Аномальщик (СИ) - Розальев Андрей. Страница 2

— Вот ты заладил, шпион, шпион... — я хотел помотать головой, но она тоже оказалась хорошо зафиксированной, а от усилий её ещё и прострелило болью в висок так, что я непроизвольно скривился. — Какой я тебе шпион? Откуда? Чё тут шпионить? Где какие грибы растут?

— Шпион ты самый натуральный, это мы сразу поняли, не дураки, — в поле зрения показался давешний грибник. — Номера-то не нашенские у меня в трубке набирал!

— Конечно не ваши, а питерские, — буркнул я и тут же мысленно хлопнул себя ладонью по лицу.

О чём и с кем я спорю? Если это розыгрыш, то сейчас меня пишут на камеру, чтобы потом всем вместе поржать. А если нет? Тогда, наверное, эти мужики меня погранцам или ментам сдать попробуют, там меня по базам быстренько пробьют и над мужиками постебутся. Известного в стране бизнесмена за шпиона приняли! Анекдот!

— Вот, что я и говорю. Шпион, как есть шпион! — дедок торжествующе потряс морщинистым кулаком, будто я сказал что-то очевидно неправильное.

К этому времени и другие мужики подтянулись, и теперь дружно кивали, как болванчики, вторя грибнику.

Шапито, мать его. Цирк уехал, а клоуны остались…

— Ладно, отец, поведай, на чём я типа прокололся? — усмехнулся я. — С каких таких щей меня в лазутчики записали?

— И поведаю! — дедок взял стул и сел напротив. Закусился! — Мотоцикл не нашенский, раз. Ладно, мотоцикл может трофейный, бывает. Но номера-то не нашенские! Телефон у тебя, мы посмотрели, иностранный. Понятно, почему он у тебя сеть не ловил, у него даже частоты другие, он в нашей сети и не будет работать. Чего вылупился? Мы тут тоже не пальцем деланные, я, между прочим, радиофак заканчивал, это уже на старости лет в лесники подался. Ну а уж с Питером-то ты и вовсе попал. Это ж где, мил человек, город такой есть?

— Бывший Ленинград... — ответил я рассеянно, пытаясь понять, насколько оторван этот дедок от мира, что про переименование Ленинграда в Санкт-Петербург даже и не слыхивал.

Мужики дружно заржали, у одного аж слёзы побежали от смеха, и он утёр их рукавом странной одежды, напоминавшей гимнастерку.

— Каких-то неправильных шпионов нынче готовить стали! — просмеявшись, сказал дед. — Вот раньше шпионы были, что да как в Союзе устроено — лучше нас самих знали! Сыпались на совсем уж тонких вещах. А вот так, чтобы Ленинград Питером назвать! Совсем в ЦРУ мышей не ловят! Ладно, шпион, сиди смирно, скоро за тобой из КГБ приедут, отвезут тебя в Петрозаводск, там запоёшь как миленький. А нам с тобой болтать не положено.

Из КГБ приедут? А чего не НКВД сразу? Или вообще царская охранка? Не ну а чего? Гулять, так гулять!

Они отошли, оставив меня в раздумьях. Я осмотрелся, насколько мне позволила зафиксированная скотчем голова. Обычная, вроде, изба. Бревенчатые стены побелены известью, на окне плотные занавески, сейчас распахнутые, на подоконнике лежат мощный фонарь, дозиметр «Белла», какая-то мелочёвка. Зачем им, интересно, дозиметр? На стене, неожиданно — портрет Сталина, а рядом ещё один, седого мужчины в очках. Какой-то очень уж сложный розыгрыш...

Мои мысли прервал голос деда.

— Серёга, останься, присмотри за ним, только не разговаривай, — донеслось до меня откуда-то из другой комнаты, кажется. — А мы пошли. Из центра передали, неподалёку аномалию засекли, вроде как размер большой, но фон низкий. Всё равно посоветовали подготовиться на всякий случай, твари прописку не спросят, мигом сожрут. А аномальщиков в наши края хрен дождёшься.

А вот теперь я не понял… Какие нахрен аномалии? Какой к чёрту КГБ? Я бл*ть что? Сплю? Или меня по головушке так приложили, что валяюсь сейчас в отключке и мультики глючные смотрю? Но нет… Голова болит в реале. Пипец как болит. Такое не может привидиться. Хрен я больше когда днюху свою справлять буду.

От таких невеселых мыслей башка разболелась ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда уж.

Обещанный «гэбэшник» подъехал через час, когда я пошёл в своих размышлениях уже по двадцать пятому кругу. Оперативно, надо сказать. Слишком быстро для реального оперативника, который до такой глуши неделю бы добирался, и слишком долго для актёра. Ведь куда проще было бы сказать, что я провалялся без сознания сутки, и вот, пожалуйста, тут уже и люди подъехали, по мою душу, чтобы забрать.

Происходящее всё меньше походило на розыгрыш, но признать это всё реальностью? Всему можно найти рациональное объяснение. А что, если я просто разбился на моцике, и сейчас друзья везут меня в реанимацию?

— Оперуполномоченный управления КГБ по Карельской АССР лейтенант Бурова! — раздался за окном звонкий девичий голосок.

Слышно было плохо, и я затаил дыхание, чтобы ничего не пропустить...

— А что, взрослых дома никого не было? — ворчливо спросил второй голос, в котором я легко узнал того «грибника», оказавшегося лесником.

Ха! Судя по его реакции, прислали девушку! Проститутку наняли, или стриптизёршу? А неплохо! Такой вариант мне, возможно, даже понравится. Но, блин, прикладом по башке — один хрен перебор!

— При всём уважении, Виктор Кузьмич, вы сейчас разговариваете с сотрудником при исполнении! — кажется, девушка, немного обиделась.

— Других-то сотрудников, значит, не нашлось? Али никто ко мне ехать, поди, не захотел? — продолжил Кузьмич расспросы.

— Не захотели, Виктор Кузьмич, — девушка вздохнула. — Вы со своими шпионами...

— А ты, значит, поехала?

— Вытянула короткую соломинку, — девушка ещё раз вздохнула и тут же сменила тон. — Так, хватит разговоров! Ведите к задержанному!

— Ну, проходи, красавица! — послышался скрип входной двери, и продолжение фразы я услышал громко и чётко. — Мы тут его примотали немного, чтобы не рыпнулся.

В поле зрения появилась симпатичная блондинка в камуфляжной полёвке. Я прошёлся взглядом по её ладной фигурке и улыбнулся. Форма-то, вроде как, обычная, да как раз этим и необычная. Современная, вот что в ней не так! В КГБ такой формы явно не было.

— Ого! — увидев меня, девушка широко распахнула глаза. — Вы б его ещё в землю по шею закопали! Виктор Кузьмич, ну что за варварство?

— Между прочим, даже попить не предложили! — пожаловался я.

— Так ты и не просил! — парировал лесник. — Что нам, воды жалко?

Девушка села напротив меня на заботливо предложенный Кузьмичом стул, открыла папку, оказавшуюся, похоже, ультратонким ноутбуком, и что-то набрала на клавиатуре.

— Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения? — спросила она, подняв на меня пытливые глаза цвета ореха.

— Неверов Алексей Вячеславович, 21 мая 1983 года, Петрозаводск, — ответил я серьёзным тоном, решив подыграть.

Интересно, как эта красотка перейдёт от допроса к стриптизу? А ей явно есть что показать! Ух…

Перестук клавиш...

— Виктор Кузьмич, — девушка улыбнулась и повернула экран ноутбука к леснику, — гляньте-ка.

Тот внимательно всмотрелся, несколько раз глянув на меня. Там что, моя фотография?

— Похож, и что? — пожал он плечами. — Я ж не говорю, что он не наш. Говорит чисто, но... Вот как объяснить? Такие глупости, которые советский человек не скажет. И звонил смотри куда.

Кузьмич показал девушке свой телефон, видимо, историю вызовов.

— Так это же международный код СССР! — девушка засмеялась. — Кто ж так номер набирает? Так только из-за границы к нам позвонить можно!

Ну да, есть у меня привычка вместо восьмёрки набирать плюс-семь. И что?

— Вооот, а я о чём! — Кузьмич развёл руками. — А это вот его телефон.

Он отдал блондинке мою трубу. Та нахмурилась, потыкала в экран вполне осмысленно, покрутила телефон в руках. Потом неожиданно приложила его тыльной стороной к моему пальцу.

— Какой код разблокировки? — спросила она.

А вот теперь я напрягся. Почему-то мысль о происках конкурентов по бизнесу мне до сих пор в голову не приходила. Расслабился из-за дня рождения.

— Может тебе ещё ключ от квартиры дать, где деньги лежат?

— Пока не надо, — блондинка отложила телефон. — Подскажите ваш домашний адрес, Алексей Вячеславович?