Слово Ветра (СИ) - Гордеева Алиса. Страница 42

— Сейчас ты успокоишься немного, и мы поедем обратно, — накидываю на трясущиеся плечи Марьяны свой пиджак. — Нам нужно за что-то зацепиться, с полицией поговорить, камеры отсмотреть. Здесь сидеть — только время зря тратить!

Девчонка молчит, безжизненно уставившись в одну точку, и, кажется, даже не дышит.

— Ты меня слышишь, Нана? — сажусь перед Марьяной на корточки и, обхватив её лицо, вынуждаю посмотреть на меня. — Мы найдём Марусю! Обещаю!

— Вода, — глухо так шипит Грачёв над ухом и суёт мне в руки пол литровую бутылку минералки из мини-бара.

— Нана, значит, — недоверчиво хмыкает он, пока откручиваю крышку и заставляю Свиридову сделать хоть один глоток.

— Полёт домой отменяется, верно, Ветер? — Федя отходит от греха подальше к окну.

— Верно! Нане помощь нужна, — киваю другу, прекрасно понимая его озабоченность появлением в моём номере Марьяны. Кому как ни Грачёву знать, через что я прошёл, чтобы вернуться к нормальной жизни. Правда, Федька не в курсе, что и жизни у меня никакой без Наны не было и нет.

— И что на этот раз? — вздыхает Грачёв, навалившись пятой точкой на подоконник. — Помнится, когда ты решил за неё заступиться в последний раз, едва не сгнил за решёткой. Соскучился по былым временам? А, Ветер?

— У Марьяны дочку похитили.

— Хреново, если так, — ведёт плечами Федя. — Только я не пойму, а ты, Ветер, здесь при чём? — раздувая ноздри, режет словами по живому. — Не знал, что ты специализируешься на поисках чужих детей.

— Федя! — предостерегающе сиплю и едва заметно качаю головой.

Грачёв понимает намёк без слов и, сжав кулаки, отворачивается к окну.

— Ладно, выкладывайте всё, что знаете! Будем вместе думать, как ваши задницы из дерьма вытаскивать!

Следующие несколько часов откровенно походят на ад. Дорога обратно до центра кардиологии кажется нескончаемой, а слёзы Марьяны — бесконечными. Я держу её за руку, бессвязно повторяя, что всё будет хорошо, но вот незадача: я сам в это верю с трудом. Если бы похитителю нужны были деньги, он уже давно связался с Наной, а так…

В любом случае мы успеваем вернуться в клинику и застать там полицию, а после отправиться в отделение.

Дача показаний, пустые разговоры с охраной, оправдания санитарки. Время тянется, как расплавленный сыр на горячей сковороде, — медленно, бесконечно, нудно… А результата всё нет!

Грачёв, собрав знакомых пацанов, по-быстрому организует поиски на местности, подключив волонтёров. Я же не отхожу от Наны ни на минуту. Беру на себя общение с полицией и закрываю собой мою девочку от любопытных жалостливых взоров и колких упрёков, а ещё внаглую поторапливаю санитарку с составлением фоторобота похитителя. Старушка скрипит, недовольно зыркая в мою сторону, но чувство вины вынуждает её помалкивать и чуть быстрее соображать.

К сожалению, камеры видеонаблюдения, установленные в больнице, оказались совершенно бесполезными в нашем деле. Часть из них, как и следовало ожидать, попросту не работала, а те, что вели запись, запечатлели лишь спину преступника.

Похититель словно знал расположение каждой видеокамеры и ловко отворачивался в нужные моменты, прикрывая лицо то руками, то накидывая на голову объёмный капюшон чёрной парки. Этот рослый мужик, забравший с собой Марусю, совершенно точно уже бывал в стенах клиники и всё спланировал заранее.

— Готово! —восклицает, потирая ладони, молодой парнишка — полицейский, на пару с санитаркой возившийся с фотороботом.

Нана вскакивает с места, но не решается подойти ближе, чтобы взглянуть. Ей страшно, как и всем нам сейчас. Крепче сжимаю девичью ладонь и тяну Марьяну за собой к экрану монитора. Нана вытирает слёзы, глубоко дышит, но никак не соберётся с силами, чтобы опознать преступника.

— Вы его узнаете? — равнодушно интересуется у меня следователь, и я мотаю головой.

— Первый раз вижу, — произношу честно, попутно принимая вызов от Грачёва. — Марьян, посмотри! Пожалуйста!

И пока Нана силится опознать в нарисованном со слов санитарки портрете реального человека, я стараюсь сосредоточиться на запыхавшемся голосе Федьки.

— Кажется, нашли! — пыхтит Грачёв в трубку.

— Я его знаю! — испуганно вскрикивает Марьяна, зажимая ладонью рот.

Меня охватывает странное чувство: смесь искренней радости и бесконечного отчаяния. Смотрю, как Нана обнимает перепуганную дочь, целует её мокрое от слёз лицо, сбивая увесистые очки с носа малышки. Что-то говорит, плачет, не замечает грязных луж под ногами, не чувствует промозглого ветра и не слышит чужих голосов… Наверное, это и есть безусловная любовь. А я просто забыл, что такая существует… Я перед ней бессилен.

— Может, хватит их взглядом пожирать? Не твои они, сам знаешь! — засунув озябшие руки в карманы джинсов, рядом со мной вырастает фигура Грачёва.

Уставший. Продрогший. Федька глухо откашливается, а потом похлопывает меня по спине.

— Не питай иллюзий, Ветер! На этом всё…

Грачёв всегда отличался прямолинейностью, порой граничащей с грубостью. Но мне ли его винить…

— Спасибо, — не переставая смотреть на Нану, произношу главное. Если бы не Федька, ещё неизвестно, нашлась бы кроха или нет…

— Да я-то что?— смущается Грачёв. — Сам знаешь: не меня благодарить надо.

— Ладно, не скромничай! — треплю друга по затылку и впервые за день улыбаюсь.

Марусю нашли волонтёры. Их молниеносная реакция, ориентировки в сети, листовки, наспех организованные поисковые отряды сделали своё дело безупречно! Малышку заметила местная жительница, перед сном решившая выгулять своего корги, и сразу связалась с ребятами. Маруся несколько часов затравленным зверьком просидела в дощатом домике на детской площадке. Напуганная. Голодная. До нитки промокшая от моросящего весь вечер дождя. Как она здесь очутилась, почему охранник Чертова, забравший её без ведома Наны из больницы, бросил девочку одну и уехал, разберётся следствие. А я просто рад, что этот кошмар позади.

— Ветер, — напряжённым тоном обрывает мою радость Федя. — Думаешь, случайность?

— Не знаю, — пожимаю плечами.

Причин сомневаться в профессионализме охраны Чертова у меня нет. Старик бы никогда не оставил рядом с внучкой случайного человека, но и объяснить мотивы этого Артёма никак не получается.

— Украсть ребёнка, чтобы просто бросить его неподалёку…, — не унимается Грачёв. — Смысл какой? Ни требований, ни условий… Так подставляться на пустом месте…

— Марьяна сказала, что разговаривала с ним, когда обнаружила пропажу Маруси. Кто его знает, быть может, мужик испугался полиции и решил замести следы…

—Ветер, — ухмыляется Федя. — Ты сам-то в это веришь?

— Нет, — мотаю головой. — Всё было продумано до мелочей: камеры, момент подходящий, да даже двор этот… Малолюдный, заброшенный какой-то… Ему не нужна была девочка… Он либо хотел отвлечь внимание Наны от чего-то важного, либо запугать… Ты же сам слышал, что творилось в доме Чертова в последние дни.

— Ветер, всё это можно было провернуть, не подставляясь, — хмурится Грачёв. — Грязно сработано, словно…

— Словно этот Артём хотел, чтобы о нём узнали, — заканчиваю за Федькой им начатую мысль.

— В любом случае девочка была просто предлогом, — кивая продолжает парень, но нас прерывают.

— Сава, — осипший от слёз голос Наны разрывает темноту, попутно царапая моё сердце. Свиридова едва держится на ногах, но крепко прижимает к груди Марусю, отдавая дочери своё последнее тепло.

— Я боюсь возвращаться домой, пока Артёма не арестуют, — бормочет несмело, будто я отпустил бы её в особняк к Чертову после всего этого дерьма. — Помоги нам, пожалуйста, снять номер в каком-нибудь отеле.

— Хм, — едва сдерживается от едких замечаний Грачёв. — Я пока такси поймаю, — вертит в руках мобильный, стараясь не встречаться с Марьяной взглядом. Это я, влюблённый дурак, готов ей простить всё на свете, Федьку же так легко не проведёшь…

— Извини! — Нана кусает губы и порывается уйти. — Ты и так помог. Дальше мы сами.