Техник - ас (СИ) - Панов Евгений Николаевич. Страница 57

— А я вот чего не пойму,— Мартынов покрутил в пальцах карандаш,— Ты же истребитель. Почему тебя к нам, к штурмовикам отправили, а не в истребительную штрафную эскадрилью? Тебя же переучивать надо. Ты на "ИЛах"-то сможешь?

— Да мне как-то выбора никто не давал. Куда направили, там и буду воевать. А что касается смочь, то есть мнение, что советский лётчик может летать на всём, что летает, а в некоторых случаях и на том, что летать в принципе не может, так что не боись, гражданин начальник, смогу.

В блиндаже раздались сдержанные смешки;

— Ты вот что, Илья, давай, когда без лишних ушей, без этих вот, без граждан. По имени-отчеству, если уж на то пошло. Ты как, Яков Андреевич, не будешь возражать?— особист лишь молча махнул рукой.

Так началась моя служба в штрафной штурмовой эскадрильи. Самолёт мне выделили одноместный. Впрочем такими были половина машин. На остальных кустарным способом оборудовали место для стрелка. Кабина смерти. Брони здесь не было от слова вообще и стрелки гибли очень часто. Штурмовик, на первый взгляд, производил неизгладимое впечатление. Весь в заплатках и пятнах от свежей краски. Забравшись в кабину я осмотрелся. Разница с тем "ильюшиным", на котором я летал в 21-ом веке, всё же есть. Да и сама кабина, на мой взгляд, немного потеснее. Или мне это только кажется.

Пошевелил педалями, ручкой управления, пробежался глазами по приборам. Буду надеяться, что ты меня не подведёшь. Я любовно похлопал по верху приборной панели. Не подведи меня, нам с тобой летать долго. Объяснили мне, почему срок нахождения в штрафной эскадрильи не указан. Отчисление из её состава происходит лишь по представлению командира дивизии, к которой она приписана, на основании количества и качества выполненных боевых вылетов. Ну или в следствии естественной, так сказать, убыли. Потери среди штурмовиков были большие, а что уж говорить о штурмовиках — штрафниках, которых чаще других отправляли на боевое задание без истребительного прикрытия. Из 12 машин эскадрильи лишь три остались от прежней матчасти, остальные девять были переданы из других полков взамен выбывших. Понятно, что новые штурмовики шли в строевые части, а нам доставались уже побитые жизнью и противником машины.

Первый вылет на боевое задание состоялся уже на следующее утро. Предстояло нанести удар по зенитным батареям, прикрывающим обнаруженный разведкой склад. Следом за нами идёт строевой штурмовой полк, который и будет уничтожать сам склад, а мы выступаем в роли расчистки пути для них. Ну да нас командованию не особо и жалко. Получил карту, изучил маршрут. Я теперь левый ведомый четвёртого звена. Штурмовики здесь летают тройками. Командир звена бывший старший лейтенант Роман Яковенко. Здесь оказался за трусость. При пересечении линии фронта попал под сильный зенитный огонь и не нашёл ничего лучшего, как вернуться на свой аэродром с неизрасходованным боекомплектом. Как только не побоялся садиться с подвешенными бомбами. От расстрела спас командир полка, походатайствовавший перед трибуналом о направлении в штрафники. Когда меня вчера ему представляли, то он вдруг вытянулся по стойке смирно и первым вскинул ладонь к виску. Молча. Как нам уже было сказано, товарищей здесь нет.

Занимаю своё место в кабине и жду команды на взлёт. Двигатель "ИЛа" уже прогрет и мерно молотит на холостых оборотах. Вот со стороны штаба в воздух взлетела зелёная ракета. Прибавляю газ и выруливаю вслед за ведущим на полосу. Мы взлетаем первыми. Это хорошо. Будет несколько лишних минут, чтобы хоть прочувствовать машину, пока кружимся чуть в стороне от аэродрома, ожидая взлёта остальных штурмовиков. Ну что сказать; утюг он и есть утюг, хоть и с крыльями. Особенно для меня, истребителя. Обзор из кабины тоже, как говорится, не айс, особенно назад. Там его попросту нет. Радовало вооружение. Две 23-мм пушки ВЯ, две 20-мм пушки ШВАК и два 7,62-мм пулемёта, восемь ракет РС-82 или РС-132. Плюс до 600 кг. авиабомб. Правда больше 400 кг бомб брали очень редко. Вот и сейчас у меня под брюхом штурмовика шесть бомб ФАБ-50. Опыт бомбометания у меня хоть и небольшой, но имеется, так что, надеюсь, справлюсь.

Наше звено заходит на цель первым. Мы должны по максимуму вызвать на себя огонь зениток. Соседний полк пытался нанести удар по этим складам, но понёс большие потери, а задачу так и не выполнил. И вот тогда командование решило бросить туда штрафников. То есть нас. Обещали дать в прикрытие истребители, но это не точно.

Линию фронта пересекли на малой высоте на предельной скорости. Почему-то не удивило то, что идём одни, без истребителей. Перед целью набрали тысячу метров. Блин, как же долго он взбирается на такую высоту. Навстречу потянулись трассеры немецких скорострельных зениток. И было их просто до одури много.

— Ольха-2! Атакуй зенитную батарею, ориентир 4. Ольха-3! Твои зенитки левее ориентира 6. Я по центру! Работаем!— ведущий раздаёт указания. Ольха-2 это я.

Высматриваю назначенную мне цель. Вот они, родимые, лупят в белый свет, как в копеечку. Хотя, почему в белый свет? Лупять они по мне и довольно активно. Надо эту активность у них поубавить. Доворачиваю нос в сторону фрицев и выпускаю два РСа. Две дымные стрелы полетели в сторону фрицев. Выпускаю ещё два РСа и добавляю из пушек и пулемётов. На выходе сбрасываю парочку ФАБов.

На развороте осмотрелся. На месте атакованной мной зенитной батареи тишь и благодать. Вот тут как раз тот случай, когда низкая кучность РСов это благо. Зацепило всех, да ещё и бомбы попали точно. Чуть в стороне так же выходил из атаки ведущий. В его сторону тянулись трассеры, но, по счастью, мимо. А вот Ольха-3 внезапно как-то весь вспух и разлетелся на куски. Прямое попадание и, скорее всего, ещё и свои бомбы сдетонировали. Ну, суки, вы сами напросились!

Не обращая внимания на обстрел захожу на цель. Вот они, пара немецких 88-ми мм. зениток. Бьют в сторону подходящей основной группы штурмовиков. Прицеливаюсь и бью оставшимися РСами. Чуть в стороне ведущий так же атакует следующую цель. Повторяю на выходе финт с бомбами и вот тут мне крупно повезло. Очевидно одна из бомб угодила в снарядный погреб, потому что тряхнуло меня не слабо.

— Внимание! Атакуем!— это основная группа заходит на цель. И тут же в наушниках раздаётся,— Внимание! Истребители противника!

Осматриваюсь по сторонам и вижу вдалеке тёмные точки. Вот и злые фрицы пожаловали на лёгкую, как им кажется, добычу. Ну это им только кажется. Истребитель я или погулять вышел? Закладываю насколько возможно крутой вираж, сбрасываю оставшиеся две бомбы на подвернувшийся броневик и иду навстречу немцам.

— Внимание!— опять ведущий группы,— Все в круг! Ольха-2, вернуться в строй!

Непременно вернусь, но чуть позже. На пределе дальности стрельбы беру на прицел одного из "мессеров" и бью короткой очередью из 23-х мм пушек. Не дожидаясь результата чуть доворачиваю и ловлю в прицел следующего и жму на гашетку. Уже на развороте вижу, как с неба к земле тянутся два чёрных дымных шлейфа. Значит попал.

— Ну ни хрена себе,— раздаётся чей-то голос в эфире, а я занимаю своё место в оборонительном круге, в который встали штурмовики.

Немцы, обескураженные мгновенной потерей двух своих камрадов, решили не атаковать ненормальных русских и отвернули в сторону, хотя и далеко не ушли. На одном из витков круга в прицел вновь попадает важеский самолёт. Ну не буду же я просто так круги нарезать. Опять жму на гашетку. Раздаётся короткая очередь и пушки ВЯ смолкают. Всё, кина не будет, электричество кончилось, то есть снаряды. Впрочем и те, что были, не ушли в молоко. Ещё один фриц лишившись крыла закувыркался к земле.

Окончательно деморализованные немцы порскнули в разные стороны, но в основном туда, откуда прилетели. Под это дело и мы потянулись на свой аэродром, а навстречу уже шли к цели штурмовики соседнего полка. Под прикрытием истребителей. Я чуть подотстал, чтобы в случае чего прикрыть своих, хотя бы отпугнуть наглых немцев. Ко мне чуть сзади и сбоку пристроился "Ил" Яковенко. Так, стоп. Это моё место ведомого, а он должен идти впереди. Поравнялся с самолётом Романа и жестом показал ему, чтобы шёл вперёд. В ответ он лишь покачал головой. Так и шли с ним до самой линии фронта. Я-ведущий, он-ведомым. Немцы нас не преследовали. Уже на подходе к передовой заметил, как основная группа начала заходить на немецкие позиции, поливая их из всех стволов.