Новая Инквизиция 3 (СИ) - Злобин Михаил. Страница 28

Иными словами, какую бы сильную антипатию проводник не вызывал у Нины, но она не могла отрицать, что без него их с напарником уже давно бы прикончили. Скорее всего, они даже не дошли бы до границ Австрии, став жертвами нападения где-нибудь в окрестностях чешского Брно. А то и вовсе бесславно подорвались на забытой старой мине.

— Не понимаю, почему нельзя было нас доставить в Италию на танках, — вяло заворочал языком Клаус. — Это и быстрее, и безопаснее.

— Проблемы с топливом, — ответила соратница. — Я много изучала вопрос, почему Апеннинский полуостров считается недосягаемой территорией. По суше до него трудно добраться из-за того, что для многочисленного контингента невозможно выстроить стабильные линии снабжения. Инфестаты нападают на любую цель, которую только обнаруживают поблизости. Иногда даже просто ради развлечения. По этой же причине нельзя пройти и малыми силами.

— Ха, если малыми нельзя, то какого дьявола мы вообще пытаемся? — пренебрежительно фыркнул некробиолог.

— А мы даже не малые, — терпеливо пояснила Нина, хотя издевка в голосе Каспера ее задела, — нас, считай, что и нет вовсе. Тем более, майор очень грамотно выбирает маршруты. Да, они сложные, но в то же время и безопасные.

— Звучит так, будто ты защищаешь этого дерьмоеда! — обличительно ткнул в женщину пальцем собеседник.

— Просто констатирую факт, — безразлично пожала плечами лингвист.

— Ну ладно, бог с этими танками. Но ведь нас могли отвезти на корабле! Рим же на побережье? В чем проблема?

— Пираты, — односложно буркнула Нина, собираясь ограничиться таким пояснением. Однако недоуменный взгляд товарища вынудил ее продолжить мысль: — После падения Италии, все ее вооружения, боевая техника, включая флот, оказались в руках инфестатов. Они годами разбойничали в Адриатике и Средиземноморье, захватывая все больше кораблей. Может быть лет через десять или двадцать, когда суда выработают свой ресурс и превратятся в груду ржавого хлама, там и станет безопасней. Но пока вот так…

— А эти пираты настолько грозные, что мимо них даже огромный боевой авианосец не проскользнет? — скептически ухмыльнулся Каспер.

— А что он сделает против начиненного взрывчаткой воскрешенного дельфина, который ночью в борт ударит? — вопросом на вопрос ответила женщина. — Ты же некробиолог, Каспер, должен лучше моего знать, что дельфиний мозг по сложности строения не сильно уступает человеческому. А потому из них получаются послушные куклы, пригодные для морских диверсий.

— Хм… ладно, ну а что же воздух? — выложил последний свой аргумент поляк. — Да-да, я знаю, все аэропорты в Италии разбомбили еще лет двенадцать назад, и восстанавливать их некому. Но ведь вертолет может приземлиться где угодно, хоть на площади!

— Каспер, ты из параллельного мира свалился что ли? — насмешливо отозвалась языковед. — Над половиной Европы бесполётная зона ширится уже больше десятка лет, а ты только спохватился.

— Да, но это ведь не относится к военным бортам, не так ли? — ядовито парировал некробиолог.

— Военный борт, по-твоему, какой-то особенный и не упадет, получив ракету в фюзеляж?

— А-а-а, так вот оно что… — хлопнул себя по шлему мужчина. — И тут захваченное инфестатами вооружение, да?

— Именно, — кивнула собеседница. — И по какой-то причине оно все никак не заканчивается, будто их кто-то регулярно снабжает. Кому-то явно выгоден затяжной неуправляемый конфликт на наших землях…

— Ой, вот только не надо мне этих теорий заговора! — обидно рассмеялся поляк. — У тебя что, под шлемом шапочка из фольги?

— Знаешь что, Каспер… — Нина рассердилась и уже приготовилась прочесть напарнику целую лекцию на тему его невыносимости, но ее в самом начале прервало появление их проводника.

— Раз базарите, значит отдохнули! — вынес он первым же делом вердикт. — Тогда пошевеливайтесь, работники науки, тут вам не Варшава!

Проклиная жизнь, женщина с огромным трудом воздела себя и свою неподъемную ношу, а затем заковыляла вслед за русским грубияном. Он повел их крохотный отряд прямиком через развалины удивительного и волшебного в прошлом города, на которые ныне было больно смотреть. Несчастная Вена, как же тебя изуродовала эта бесконечная война…

Красивые замки, исторические здания, величественные соборы, уютные улочки, ухоженные скверики… Нина неоднократно любовалась видами австрийской столицы на старых фотографиях. Но теперь посередь блеклых руин повсюду валяются забытые остовы сгоревших автомобилей и подбитая военная техника. Местами попадаются чьи-то скелетированные останки, вполне вероятно, брошенные тут еще со времен обороны Вены. Линии дорог и тротуаров рассекают оспины взрывных воронок, выворотивших целые тонны камня и асфальта. Печальное и гнетущее зрелище…

Но русский инфестат вел их вполне уверенно, не обращая внимания ни на развалившиеся от времени баррикады, ни на хрустящие под подошвой человеческие кости. Складывалось впечатление, что он здесь уже бывал ранее. Возможно, еще в те годы, когда город считался живым…

— Стой, куда лезешь! — грубо дернул проводник Каспера за рюкзак. — Жить надоело?

— Эй, это же просто дорога! — в извечной своей манере кинулся спорить некробиолог. — Что ты постоянно до меня докапываешься?!

— Пожужжи мне тут еще! — цыкнул русский, отталкивая поляка назад. — Вон тот знак дорожный видишь простреленный?

— Ну…

— А вон ту ленточку на фонаре?

— Допустим.

— Горелую коляску, дорожный конус, покрышки через каждые сто метров?

— Да вижу-вижу! — вспылил ученый. — К чему это все?!

— Тьфу, салага, — неодобрительно покачал головой русский. — Это все снайперские маркеры. По колебанию ленты стрелок фиксирует силу и направление ветра, на знаке он пристреливался, а раскиданная мелочевка ему дальномер заменяет. Сечешь?!

— Ну так и надо было сказать сразу, к чему эти загадки? Я же не военный…

— Да вот хотелось, чтоб вы хоть иногда мозги включали, а не шарахались тут как туристы, — окончательно растоптал самооценку ученых проводник. — За мной двигайте, и ни шагу в сторону!

Некробиолог и лингвист честно попытались утроить осторожность, но при всем желании подмечать такие мелкие детали, как это делал майор, они не могли. И дело тут было даже не в их неопытности, вернее, не только в ней. Сказывалось и общее утомление от многодневного путешествия. Это железному русскому все нипочем, а поляки к такой нагрузке непривычны.

— Так-с, сейчас будет сложно, — предупредил спецназовец, остановившись и скинув рюкзак. — Задача следующая: один из вас идет со мной, а по команде снимает шлем и делает себе больно. Но есть одно условие. Бояться нельзя. Совсем. Если станет страшно, нахлобучивайте свое ведро обратно на череп. Вопросы?

— Э-э-э… зачем? — недоуменно вскинула брови Нина.

— Каспер уже наверняка догадался, — гоготнул русский, — вон как коленки задрожали. Ну что, красавица, тогда ты остаешься.

— Й-й-я?! — ошеломленно выкатила глаза лингвист.

— Ну не я же! Ты посмотри на своего друга! Он же трясется как банный лист. Из-за него нас всех тут упыри на кусочки порвут.

— Упыри?!

— Мать твою, женщина, хватит сыпать вопросами! — раздраженно зашипел боец на подопечную. — Если ты глухая, то какого хрена тебя отправили в эту сраную экспедицию?! Просто. Делай. Молча. Сечешь?

— Э-э-э… извините… хорошо… — моментально стушевалась Нина, потеряв всякое желание продолжать разговор.

— Вот и ладушки. Тогда пошли. А ты, — строго обернулся проводник к некробиологу, — сторожи шмотки.

Лингвисту не осталось ничего иного кроме как сбросить свою ношу, да покрепче стиснуть бесполезную в ее руках винтовку. Громила-сопровождающий подставил ладони, сцепленные в замок, а затем одним мощным рывком прямо-таки забросил женщину в окно, располагавшееся где-то в двух с половиной метрах над землей. Залетев в помещение как снаряд, пущенный из пращи, языковед быстро поднялась и осмотрелась, потирая ушибленную пятую точку. Она хотела было вернуться к окну, чтобы помочь взобраться и россиянину, но тот, как оказалось, вполне справился и без нее.