Я люблю! (СИ) - Летняя Анна. Страница 10

Охладив десерт, я покрыла шарики оставшимся шоколадом, полученным из того же напитка, откуда я убрала лишнюю жидкость. Я подала мороженое, как и напитки, удерживая по два предмета у каждого живого существа.

Было очень сложно отслеживать всех разом, поднимая чашку ко рту того, кто только взглянет на напиток, и потом так же кормить их. По позвоночнику у меня сбегал холодный пот, но я справилась.

— Спасибо за это неожиданное чаепитие. Пусть это было не выдающимся зрелищем, но зато вы показали отменный контроль мелких объектов. Думаю, вы сдали оба ваших экзамена. И пусть это не морской бой, что вы разыграли на прошлом экзамене, подобная концентрация заслуживает высших балов.

— Спасибо, я решила, что будет вульгарно повторяться и петь, играя со стихиями, — реверанс я сделала уже автоматически. Видимо, мамины уроки дали плоды независимо от моего желания.

— А что за необычный десерт? Такой воздушный и сытный, — спросила женщина из числа мне незнакомых учителей.

— Не знаю, — я пожала плечами, — мне его мама летом в жару готовит. Называет снежками, а корочка из шоколада не дает ему сразу таять. Я люблю его с сиропами есть на десерт, или же вот так, с настоем чайных листьев.

— Передайте леди Ириссон мою благодарность. Очень вкусно, — приняла мою ложь за истину она.

Мороженное мы с мамой придумали вместе, когда готовили торт для папы Черсона, и я специально передержала крем в холоде. С тех пор уже три года мы готовим его регулярно, добавляя разные топинги. Семейный рецепт, так сказать. Но, по сути, именно мама назвала его снежком и готовит для нас чаще меня.

Распрощавшись, я первой покинула аудиторию, направляясь к воротам, и желая как можно быстрее сесть на моего собственного коня и похвастаться им перед большим числом жителей столицы. Папа Валерт обещал даже свозить меня в места обитания местной знати. Может, кто заинтересуется коняшкой. У нас как раз три малыша подрастают. Нужно им хозяев найти поскорее.

А еще нужно отметить мои вторую и третью ступень в магии, купив заморских фруктов для всех родных. Из моих стихий осталась сдать лишь землю, и я буду считаться полноценным раскрытым магом.

Но пока думать рано о новых годах обучения. Лучше заглянуть в столичные лавки и купить всем отцам и маме подарки на грядущие дни имени, пока мне выдался шанс прогуляться без контроля всей семьи разом.

Жаль, что у меня так много планов и только пять часов на все!

— Вот моя дочка и стала выше меня, если брать магические титулы, — притворно горько вздохнул папа Валерт, придерживая асиера, пока я скидывала вторую верхнюю юбку, оставаясь в нижней, приспособленной для езды на лошади… — Я же имею лишь две раскрытые ступени. Оставшиеся стихии мне так и не покорились, сколько я не бился над ними.

— Зато ты лучше всех работаешь с погодой, а я никак не могу развести тучи. Призыв грибного дождика — мой потолок.

— Хорошо, убедила, что такой папка тебе нужен, — дурачась, он протянул мне мою курточку и щелкнул по носу.

— Вы мне все нужны. И неважно, маги или нет. Я вас люблю любыми.

Обняв папу Валерта, я заглянула ему в лицо снизу вверх. В карих глазах плескалась ответная любовь. Самая чистая и настоящая.

— Спасибо тебе, лисенок. Мне очень приятно слушать подобные признания. Они вдохновляют на походы по магазинам с мелкими избирательными транжирами куда лучше, чем самовнушение, что все пытки имеют свой логический конец.

— Да я же всегда слежу за тем, сколько трачу! — возмутилась я необоснованным обвинениям. — И покупаю только то, что понравится вам. А это, между прочим, очень нелегко. Вас же вон у меня сколько. А я одна и очень маленькая.

Вскочив в седло красиво и лихо, как меня учил папа Унель, я не спеша направилась по дороге, ведущей в город. Пикироваться с этим папой мы можем часами, получая настоящее удовольствие.

Глава 4

Разряженной куколкой я сидела на заднем сидении кареты, везшей меня с отцом во дворец. Папа ехал по рабочим вопросам, как советник короля по торговле, а меня пригласила на чаепитие принцесса Ассилия. В благодарность за подаренного ассиера на ее двадцатилетие. От подобного приглашения не отвертеться. Ведь отказать королевским особам — себе дороже. Мама сотню раз заставила меня отрепетировать ответы на вопросы и церемониальное приветствие для каждого встречного лорда, короля или принца. Она с большим трудом выбрала платье, в котором я могла относительно свободно ходить, не напоминая сахарную зефирку. Привела мое тело, руки и ноги в порядок, как если бы я была посетительницей спа салона. Но ее я понять могла — ребенок первый раз выбирается из дома без нее. Тут и не в одном отваре цветов искупаешь, добиваясь мягкости кожи и шелковистости волос.

А ведь все случилось из-за моих ассиеров и демонстрации Эльтора.

Мы хорошо пробежались по магазинам с папой Валертом, и нас заметили многие. Вопросы на моих близких о красивом детском коне потекли рекой. Папам приходилось отписываться, заверяя, что как только будет возможность, они сообщат о потомстве ассиеров в каждый дом. На рожденных нашлись руки, но видимо, мои родные куда лучше меня разбираются в местных реалиях. Вот и не стали распродавать всех. Одного мальчика они придержали, обучили и подарили принцессе, посетив прием. Забавно, что бал был для взрослых, а день имени праздновала младшая из королевской семьи. Как результат, я лишь произнесла слова заученного поздравления, и прогулялась по парку, отбыв домой с родными. Пить и есть в чужом доме со общего стола я брезговала. В отличии от моего века, представители младшей знати вели себя неприемлемо, подхватывая целые блюда и поедая все руками. От подобного аппетит пропадет у кого угодно. Я с грустью вспоминала приемы, что организовывала сама, устраивая шведский стол, приставляя к нему несколько смышленых официанток, пресекавших подобное свинство и моментально протягивавших тарелку и вилку разошедшемуся гостю.

Здесь же лорды желали показать, что король их отметил своим вниманием, и теперь они дорогие гости. Как по мне, так слишком дорогие. Да и пригласил монарх почти всех из верхушки, явно желая порадовать дочь количеством подарков.

Дома я расспросила отца, что за ужасы я сегодня увидела, и он признался, что сам не любит подобные массовые банкеты. Предпочитает устраивать скромные приемы для ограниченного круга лиц с полноценным ужином, балом и разговорами.

Тут я была с ним полностью согласна. Те, кого обычно видела я, не вели себя как стадо голодных животных.

Возможно, все бы на этом и закончилось, но король или королева, тут я не знаю точно, решили поблагодарить за особо ценные подарки самых отличившихся. Вот и пришлось принцессе подписывать сотню приглашений для девочек разного возраста.

Вновь оказавшись во дворце, я отметила его серые скучные стены, мрачные холодные коридоры и рыцарские доспехи, расставленные в разных углах. Кажется, кому-то просто не хочется хранить эти жестянки из прошлого в кладовых, вот и заполняют пустые углы в огромном бастионе, где нынче живет глава целой страны.

Замок был неуютным, расти в таком месте я бы не хотела. Наш дом, хоть и был монументальным, выгодно отличался уютом. Окрашенные стены, картины, что украшали их, невесомые шторы… Кстати, в замке на общедоступном этаже я не увидела ни картин, ни штор.

В сад, где накрыли столы, меня провел важный слуга, совсем не интересовавшийся, успеваю я за ним или нет. Несколько раз я даже окрикнула его, за что он презрительно посмотрел на меня. Но на этого зазнайку я нажалуюсь папе, пусть уточнит, не специально ли король решил унизить его наследницу, разбаловав слуг, что забыли свое место. И я уверена, что поставят на место далеко не моего родителя. Хотя, я не исключаю, что вся акция была направлена против меня лично, как мелкой и несмышленой малышки. Увы, родной, но ты ошибся.

Столпотворение из девочек, девушек и молодых женщин в саду творилось знатное. Это у нас в семье я одна, а у некоторых по пять дочерей и больше. Всех их позвали, дабы не выделять одну из рода. Нас рассадили на стулья, исходя из титула и значимости для короны, выдали по слуге, что обязан был подавать десерты и подливать напитки. Обслужить себя самостоятельно считалось ниже своего достоинства в мире придворных зазнаек. Нет, дома нам тоже помогали слуги, но взять кусок хлеба, не подзывая никого, зазорным мы не считали. А вот за этим столом, даже пододвинуть приборы к себе ближе я не могла. Стоило отдать приказ слуге, и никак иначе.