Дорогое удовольствие (СИ) - Никандрова Татьяна Юрьевна. Страница 34

Делаю пол-оборота и выхватывая взглядом фигуру Пеплова. Он смотрит прямо на меня. Пристально, заинтересованно, внимательно. Не разрывая зрительного контакта, делаю очередное па и плавно выгибаю спину. Двигаюсь неспешно, намеренно выбиваясь из общего ритма. Больше всего на свете мне хочется быть для Антона особенной, и, кажется, в данную секунду это именно так.

Легонько, едва касаясь, провожу ладонями по телу – от бедер к груди. Мне нравится, что Пеплов откровенно залип на мне. Нравится, что не моргает. Это придает уверенности и заставляет чувствовать себя желанной. Делаю медленный круг головой и обхватываю подол своего платья. Немного приподнимаю его, оголяя ноги, и снова вращаю тазом. Чувственно, эротично и, надеюсь, красиво. Опускаю ткань и неторопливо поворачиваюсь к Антону спиной. Пусть полюбуется видом сзади. Он у меня хорош, это я точно знаю.

Музыка уже внутри меня, перемешалась с кровью и бежит по венам. Я сгусток энергии, неуправляемой и дикой. Изгибаюсь в танце, вкладывая в движения душу, раскрываюсь на максимум, демонстрирую себя во всей красе. Потому что Антон рядом. Потому спиной чувствую, что смотрит.

Оглядываюсь и посылаю ему легкую полуулыбку. Заигрываю с ним. Совсем чуть-чуть, ненавязчиво. Просто показываю, что мне нравится его внимание.  И он сам тоже очень нравится.

Как я и ожидала, Пеплов с легкостью считывает мой сигнал. В следующую секунду он отлипает от барной стойки и медленно движется ко мне. Лев, возжелавший грациозную лань. Хозяин моих мыслей – безжалостный и в то же время нежный.

Когда руки Антона твердо ложатся на мою талию, я вздрагиваю и на секунду задерживаю дыхание. Так много чарующей магии в его черных глаза. Там бездна, там обрыв, там пропасть… Но мне чертовски, просто до умопомрачения хочется туда сорваться.

– Играешь с огнем, девочка, – его большой палец скользит по моей щеке.

– Почему? – шепчу я, ласкаясь о его руку, словно котенок.

– Потому что нереально красивая, – он подается вперед и его язык проникает в мою ушную раковину. – И я хочу тебя прямо сейчас.

– Но мы же в клубе… Тут люди везде, – лепечу я, дрожа от наслаждения.

– Идем со мной, – он резко отстраняется и, сжав мою ладонь, утягивает прочь с танцпола.

Глава 30

Мы заваливаемся в какую-то подсобку и в совершенно неконтролируемом приступе страсти принимаемся сдирать друг с друга одежду. Торопливо, порывисто и суетливо, будто за нами погоня. Пеплов сдергивает лямки моего платья вниз, обнажая грудь, и тут же припадает к соскам, опаляя их горячим прерывистым дыханием.

Обхватываю руками его голову и, блаженно прикрыв веки, медленно пячусь назад. Губы Антона напористо и влажно скользят по моей коже, заставляя сердце биться в ускоренном режиме. Неожиданно я впечатываюсь спиной во что-то твердое, и по звуку бьющегося стекла, раздавшегося в следующее мгновенье, понимаю, что налетела на стеллаж с посудой. Но эта мелочь неспособна нас прервать, мы слишком увлечены друг другом.

Если честно, я не помню, чтобы раньше Антон так откровенно буйствовал. Его движения настолько резки и нетерпеливы, что я всерьез опасаюсь, как бы он не порвал мой элегантный и безумное дорогой наряд.

– Подожди, – на секунду отстраняюсь, давая платью соскользнуть с бедер, а затем вновь приникаю к его горячей вздымающейся груди. – Милый мой, хороший, единственный…

Я шепчу ему в ухо признания, обвиваю руками его могучую спину, висну на нем, покрываю поцелуями каждый сантиметр его лица. И в эту самую секунду ярким лучом меня пронзает осознание того, что так хорошо, как с Антоном, мне никогда и ни с кем не будет. И дело даже не в божественном сексе, а в том, что я влюблена. Причем настолько сильно, что сердце от чувств разрывается и дребезжащими осколками осыпается к его ногам. Не могу без Антона, жизни своей без него не представляю.

В царящем вокруг полумраке я почти не вижу его лица, но чувствую, что он улыбается. Ему, определенно, нравится слышать то, как меня к нему тянет, как я в нем нуждаюсь, как хочу его. Пальцы парня путаются в моих волосах, сжимают грудь, терзают бедра. Антон повсюду, его власть надо мной безгранична, и я отдаюсь ему без остатка. С радостью и его именем на губах.

Своими доводящими до дрожи ласками он выдавливает из меня крик за криком, стон за стоном, а потом сам же с шипящим «тш-ш-ш» зажимает мой рот ладонью. Обычно Антон никогда не сдерживает мою громкость, но сейчас, видимо, случай исключительный: мы собираемся согрешить в общественном месте, а дверь в подсобку даже не закрыта на замок…

Ловим движением Пеплов разворачивает меня на сто восемьдесят градусов, а затем, положив руку мне меж лопаток, заставляет наклониться вниз. Грудь тут же упирается во что-то жесткое, на ощупь напоминающее стол или комод, а в следующее мгновенье я испытываю острый прилив наслаждения: Антон вошел в меня. Быстро, напористо, уверенно.

Одна ладонь парня перехватывает мою шею, а вторая с силой стискивает ягодицу. От ускоряющихся толчков мебель, на которую я опираюсь, глухо барабанит об стену. Я чувствую, как стремительно теряю связь с реальностью, растворяясь в тягучем удовольствии. Оно молниеносно растекается по телу, наполняя собой меня всю – до корней волос, до кончиков пальцев…

– Еще, Антон… Пожалуйста, еще! – сдавленно прошу я.

– Блядь, Камила, – Пеплов продолжает наращивать темп. – Ты такая охуительная. Самая охуительная девочка на свете…

Обычно во время секса он немногословен, но иногда его пробивает на такие вот откровенные пошлости. И знаете что? Это меня нереально заводит. Я чувствую себя испорченной, дрянной… Но при этом невообразимо желанной. Рядом с Антоном все мои комплексы и предрассудки куда-то улетучиваются, и я превращаюсь в сгусток похоти. Вибрирующий и звенящий.

– Это потому, что я с тобой, – всхлипываю я, ощущая неминуемое приближение экстаза. – Ты лучше всех, слышишь?

Парень скручивает мои волосы на затылке и тянет их на себя, тем самым глубже прогибая меня в пояснице. Мне безумно нравится, как он доминирует. Как подчиняет меня своей воле. Я знаю, Пеплов мог бы быть гораздо жестче и грубее, но он очень тонко чувствует границы, никогда не пересекая их. Рядом с ним мне не бывает больно. Только до умопомрачения, до трясучки в коленях приятно.

Оглушающий оргазм, подобно лавине, обрушивается на меня, лишая дара членораздельной речи. Я мычу, скребу ногтями сухое дерево и до крови закусываю нижнюю губу. Все тело содрогается в сладких конвульсиях, электрическим разрядом прошивая нервы. На глаза наворачиваются слезы, а по телу бежит мелкая рябь. Какой кайф… Боже, какой же это кайф!

Обессилено роняю щеку на деревянную поверхность, вновь ощущая пульсирующее содрогание в промежности. На этот раз не такое сильное и яркое, потому что оно не мое: продолжая двигаться туда-сюда, Пеплов кончает в презерватив. Отчего-то его оргазмы доставляют мне чуть ли не больше ментальное удовольствие, чем свои собственные. Мне чертовски приятно осознавать, что Антону тоже хорошо со мной.

В последний раз качнув бедрами, он выскальзывает наружу, а я все продолжаю лежать грудью на комоде. Ноги кажутся ватными и обессилевшими, поэтому я боюсь, что, распрямившись, мигом потеряю равновесие.

– Иди сюда, – Пеплов мягко обхватывает меня за плечи, помогая принять вертикальное положение. – Жива? Стоять можешь?

– С трудом, – признаюсь я.

– Опять плакала? – он проводит ладонью по моей щеке, вытирая влажную дорожку.

– Немножко, – усмехаюсь я. – Макияж, наверное, потек.

– Сейчас поправишь, – Пеплов натягивает брюки, а затем, коротко наклонившись, поднимает с пола мою одежду. – Держи, нам возвращаться надо.

Пока Антон застегивает ремень, я ныряю в платье и натягиваю на плечи бретельки.

– Мне в туалет нужно… В порядок себя привести, ладно?

– Конечно, – кивает он, распахивая дверь подсобки. – Прямо по коридору и налево.

Бросив ему короткую благодарную улыбку, я устремляюсь в дамскую комнату и, оказавшись внутри, упираюсь взглядом в зеркало. Оттуда на меня смотрит растрепанная, всклокоченная, но неимоверно довольная Камила: щеки горят румянцем, губы припухли, а глаза лучатся счастливым светом.