Китобой (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич. Страница 24

Судно уже почти готово к плаванию. Сейчас механики что-то там ещё проверяют и испытывают, а так китобоец почти сверкает чистотой и ухоженностью. Скорее бы уже в путь! По проверенной информации, «Энтузиаст» сразу после ремонта отправиться к плавбазе, для пополнения запасов, и экипажу будет дан выходной. Может у меня получиться как-то на «Алеуте» остаться, тут, судя по всему, я просто не выгребу, Питерсон и Ко, меня рано или поздно доконают.

— Чё Витька, может «козла» забьём? — когда я едва притащил свои ноги в кубрик, обратились ко мне свободные от вахты мужики, которые вовсю резались в домино. Среди них сидел и незаметный Дед.

— Не братва, в другой раз — заплетающимся от усталости языком пролепетал я, мне сейчас не до игр, меня и первоклассник сейчас выиграет, потому что я так хочу спать, что кости просто не увижу, сразу засну за столом.

— Да давай! Мы просто так играем, без интереса — загудели мужики. Им интересно, новый человек на борту, уровень игры которого они ещё не знают, да и новости последние у него узнать можно, истории и анекдоты послушать. Ну а я не знаю правил этой игры, только и помню, что в какой-то момент надо кричать «Рыба!».

— А. Ладно. Только я пока пару партий просто посижу, посмотрю. Нужно немного отойти, а то руки трясутся — согласился я, нужно же когда-то и с командой начинать общаться, а более непринуждённой и подходящей атмосферы, чем общая игра — не найти. Хотя я правил и не знаю, но думаю, что ничего там сложного нет, надо только присмотреться. Тут главное не говорить, что я в домино никогда не играл, меня просто не поймут, игра очень популярная на флотилии, в неё играют все и везде.

— Ха-ха! — ржут мужики, освобождая мне место за столом — запястные гарпуны из трюма до конца рейса обычно не достаются, а ты их за два дня, три раза, да в одну харю, с места на место переложил. Не любит Питерсон, когда ему перечат.

— Ничё, будет и на моей улице праздник, дайте только до «Алеута» добраться. Там мы разберемся, почему рабочий класс на отдельно взятом китобойце угнетают — успокаиваю я смех мужиков. Пусть смеются, а я ведь говорю совершенно серьёзно, сейчас мне не до смеха, если не приму мер, то так и буду ишачить все несколько месяцев плавания. Ну и расчёт на то, что мои слова дойдут до ушей начальства, конечно присутствует. Не может быть, чтобы у капитана или старпома своих стукачей на судне не было.

— Ты Витя поменьше бы борзел, может оно бы тебе и полегче было бы — вступает в разговор Дед.

— А вот скажи мне Дед — обращаюсь я к авторитетному моряку — а разве положено гарпунеру ординарца своего иметь? Если положено, пусть ему его отдельно берут, а не нас заставляют, или может кто-то из вас хочет за ним полы подтирать? Нет? Вот то-то же! Или может быть ты видел, что я где-то первый на кого-то руку поднял или голос повысил? С чего это я борзый?

— Не любят начальники, когда поперёк ихней воли чего делают — спокойно возражает мне Дед, перетасовывая кости — даже если ты и прав, нужно было не угрожать старпому, а попросить. Вежливо и с уважением. Молодой ты ещё. Распоряжения начальства нужно выполнять!

— Ну хорошо Дед, завтра я на вахту заступаю, какой-никакой, а начальник буду, вот тогда и посмотрим, как ты и Питерсон, мои распоряжения будете выполнять — взвился я. Я-то рассчитывал на поддержку в лице седого ветерана морей, а он вон как — Питерсон полы на мостике будет драить, а ты чай мне носить. Нормально? Ладно, не дуйся, насчет тебя я пошутил. Или нет. Или пошутил. Ладно, пошутил конечно.

— А я считаю, что нужно ко всем по-людски относиться и с Витькой согласен — возразил Деду его партнёр по игре, один из палубных матросов, а остальные одобрительно загудели, видимо не любят тут норвежца и остальных командиров — времена нынче такие, сегодня ты начальник, а завтра кайлом машешь или лес валишь. Вона, замполит с «Алеута» и тот, врагом народа оказался! Раздавай давай Дед, чего ты их в руках трёшь!

Дед вздохнул, но разговор продолжать не стал, шустро раскидав по шесть белых прямоугольников каждому из игроков, а остальные сложил на краю стола. Матросы застучали костяшками по столу. Азартная игра «домино» оказывается, я увлёкся процессом так, что почти позабыл про усталость. Завтра у меня вахта, и от Питерсона я отдохну, ну а там и выход в море, я оптимист по жизни, и уверен, что всё образуется.

Глава 12

С Питерсоном мы помирились. Западный менталитет у товарища, он готов жить в мире и дружбе с любым, кто в состоянии осложнить ему жизнь, и ради этого с готовностью преступит через свои принципы. Это только наши люди (типа меня) готовы землю жрать и тонны железяк каждый день таскать, по горло в масле, чтобы только свою позицию отстоять, а они не такие, чепушилы одним словом. Мне то и понадобилась всего одна вахта, чтобы перевоспитать потомка викингов. Забавно вышло.

Выпала мне вахта ночная, и, как и обещал старпом, заступил я на неё вахтенным помощником. Четыре человека на вахте, я, рулевой, впередсмотрящий и механик. Стоять вахту днём мне никто не доверил, ночью такие как я стоят, когда все нормальные люди спят, а молодёжь трудиться, ибо им по сроку службы положено. Днём то работы идут, а ночью только борьба со сном на стоянке.

Конечно же я Питерсона палубу мыть не заставлял, кто мне такое позволит? Для этого палубная команда есть во главе с боцманом. И чай он мне не носил, всё было строго в соответствии с морским уставом торгового флота, ну конечно же со своими особенностями, которые устанавливает тип нашего судна.

Если кит на горизонте, кого надо звать? Правильно, гарпунёра. Даже на стоянке, если кто-то заметил фонтан, положено на подвахту тянуть главного судового стрелка или его помощника. Ну а если помощник на вахте и не может стоять возле пушки, это делает его начальник. Я вот допустим китобой пока не опытный, мне эти фонтаны везде мерещатся. За ночь раз десять мне казалось, что кит атакует наше мирно стоящее судно. Коварные твари эти киты, хотят добить нашего китобойца, чтобы потом их в море за задницу никто не взял. И главное, как сговорились, стаями и по очереди нас на прочность проверять вздумали!

— Что опять? — обреченно спросил меня впередсмотрящий, которому предстояло уже в который раз бежать и будить гарпунёра — так нет же фонтана, я Витя специально туда же сморю, куда и ты. Какой нахрен фонтан на берегу?! Я уже скоро все маты на норвежском языке выучу!

— Я моложе, у меня зрение лучше, а ты не знаю куда смотришь, но очевидных вещей не видишь, по всем приметам, это синий кит. Тон так на двести, не меньше. Не спорь со мной! Я тебе как специалист говорю! Кто из нас помощник гарпунёра? Вот, и не спорь, да и потом, я тут самая большая кочка на этой полянке, пока остальное начальство спит. Иди буди, пусть отрабатывает свой «контракт», морда буржуйская, тем более, что он, наверное, и не успел заснуть, последний «фонтан» всего полчаса назад был. — спокойно поясняю я матросу, уже в который раз внося запись в судовой журнал. А вот если эта падла не придёт, то я так же спокойно запишу туда то, что он не вышел на подвахту. Я законы блюду, и блесть буду, какая бы падла мне чего не сказала. Хрен до меня доеб… не подкопаться короче ко мне.

Хмурый Питерсон, в этот раз ради разнообразия молча и не глядя в мою сторону, прочапал к пушке через десять минут. Если «фонтан» не повторится, то через полчаса он снова в свою каюту направиться, а я опять зорко буду наблюдать за морем. Чего только я не выслушал от него в эту свою первую самостоятельную вахту на «Энтузиасте», и маты, и угрозы, но я с беспристрастным лицом просто указывал ему в сторону гарпунной пушки, обещая сделать запись в судовом журнале, если он не будет выполнять свои обязанности. Такой косяк грозил Питерсону серьёзными проблемами, вплоть до применения больших денежных штрафов, прописанных в контракте, а деньги терять никто не любит, особенно скандинавы… Питерсон каждый раз вынужден был идти к пушке и стоять положенное время чихвостя меня по норвежски в хвост и гриву.