Снежная невеста (СИ) - Мягкова Нинель. Страница 30

То и добить могут. Один удар по голове, или подушка, и всё. А у меня сейчас сил не больше, чем у котёнка. Надеюсь, хоть Рис далеко не ушёл и дежурит где-то поблизости!

Лёгкое дуновение ветерка коснулось моего лица. Простыню приподняли и тут же уронили обратно. Отравитель, убедившись в успехе, поспешил на выход. 

Дверь захлопнулась куда увереннее, чем открывалась. 

Выдохнув, я сдула с носа прилипшую ткань, чтобы не мешала, и с чувством выполненного долга заснула. 

Дальнейшие события будут происходить без моего участия. Я свою роль отработала на ура. 

Разбудил меня Рис. Прокрался в комнату на рассвете, вновь сдёрнул простыню с моего лица и бесцеремонно устроился рядом прямо в костюме. 

— Ты бы хоть разделся, — пробормотала я сонно, поворачиваясь на бок и закапываясь глубже ему в подмышку. Там было тепло, уютно, пахло мужчиной и немного зимней стужей. 

— Не так быстро, мы едва знакомы, — хмыкнул Дельхарт, тем не менее обнимая меня за плечи. 

— Сам хотел жениться на девице, которую видел раз в жизни издалека, — не удержалась я, хотя спать хотелось сильнее, чем препираться. 

— Дурак был, — признал Рис. — А сейчас я хочу жениться на девице, которую не знаю вообще, но очень хочу узнать. Как думаешь, я поумнел?

— Не слишком, — критически оценила я его идею, и перевела разговор на более актуальную тему, хоть и не столь приятную для обсуждения: — Вы её поймали?

— Да, ты была права, — вздохнул Дельхарт, старательно укрывая меня поверх простыни пледом. 

Ну какой из него сухарь и солдафон? Так, притворяется не слишком умело, чтоб подчинённые на шею не сели. Второго такого заботливого и внимательного мужчину поискать ещё. 

— Стоило тебе «умереть», Паули засуетилась. Поднялась сюда, проверила — я чуть не поседел на всю оставшуюся шевелюру, честное слово. 

— Прости, — мурлыкнула я, приподнимаясь на локте и поправляя белую прядь на виске. — По-другому было бы муторнее и сложнее доказать её вину. 

— Ты права, но радости мне это не добавляет, — вздохнул Рис и продолжил: — Она прямиком направилась в ближайшую деревню, отчитываться сообщникам о проделанной работе. Тут-то мы их всех и повязали. Всех троих: её саму, старшего брата и жениха. 

— И что они делали в замке? — поинтересовалась я, когда пауза затянулась. 

Дельхарт не торопился делиться сведениями, а судя по донёсшемуся до меня всхрапу, так и вовсе задремал. Я потормошила его без всякой жалости — я-то не в курсе, из-за чего меня убить пытались, да и выспалась за день! 

— Что они там забыли?

— Контрабанду они там держали, — сонно пробубнил Рис из последних сил. — Ты будешь смеяться, какую. 

— Ну? — я ткнула его пальцем в бок, и сильный мужественный военный дёрнулся, кривясь от щекотки. 

— Луковицы! — фыркнул он, отлавливая мой наказующий перст, целуя его и укладывая мою ладошку себе на грудь. Ещё и своей рукой сверху прижал, чтоб не вырывалась. 

— Луковицы? — повторила я, пребывая в ступоре. 

Я чуть не сдохла из-за каких-то овощей?!

— Уникальные луковицы редких пород тюльпанов и нарциссов, — пояснил Дельхарт. Он моё недоумение разделял, потому разъяснил подробнее: — В Унтервальде их селекционируют, выращивают, и продают срезанные цветки на экспорт по бешеным ценам. А луковицы вывозить из страны нельзя. Там чуть ли не смертная казнь полагается нарушителям. Так что семейка немало рисковала, перетаскивая эти сокровища по одной-две штучки за раз. А их там было не меньше сотни! Как только умудрились… При условии, что их не арестовали бы на рынке — а я думаю, у них и покупатель уже был на примете, такие драгоценности в городе на ярмарке не продают — ребята имели шанс неплохо заработать. На отдельный домик точно хватило бы, а может и не на один. 

Местных полицейских ждало громкое расследование, а кого-то из них, возможно, и повышение. 

Надо будет попросить, чтобы моё имя не трепали. Не хватало ещё славы почти умершей племянницы. Матушку Элис кондратий хватит!

Бедняге Дельхарту не суждено было выспаться. Если он рассчитывал отдохнуть, придя ко мне, то жестоко просчитался. Меня снедало любопытство и обилие неотвеченных вопросов. 

— А зачем хранить эти золотые луковицы в полуразрушенном замке? — продолжала недоумевать я. 

— Чтоб с родичами не делиться, — отозвался Рис. — Копать новый подвал — соседи заметят, начнутся вопросы. В своём хранить — так тут дома на большие семьи: дети, внуки, все вместе живут. Пристройки делают и всё. А погреб общий. Вот и решили развалины использовать, всё равно там никто никогда не бывает. Владелице и дела нет, ремонтировать никто их не собирается… не собирался. Как вдруг приезжает её племянница и развивает бурную деятельность. Чуть их на горячем не поймала! За луковицами же присмотр нужен, чтоб не погнили, не помёрзли… а тут ты, сидишь в библиотеке безвылазно и караулишь. Паули знала, что ты надолго, до самой весны. Вот от тебя и решили избавиться. 

— Радикально они. Хотя если на кону большие деньги… А где сами луковицы теперь? — я уже забралась на грудь Дельхарту и с комфортом на ней устроилась, подложив сложенные башней кулаки под подбородок. 

Он обнял меня обеими руками за талию и в задумчивости водил большими пальцами по пояснице. Если бы не слабость от яда, этим бы дело не ограничилось, но, увы — не в том я состоянии, чтобы к чужому жениху приставать. Так, полежать на нём разве что. 

— Вы же всё обыскали утром!

— Их успели вывезти. Ты напугала Паули своим требованием вызвать полицию, вот она и начала действовать. Послала брата забирать сокровища из хранилища, а сама насыпала тебе в молоко крысиного яда. Док правильный диагноз поставил, — одобрительно заметил Рис. — Кстати, плохо через пару дней стало бы не только тебе — она всю кринку отравила. Можно было бы списать на небрежность — травили грызунов, случайно сыпанули не туда. Бывает. Думаешь, мало врачей вызывают к больным с такими симптомами как у тебя? И по неосторожности, и по забывчивости. Яд стойкий, посуду плохо помыли, поели из неё — вот тебе и отравление. 

Меня передёрнуло при мысли, что можно поесть из посуды, в которой травили крыс. Но, похоже, здесь, особенно в деревне, нравы были куда попроще. Чего пропадать миске, не выкидывать же добро. 

— Кстати, луковицы они недолго думая перепрятали сюда, в усадьбу, — добавил Рис. — На чердак давно никто не заглядывает. Паули впустила брата через чёрный ход, он и приволок мешок. Так что улики в участке, незадачливые контрабандисты тоже, молоко кухарка вылила, кринку выбросила. Можешь спать спокойно, травить тебя больше некому. Я-то уже испугался, что цель не я, а ты, и взорвать тоже хотели тебя…

— Какая ещё цель? — встрепенулась я.

— Не важно, — скривился Дельхарт. — Я со всем разберусь. Есть у меня догадки, кто мог так оригинально попытаться от меня избавиться. Вопрос только где он умельца нашёл…

Мир вокруг завертелся, я внезапно оказалась лежащей на спине, а Рис навис надо мной, опираясь на локти, чтобы не придавить. Лицо его стало серьёзным до невозможности. 

— Мне нужно будет уехать. Надеюсь, ненадолго, — сообщил он. — Ты меня дождёшься?

— В смысле? — уточнила я, хотя и так всё прекрасно поняла. 

Но должна же я, как настоящая женщина, немного пококетничать, прикинувшись дурочкой!

— Не уйдёшь обратно в свой мир? — выдавил Дельхарт после долгого молчания. 

Просьба далась ему нелегко — было видно, что умолять о чём-то мужчина не привык. И то, что он пошёл против своих обыкновений ради меня, грело душу и едва зародившееся чувство где-то в глубине оной. 

Не могу сказать, что влюбилась в него с первого взгляда. Вообще-то наше знакомство вылилось в настоящую катастрофу и конфликт. Зато потом выяснилось, что поверхностное впечатление бывает обманчиво, а за фасадом шовиниста и солдафона прячется заботливый и понимающий мужчина. 

Меня многое держало в прежнем мире — начиная с семьи, заканчивая любимой работой и совершенно другим уровнем жизни. Но сейчас, глядя в ставшие родными сероватые глаза, я не смогла произнести вслух роковые слова.