Моя (чужая) жена (СИ) - Белозубова Ольга. Страница 45

Я потихоньку завожу руку за спину, трогаю задний карман джинсов. Черт, мобильного нет. Похоже, Игорь забрал. Вот скотина!

— Я хочу знать, — заявляю, пока он не заметно моего маневра, — как именно все это началось. Кто вообще вас всех… нанял? Я не понимаю, как ты и мои мнимые родители вообще на это пошли? Зачем?

Он молчит, и я напираю:

— Почему ты согласился?

— Из-за денег и возможностей.

Вот так просто. Он сообщил причину таким будничным тоном, что меня берет оторопь. Как будто за хлебушком сходил, а не играл роль примерного мужа столько лет.

— И родители тоже? — прищуриваюсь я.

— Мы договорились никогда не затрагивать эту тему. Они лишь мельком в самом начале заикнулись, что пошли на это не только и не столько ради денег, у них была и какая-то другая причина.

Интересно, какая? Все в любом случае вскроется, когда Руслан разберется с заказчиком. Мне хочется посмотреть «родственничкам» в глаза и в конце концов узнать правду.

— Кто такая Катя на самом деле?

— Их родная дочь. Кстати, вы даже похожи, я видел ее фото. Она умерла за несколько месяцев до того, как ты заняла ее место. Только ее смерть скрыли.

Я охаю, прикрывая рот рукой. О господи!

Мозг терзает страшная мысль: надеюсь, они не помогли своей дочери умереть?

— Они ее не убивали, если ты об этом переживаешь, — считывает выражение моего лица Игорь. — У нее была какая-то неизлечимая болезнь.

— Но как же так… Ведь когда я заняла место Кати, Ваня и Маша были в абсолютно вменяемом возрасте! Они-то как на это пошли?

— Ну, — усмехается Игорь, — родители и уговорили. Сама знаешь, Маша всегда мечтала вырваться из деревни, жить другой жизнью. Иван был против, насколько мне известно, но в итоге тоже согласился.

— А про меня настоящую вам что рассказали?

— Ничего. Мы вообще не в курсе, кем ты была до того, как стала Катей. Нам сразу сказали, что чем меньше будем об этом знать, тем безопаснее и для нас, и для тебя. Сообщили лишь, что заказчику ты дорога, и тебя хотят защитить, поэтому создают для тебя новую жизнь.

Защитить, как же. Украсть и припрятать ради какой-то цели.

И какие послушные исполнители… Сказали не спрашивать, они и не спрашивают.

— И сколько же вам предложили? — скрещиваю руки на груди я.

Игорь называет сумму, и я округляю глаза в неподдельном изумлении. Поверить не могу! На эти деньги можно безбедно жить долгие годы.

Заказчик не просто псих, он очень богатый псих! Чем же Руслан так ему насолил? За сорванный контракт на такое не идут. Что тогда? Убил кого-то? Ну нет, ни за что не поверю. Это больше походит на месть, причем весьма изощренную.

— Ну, — сознается Игорь, — это кроме квартиры, в которой мы жили, и того, что мне помогли устроиться на хорошую работу. Мне сумма поступает частями. Каждые два года. Сколько предложили родителям, как они получают деньги и как тратят, я не в курсе.

Я хмыкаю. Ну, вряд ли им дали сильно меньше. Только куда они их девают? Ведь не делают дорогих покупок и живут обычно. Похоже, это нужно узнавать напрямую.

— Ты не думал отказаться уже позже? — хмыкаю я.

Игорь качает головой.

— Ты думаешь, нам бы позволили? После согласия выход был только один. Догадаешься сама, какой именно?

Внутри все леденеет. Видимо, ногами вперед.

Я подаюсь вперед, спрашиваю:

— Как на вас вообще вышли?

— На родителей — в больнице, как раз когда там лежала Катя. На меня, когда я оканчивал универ на дизайнера.

Я цепляюсь за слова Игоря, свожу брови к переносице. Когда оканчивал? Авария произошла, когда он уже получил диплом, а настоящая Катя умерла. Выходит, все подготовили заранее, а потом подстроили уже мою смерть.

А еще Игоря выбрали по специальности, которую оставили и мне. В чем логика? Неужели не побоялись, что я что-то вспомню? Ведь в конечном итоге так и вышло. Мне ведь приснилась моя собственная спальня, пусть и спустя столько лет. Или это Руслан послужил спусковым крючком?

Все равно странно.

— Почему выбрали именно вас?

— Видимо, — задумчиво тянет Игорь, — родителей выбрали из-за Кати, а меня… Не знаю.

Да как же так? То не знаю, это не знаю! Что он вообще знает?

— Такое ощущение, — злюсь я, — что ты вообще не особо интересовался, что там и как! Неужели тебе самому не хотелось узнать правду: что, зачем, почему?

— Кать, — качает головой Игорь, — ну ты святая простота. Я повторяю: нам сказали только то, что, по мнению заказчика, нам было положено знать. Не больше. Например, мне сообщили, что я идеально подхожу. Возможно, по психотипу. Или по другим параметрам. И жили мы с матерью небогато, так что… Плюс я и в школе, и в универе играл в театральном кружке, может, это тоже сыграло роль.

Ого, а вот этих подробностей об Игоре я не знала. Я вообще, оказывается, очень многого о нем не знала. Например, что он вообще способен на такое.

— И ты что, вот так сразу согласился? — поджимаю губы.

— Разумеется, нет. Думал. Но, знаешь ли, такие деньги на дороге не валяются! Мне столько в жизни не заработать, даже с моей зарплатой.

Я сижу в полном шоке. Моральные принципы? Ценности? Не, не слышали.

Хотя многие готовы даже убить, причем за гора-а-аздо меньшие деньги. А тут, можно сказать, непыльная работенка. Знай себе, ври каждый день. Теряя при этом частичку души… Если она вообще у них есть.

— Свекровь тоже в курсе?

— Нет, — качает головой Игорь. — Я все ей рассказал только после того, как ты подала на развод. Она просто считала, что я познакомил вас не сразу.

Вот как? Что ж, выходит, искренне ко мне относилась только она. Пусть и недолюбливала, мягко выражаясь, но хотя бы не врала.

Ладно, с мотивами почти понятно, самое время переходить к более важному.

— Кто заказчик? — спрашиваю в лоб.

— Его зовут Борис Евгеньевич. Я не знаю даже фамилии.

Борис Евгеньевич?.. Кто это? Я точно о нем не слышала — Руслан ни разу не упоминал это имя. Надо будет сообщить ему, как только будет возможность, вдруг он все-таки его знает.

— Я пытался найти его в интернете, но так и не смог. Слишком мало данных. И виделись мы всего несколько раз, в самом начале, дальше общались через посредников. Потом он просто периодически проверял, как все идет. Точнее, мы звонили и отчитывались.

— Как вы с ним связываетесь? У вас есть его номер?

А что, это хорошая ниточка.

Однако Игорь рушит мои надежды на корню:

— Нет, мне каждый раз курьером передают телефон с новой симкой, там лишь один номер в списке контактов. Последний раз я отзванивался как раз на твой день рождения. До того, как ты сказала, что знаешь про меня и Машу.

М-да, заказчик обо всем позаботился заранее. Можно, конечно, пробить курьерскую службу и номер, когда телефон передадут в следующий раз, но я уверена, что это никуда не приведет. Борис Евгеньевич слишком осторожен, раз даже свою фамилию не сообщил.

Может, подобраться через того, кто меня обработал?

— Ты не в курсе, как в меня вложили все эти воспоминания? — Мой голос все-таки дрожит, и я замираю в ожидании ответа. — Кто это сделал?

— Нет. Нас с твоими родителями периодически собирали, снимали на видео, делали фото. Плюс у них брали старые семейные фотографии и видео. Думаю, потом это все использовали для внушения. Кто именно это делал, я не знаю. Потом нам всем предоставили файлы с информацией, которую мы должны были выучить досконально. Чтобы воспоминания стали общими.

Я машу головой, морщусь.

— А если бы я не влюбилась в тебя?

— Ты уже думала, что мы встречаемся, когда мы встретились впервые вне стен того дома, где тебя держали.

— Но почему я не считала тебя чужим?! Тело ведь не обманешь!

Игорь смотрит на меня продолжительным взглядом, затем отводит его в сторону.

— Я много раз, — прокашливается он, — приезжал в то место, где тебя держали, и лежал рядом с тобой ночью. Обнимал. Чтобы ты привыкала ко мне. Я видел там и твоих родителей, и Машу с Иваном.