Троянская война - Кулидж Оливия. Страница 4

Притворяться безумным больше не было смысла. Одиссею пришлось поспешно обрести рассудок и выслушать посыльного со всем своим царским достоинством. Однако теперь смешным выглядел он.

– Не хотел бы я быть на месте Паламеда, – прошептал один старик другому, когда увидел, как серо-стальные глаза царя пристально глядят на посла Агамемнона.

– Ни один мудрый человек не потерпит, чтобы его выставляли на посмешище, и, хотя Одиссей и преданный друг, никому не пожелаю стать его врагом.

Потом, несколько лет спустя, до Итаки докатилась весть, что Паламед был предан смерти греками за то, что якобы имел дело с троянцами. Старики, склонив головы, все как один деловито качали бородами.

– Разве мы не говорили, что иметь нашего царя врагом мы не пожелали бы никому? – перешептывались они.

Тогда ходили слухи, что заговор Одиссея погубил невинного человека.

Как бы то ни было, Одиссей остался верен своей клятве Менелаю и принялся снаряжать свой флот. Он поцеловал Пенелопу на прощанье и с грустью смотрел, как она, держа на руках маленького мальчика, махала ему с берега. Пройдет двадцать лет, прежде чем Одиссей снова увидит свою жену и сына.

Обнаружение Ахиллеса

Когда Агамемнон взял верх над Одиссеем, его задача с другими царями намного упростилась. Последовав примеру Одиссея и уговорам, они постепенно собирались, пока не прибыли все цари, кроме одного, самого великого героя.

Это был Ахиллес, единственный сын Пелея и Фетиды, к тому времени ставший мужчиной и теперь известный своей силой, быстротой ног и красотой. Пелей слишком состарился, чтобы вести мощное войско мирмидонян, но в Ахиллесе видел своего преемника. Все были наслышаны о подвигах Ахиллеса, ведь его воспитывал кентавр Хирон, получеловек-полуконь, который был наставником многих героев. Говорили, что Ахиллес мог выследить самого быстрого оленя и догнать летящую стрелу, выпущенную собственной рукой. Он мог остановить взбешенный табун лошадей на полном бегу и схватиться один на один со львом или медведем. Все знали, что мать его – богиня, наслышаны были и о предсказании: ее сын превзойдет славой своего отца, могущественного Пелея.

К несчастью, имелось и другое пророчество о судьбе Ахиллеса, которое среброногая Фетида узнала от своего отца, старого, мудрого морского бога. Хотя ее сын и обретет величайшую популярность, жизнь его будет очень коротка. Он умрет на вершине своей славы перед вратами Трои.

Фетида в отчаянии хотела обмануть судьбу. Когда ее сын был еще младенцем, она отнесла его на серые грязные берега реки Стикс, которая протекала в царстве мертвых. Фетида опустила младенца Ахиллеса в бурные воды Стикса, куда даже духи не осмеливались войти, чтобы дать его телу бессмертие. Никакое оружие не могло бы теперь убить его. Богиня держала младенца за пятку, погружая его в воды Стикса, и лишь пятка осталась его уязвимым местом.

Не удовлетворившись этим, Фетида не прекратила попыток сделать своего сына бессмертным. Тогда ее остановил Пелей из опасения за жизнь ребенка, который не понял, что она делает. Фетида в гневе оставила своего мужа и вернулась в темные глубины моря. Она продолжала ревностно следить за жизнью Ахиллеса и, чтобы не пускать его на войну, в конце концов отправила его ко двору царя острова Скироса, чтобы он рос среди его дочерей. Здесь Ахиллес жил в уединении и из-за своей молодости и красоты очень походил на девушку, когда был одет в женское платье. Без посторонних глаз он мог скакать верхом и бегать или метать копье, но, когда он выходил среди принцесс и царь говорил: «Вот мои дочери», никто не мог бы отличить Ахиллеса, хотя все знали, что одной из принцесс был он.

Агамемнон отправил гонца, чтобы призвать Ахиллеса, но царь сказал:

– У меня только дочери.

И как посыльный ни старался, не мог понять, к которой из девушек ему следовало бы обратиться. Они все покраснели и смотрели на него удивленно. Ахиллес, который был тайно женат на одной из принцесс, Деидамии, дал слово жене и матери, что не выдаст себя. Поэтому он молчал, хотя сам горел желанием отправиться на войну.

В конце концов Агамемнон обратился к Одиссею, который придумал, как хитростью узнать правду. Он переоделся странствующим купцом, а не послом, и попросил позволения показать свои товары в царском дворце. Сначала Одиссей выложил драгоценные украшения: булавки, гребенки, браслеты – только женские безделушки и слишком дорогие для обыкновенных девушек. Поэтому в большой зал пришел слуга, посланный дочерьми, и попросил купца отнести его товар в покои принцесс. Слуги собрали украшения и коробки и все, что еще не было распаковано, и проводили купца по внутреннему двору туда, где ждали принцессы.

Одиссей внимательно рассматривал девушек, когда те, щебеча, восхищались его товарами. Каждая выбирала булавки и драгоценности, примеривала их, прохаживалась, надев их поверх платья или воткнув в прическу; и все же лукавому наблюдателю показалось, что одна из них выказывала меньше рвения, чем другие. Тогда он небрежно расстегнул перед ними еще один баул. В нем лежало еще больше украшений, еще больше редких вещиц, чем прежде, но среди них был и изумительный меч, такой, о каком любой мужчина мог бы всю свою жизнь мечтать, но так никогда и не получить.

Подошедшая третьей принцесса не могла отвести глаз от сверкающего меча. Она брала другие вещицы и играла с ними, но всегда находила предлог, чтобы положить их назад. Ее пальцы украдкой прошлись по лезвию к рукоятке, когда она думала, что торговец не видит. У двух других принцесс отложенные безделушки росли горой, но третья так ничего и не выбрала. Наконец купец сделал вид, что собирается уходить, и принялся складывать свой товар.

– Я должен идти, – сказал он, – но, возможно, в следующем году я снова приеду и привезу вам еще больше сокровищ. А вот третьей принцессе мой товар пришелся не по вкусу. Неужели здесь нет ничего, что она могла бы купить?

Третья принцесса заколебалась, однако решила рискнуть.

– Есть, – сказала она ясно, – я куплю меч.

– Ты получишь его в подарок, – сказал купец, – царскому сыну от царя. Ведь ты, должно быть, Ахиллес, а я – Одиссей и приехал к тебе с посланием.

Таким образом хитроумный Одиссей выполнил возложенное на него поручение, а Ахиллес был рад, что его обнаружили, потому что мечтал о больших приключениях. Он собрал своих людей и отправился в Авлиду, но его мать-богиня плакала, провожая сына в поход.

Ифигения

Агамемнон со своим войском встал лагерем в Авлиде. Черные корабли были оставлены выше отметки морских водорослей, кружащихся перед заливом. На некотором расстоянии от берега суда прибывших последними качались на якоре, их весла – под скамьями, а прямые паруса тщательно сложены. На бесчисленных дымных походных кострах воины варили смолу, плавили металл, жарили целые воловьи туши или приносили жертвы бессмертным богам. Ветер дул устойчиво с моря, разнося звуки лагерной стоянки далеко по нагорью, где пастухи могли слышать скрип тележных осей, стук молотков оружейников, мычание коров и невнятные крики людей. Каждый день прибывали новые силы, пока не стало казаться, что греческим воинам никогда не будет конца.

Главными среди героев были Ахиллес и Одиссей, однако имелись и другие почти равной им известности. С равнины Арголиды, где разводили лошадей, прибыл Диомед, возничий колесницы. Гигантский Аякс, принц с острова Саламина, носил щит из семи слоев лошадиной шкуры, украшенный бронзой. Щит прикрывал своего могущественного владельца с головы до ног, а Аякс размахивал им с легкой непринужденностью, хотя никакой другой человек не мог бы его поднять. С ним был его сводный брат Тесей, лучник, сын одной троянской принцессы, которую давным-давно похитил их отец. Второй Аякс, сын Оилея, был знаменитым копьеметателем и самым быстрым бегуном в войске после Ахиллеса. Самым уважаемым был седобородый Нестор из Пилоса. Он до сих пор командовал своим войском, хотя и имел взрослых сыновей-воинов.