Клан Медведя 5: Медведюк (СИ) - Маханенко Василий Михайлович. Страница 30

— Тёмный тотем — действительно я?

«То воплощение, что ушло за мной в этот мир. Точнее, вся тёмная часть Ишар-Мора, что накопилась в тебе за долгие годы тренировок. То, что осталось в мире вальгов на следующее перерождение, являлось неожиданным и неприятным сюрпризом. У меня нет гарантий, что не появилось второго Гасат-Сура. То, кем ты стал… Это получилось нечто невинное и бесполезное… Нет, довольно! Ещё пара фраз и ты вновь погибнешь. Восстановись, окрепни и ты получишь обоснование того, почему всё произошло так, как произошло. Всему есть свои причины.»

Опасения Гасат-Сура были обоснованы — из носа и ушей у меня пошла кровь. Беатрис заволновалась и даже отслонилась от меня, решив, что эмоциональная разрядка оказалась для меня невыносимой. Пришлось «отключать» общение с учителем и возвращаться обратно в реальность.

— Всё, больше такого не будет, — слёзы всё ещё стояли в моих глазах, но желания продолжать плакать у меня не было. Довольно горевать, пора действовать. Лиара в отключке, карта у демонов, твари Зверя записали меня в кровные враги, так как я не явился к ним на встречу. Отличная перспектива для рождения Великого мага! Возник соблазн превратить весь мифрил клана Бурых Медведей в «кровь» и поглотить её, превращаясь обратно в вальга. Истинному сыну Зверя гораздо проще управляться с магией линий, чем человеку. Однако я отринул эту коварную мысль. Нет! Вальг Ишар-Мор умер. Как и его магия. Человек Лег Ондо родился, заполучив себе способность оперировать магией линий. Да будет так! А то, что вместе со способностью человеку перешли воспоминания вальга — побочный продукт заклинаний. Буду это игнорировать.

Глайдер, что всё ещё находился на моём теле, сработал отлично, переводя меня из горизонтального в вертикальное состояние. Я оценил Фасорг с точки зрения магических потоков. Хотя даже сейчас, после восстановления памяти, оперирование выше пятисот метров давалось мне не легко. Тело человека не имело должной подготовки. Собственно, одна из причин, почему Лиара стала эльфийкой, заключалась именно в особенностях организма. Даже магия образов, коей владеет моя жена, людям давалась с трудом.

Ничего особенного в городе я не заметил. Разве что количество народа — не припомню такого столпотворения обладателей маны. Источников Башорга или Зверя в городе не было — в этом плане Баркс и Арин тщательно следили за безопасностью вверенного им участка. Как не было и «инертных» зон. Если ассасины и находятся в Фасорге, то находятся в неподвижном состоянии. Родственники обнаружились в соседней комнате. Явно обсуждают, как теперь вести себя со мной. Значит, пора нанести им визит.

— И куда это ты собрался, дружище? — Эльрин стоял возле двери и первым оказался у меня на пути. — Хотелось бы немного ответов на вопросы, что у нас тут у всех возникли.

— Задавай, — неожиданно для всех я пошёл на контакт. Признаюсь, даже для себя. Вначале хотелось игнорировать родственников и заниматься своими делами, благо их у меня предостаточно, но так поступил бы Ишар-Мор. Пока у меня есть такая возможность, превращаться в него нельзя, так что я засунул эмоции в дальний ящик и запер его на ключ.

— Ты опять что-то вспомнил из прошлой жизни?

— Да, практически всё. Остались некоторые мелочи, что не сильно повлияют на общую картину. Хочу принести свои извинения за срыв — мне действительно критично нужно было поговорить с Беатрис наедине. Я понимаю, что действовал грубо, неправильно, поэтому хочу попросить прощения. Постараюсь так больше не делать.

Тишина и вытянувшиеся лица стали мне ответом. Родичи явно ожидали чего-то другого, но никак не раскаявшегося отпрыска.

— Ты что, заболел? — нахмурился Ландо. — С чего вдруг такая дружелюбность? Что-то особенное вспомнил?

— Да. Осознал, почему я назывался Верховным магом. Вспомнил тот период.

— И?

— И не очень хочу его вспоминать вновь. Тот Ишар-Мор умер, и я не собираюсь давать ему шанс возродиться в этом мире.

— Всё так плохо?

— Хуже, чем ты даже можешь себе представить. Рикон, что воспитывал вас, а потом возглавил приспешников Башорга, сущий агнец по сравнению с тем, кем я оказался. Ландо, несмотря на то что ты витязь, у тебя есть возможность стать магом. Теперь мне известно, как заставить видеть линии. Это работало с вальгами, полагаю, что с людьми механизм аналогичный.

— Больно? — Ландо сразу понял, куда я клоню.

— Чудовищно больно. Если выдержишь — станешь магом. Не выдержишь — станешь трупом. То, что ты испытывал во время очищения, покажется тебе цветочками.

— Это только Ландо так свезло, али и у меня шанс на старость лет может появиться? — Баркс явно не собирался упускать уникальную возможность.

— Любой может стать магом. Но важно, чтобы вы понимали — если начнётся процедура, вариантов всего два. Либо вы становитесь магом, либо умираете. Прервать или отказаться от процесса не получится.

— Напугал ежа голой…, — Баркс покосился на Беатрис за моей спиной. — Я в деле. Болью меня не напугать, а книжонки ты довольно интересные написал, чтобы их просто так игнорировать.

— Я… Я тоже хочу стать магом, — раздавшаяся просьба едва не опрокинула меня в состояние Ишар-Мора. Я резко развернулся к Беатрис, чтобы высказать ей всё, что думаю по этому поводу, но в ужасе отшатнулся — в руке моей жены был хлыст.

— Это не просьба, Лег! Я, Беатрис Ондо, желаю стать магом!

— Одно? — тут же зацепился за слово Эльрин. — Когда?! Никакой же церемонии не было!

— Она мне не нужна. Лег повязал мне пояс, я его приняла. Этого достаточно, чтобы требовать от моего мужа уважения и восприятия меня как равную. Когда в мир явятся демоны или драконы, они не будут смотреть на то, мужчина я или женщина. Они захотят меня сожрать. И если выбирать между болью сейчас, но возможностью в будущем дать им отпор, или сладкой жизнью, но абсолютной бесполезностью в будущем — я выбираю первое. Я хочу и готова сражаться, Лег Ондо. Рядом и вместе с тобой. Иначе для чего это всё?

— Ещё желающие? — я посмотрел на остальных. Эльрин и Хад отказались, Арин и отца не было. — Хорошо, пусть будет так. Если вы готовы — можем начать прямо сейчас. Потом мне потребуется пауза, а вам — время на адаптацию.

Мысль о том, что кто-то из тройки может не выдержать боль, я даже не рассматривал. Этому миру действительно нужны маги — на одних способностях тотема далеко не уедешь.

«Ты рискуешь. Адаптация структуры мозга под линии работает только со слабыми вальгами. Теми, кто не справился с поиском нитей сам. С людьми этот механизм не тестировался.»

— Неужели? — я не удержался от сарказма в голосе. Тот Гасат-Сур, которого я знал по последнему воспоминанию, не чурался проводить чудовищные эксперименты ради знаний. Понял это и бывший учитель.

«Механизм не тестировался после того, как демоны были уничтожены. До этого я пробовал с десятью смертниками — результата не было. Люди не способны выдержать боль, которая для вальгов нормальна. Это слабые существа.»

— Двое из которых витязи, а третья по силе духа даст фору любому архимагу. Нет, бывший учитель. Я не собираюсь отказываться адаптации. Этому миру нужны маги. Хватит полагаться на одних тотемов.

Гасат-Сур промолчал, и я посчитал это одобрением на модернизацию. Я не понаслышке знал, что нужно делать — после того, как мне посчастливилось стать правой рукой ректора, в каких только экспериментах я не участвовал! В том числе и превращении обычных вальгов в магов, минуя процесс перерождения. Ранут-Выс всячески поддерживал наши стремления. Ведь тот, кто управляет процессом создания магов, тот на самом деле управляет миром.

Бурый Медведь, как наиболее заинтересованное лицо в предстоящих «опытах», расщедрился и выделил нам берлогу для инициации, рядом со своим местом силы. Тотем желал увидеть своими глазами, что я собираюсь делать с его витязями и, если всё пройдёт гладко, повторить процесс с другими членами клана. Несмотря на то, что маги значительно усиливают клан, превращение в них витязей никак не влияет на итоговое количество энергии, что должен отдавать тотем. Для «мира» витязи так и останутся витязями, разве что со способностью «видеть линии». Так, во всяком случае, объяснил мне косматый мужик, приглашая в свою вотчину. Я не спорил — мне действительно требовалось место, где крики близких мне людей не донесутся до остальных людей.