мной на работе. Неоднократно пытался извиниться. Да вот только теперь я вообще не могу на него смотреть. К омерзению после измены добавилось и осознание того, сколько лет он мне врал.

Игорь несколько раз присылал цветы, регулярно звонит дочери. Мне даже пришлось встретиться с ним, когда он захотел с ней погулять.

О, как мне было сложно держать лицо! Инстинкты вопили, раздирали изнутри, просили держаться подальше. В итоге он заметил, что я как на иголках. Правда, я сослалась на усталость и работу. Вроде поверил.

И ни словом, ни делом не показал мне, что и сам нервничает. А должен, ведь до дня «икс» осталась неделя. Не хочет меня пугать? Или уже состряпал новый план?

Спросить бы у Вани, что происходит. Вдруг он все-таки сознается? Но он возвращается из командировки только завтра. Да и страшновато. С одной стороны, мне хочется помочь Руслану хоть как-то, но вдруг своими расспросами сделаю только хуже?

— Руслан, а если мы так ничего и не выясним? — с тревогой в голосе спросила вчера вечером я.

Руслан взял меня за руку, легонько ее сжал и, прочистив горло, сказал:

— Осталась еще наводка на одного ученого. Он, кстати, как раз живет тут. Завтра с ним встретятся мои люди. Если снова не выгорит и я так ничего и не найду, увезу тебя с Сашей отсюда.

— Увезешь? — охнула я. — Куда?

Нет, конечно, такой вариант куда лучше того, где со мной делает фиг его знает что этот гребаный заказчик.

Но я и так места себе не нахожу, а жить в постоянном страхе, вздрагивать от каждого шороха — этак и свихнуться недолго.

— Вдруг найдут? — хриплю.

— Я вас спрячу так, что никто не найдет, — твердо заявил Руслан, и в его голосе прорезались стальные нотки.

И вдруг его лицо вытянулось, и Руслан вскочил с места с горящим взглядом.

— Что такое? — встрепенулась я.

— Есть у меня одна догадка. Мне нужно в Москву, чтобы все проверить и встретиться с одним человеком. Катя, — он обхватил мое лицо ладонями, и его губы дрогнули в нервной улыбке, — если все так, как я думаю, кажется, я наконец-то понял, кто заказчик.

— Кто? — открыла рот я.

— Не буду спешить с выводами. Если я прав, все расскажу тебе завтра, как вернусь.

И Руслан ушел.

И вот завтра наступило, а от него все еще никаких вестей.

Обед заканчивается, и я возвращаюсь в кабинет. Слава богу, хоть Игорь не мельтешит перед глазами, уехал по какому-то крупному заказу.

Я погружаюсь в работу, а потом меня отвлекают от каких бы то ни было мыслей клиенты, которые хотят согласовать каждую мелочь.

В итоге, когда они в конце концов покидают кабинет, часы показывают почти шесть вечера.

Я хватаю сумку, собираюсь и еду в садик, за Сашей.

Когда захожу внутрь, почти сразу наталкиваюсь на ее воспитательницу, милую пухленькую брюнетку, Татьяну Ивановну. Зато дочери не вижу, хотя обычно она всегда сразу бросается ко мне.

— Татьяна Ивановна, а где Саша? — верчу головой из стороны в сторону.

— Так ее уже нет, — разводит руками та.

— Как нет? Где она?

— У Саши сильно разболелся живот, и я решила сразу связаться с вами. Не дозвонилась до вас, набрала Игоря Алексеевича. Он ее и забрал.

Сердце ухает в пятки, и все внутри холодеет. Господи, хоть бы ничего серьезного!

— Я поняла, спасибо.

Выхожу из здания, лихорадочно роюсь в сумке и достаю телефон. И точно: есть два пропущенных от воспитательницы. Мобильный стоял на беззвучном режиме, пока я общалась с клиентами, вот и не услышала.

И один звонок от Игоря. Я включаю обычный режим, набираю его номер, но он не отвечает. Звоню еще пару раз, но с тем же результатом.

Пытаюсь успокоиться: если бы все было плохо, он бы явно был настойчивее. А тут всего один звонок. Вообще, мог бы догадаться позвонить на рабочий номер. Почему не позвонил?!