Сердце пламени (СИ) - Троицкая Алеся. Страница 34

Через мгновение мужчина запрыгнул следом, усаживаясь позади Ивонет. Неприлично близко и тесно. Одной рукой перехватил поводья, второй схватил её под грудью. Девушка ойкнула и напряглась.

— Не дергайся и доверься мне, если не хочешь упасть. Когда въедем в город, старайся вести нас к причалу по окраине. Если не ошибаюсь, мы должны успеть к отплытию корабля.

Ивонет поерзала, ощущая неловкость и неудобство, но, как только конь тронулся, недовольно прядая ушами и возмущаясь сразу двумя всадниками, она притихла. Мерное покачивание убаюкивало, и вскоре она провалилась в забытье.

Глава 15

Монолитные колонны, подпиравшие потолок в огромном зале, были украшены тарейской росписью и рисунками. Стрельчатые окна впускали в зал теплый солнечный свет. Почерневшие балюстрады витых лестниц уводили под куполообразный, величественный свод.

Зал дышал мелодией лир и виолин, наполнялся смехом, звоном кубков. Тонул в аромате цветов, дыма и вожделения. Воздух стал сгущаться, и из него появились тени прошлого — статные, полупрозрачные фигуры в ярких одеяниях. Кто-то неспешно прохаживался взад и вперед, потягивая вино из кубков, кто-то вел беспечные беседы, кто-то кружился в танце.

Но эти простота и непринуждённость были напускными и продолжались до тех пор, пока в зале не появилось пламя. Вернее, мужчина, в чьих глазах горел огонь. Несгибаемый стан в чешуйчатых латах, длинный меч с гардой в виде уродливого ящера. Высокий и широкоплечий, он своим угрюмым видом отталкивал и проходящих мимо мужчин, и дев, сплетничавших в сторонке.

— Янар, брат, ты, как всегда, во всеоружии? — громко окликнул стихийника обнаженный по пояс мужчина с витиеватыми татуировками по всему телу, белыми волосами, собранными на затылке в пучок, и пронзительными серыми глазами. — Очередной подарок отцу? Чья голова на этот раз? — Мужчина лениво, с напускной брезгливостью пнул забрызганный кровью мешок, который опустил перед собой воин.

— Райнхард… Я тоже рад тебя видеть.

— Не льсти себе, Янар, я как раз видеть тебя не очень рад, ты ведь всегда портишь моё веселье и празднества. Пугаешь гостей, воняешь… — беловолосого перекосило. — Когда в последний раз ты мылся и стирал одежду? Или это не засохшие пятна крови на твоих рукавах?

Янар зарычал, глаза предупреждающе сощурились.

— Правда хочешь узнать, что это за пятна? — рука воина потянула на себя меч.

— Право, скучно. И ничего нового, — Райнхард закатил глаза. Отхлебнул из полного кубка вино, притянул проплывающую мимо девушку, прикрытую лишь черным сюркотом, запустил ладонь под одежду и насладился ее губами. Но через мгновение молодой мужчина грубо отпихнул от себя послушницу прямо в объятия брата.

— Может, сперва разожжёшь в ней огонь? — усмешка Райнхарда исказила красивые черты. — А то она похожа на прибитую к берегу рыбину. Интересно, — повысил голос беловолосый стихийник, — тут все такие скромницы, или есть настоящие львицы?

— Послушницы меня не прельщают, — сухо ответил Янар, но выпускать из объятий покорное тело не спешил. Его взгляд скользнул по хрупкой фигуре и в задумчивости замер, будто решая сложную для себя задачу.

— Боишься меня?

— Нет, что вы, господин. Я создана, чтобы служить альхам, моё тело и душа в вашем распоряжении.

— Даже если это приведёт к твоей смерти? — Тень накрыла лицо стихийника, на дне тёмных глаз заплясали красные искры.

— Да, мой господин, — испуганно уронила послушница и непроизвольно вздрогнула.

— Глупая девка! — Янара перекосило от злости. И, видя, как она потирает запястье с проявившимся ожогом в виде его пятерни, яростно рыкнул: — Пошла прочь!

— Вот теперь узнаю собственного братца! — Райнхард осушил кубок до дна и швырнул его в стену. — Располагайся, раз пришёл, а я всё-таки продолжу наслаждаться нашим праздником и триумфом!

Пританцовывая, Райнхард вихрем ворвался в толпу знати и присмиревших послушниц и стал безумствовать. Ветром подхватил новую бутылку с вином и принялся жадно пить. Его настроение явно улучшилось, и он стал забавляться, забыв о благопристойности. Хватал всех подряд, уводил в неистовый пляс, вопил, как полоумный, а после, дергая себя за белые волосы, стал изображать танец варваров из земель Трияса. Потом воспарил над землёй на потеху знати, изображая крылатых альвов.

Янар же, опустившись в дальнее кресло, застыл каменным изваянием, из-под хмурых бровей наблюдая за безумием брата. Иногда устремлял взгляд за окно, где луна максимально близко подступила к солнцу и готовилась на время его поглотить.

Торжественные трубные звуки вывели его из задумчивости. Входные двери с шумом отворились, и громкий зычный голос возвестил:

— Час Заревника на подходе! Встречайте Альхарда Благословенного, первого правителя континента и всего Линнея, отца всемогущих альхов и…

— Довольно! — прервал глашатая Альхард, и в благоговейной тишине прошёл по коридору из живых тел, что спешно расступались и падали ниц, приветствуя немолодого мужчину, с ног до головы увешанного анимусами, как обережными знаками. Камни всевозможных цветов и оттенков зловеще отражали тусклый свет свечей и факелов. Несмотря на это, он выглядел невероятно уставшим, с лицом, испещренным морщинами и шрамами. Его парадный костюм был измят и как будто несвеж. Волосы с проседью казались спутанными. Единственное, что не поддалось времени, это тёмные глаза — острые, внимательные, жестокие.

Райнхард, выплясывавший на столе, вмиг оказался на полу и слегка поклонился. Янар опустился на одно колено и приложил кулак к груди:

— Отец!

Правитель Альхард тяжелой поступью взошел на причудливый трон, соединяющий в себе четыре элемента — металл, дерево, стекло и материю. Окинул присутствующих презрительным взглядом. Рядом с ним встали две сгорбленные женщины в алом. Они были настолько обезображены то ли временем, то ли жизнью, что их лица скрывала легкая вуаль. Рядом полукругом встали стражи, и Альхард негромко, но властно приказал:

— Прочь!

Миг — и зал опустел, лишь Райнхард и Янар не сдвинулись с места. Но через мгновение в поле зрения появился еще один мужчина, с длинными пепельными волосами, струившимися по спине до самого пояса, угрюмый и молчаливый, абсолютно равнодушный к окружающим. В его глазах не горел огонь и не ярился ветер, в них застыли ледники северного моря. Мужчина опустился в одно из кресел, безучастным взглядом прошёлся по лицу правителя и выпал из этого мира, о чем-то глубоко задумавшись.

— А вот и наш мученик Ланар! — пренебрежительно бросил Райнхард. — Я думал, тебя похоронили воды Тихого моря. Всё ещё горюешь по своей… как там её звали?

— Тира, — сухо и безжизненно обронил Ланар.

— Точно! Голубоглазая Тира была хороша… Жаль, что такое несчастье приключилось: утонуть, когда муж повелевает водной стихией, — настоящая насмешка судьбы. — Райнхард похлопал Ланара по плечу. — Надеюсь, тебя скоро отпустит, брат, и ты найдёшь себе новую прелестницу. А вообще, бери пример с меня. Сегодня одна, завтра — другая. Хотя кто тебя приласкает, не боясь смерти, кроме этих, — он с прискорбием кивнул в сторону, намекая на послушниц.

— А ну, отойди от него! — рыкнул Янар, оскалившись.

— А тебе, Янар, стоит быть добрее, к тебе даже послушницы боятся подходить. Хотя, на их месте, я бы тоже боялся… быть испепеленным заживо в порыве страсти — то ещё удовольствие.

— Закрой свою пасть! — Янар вытащил меч, лезвие полыхнуло огнем.

Альхард поднял руку:

— Прекратите! Я не для этого вас всех собрал. Где моя дочь? Где Вирра?

— Повелитель! — В зал вплыла тонкая и гибкая фигурка со звонким голоском. — Я здесь!

С медными, словно вспыхнувшая заря, волосами, украшенными венком из полевых цветов, она была юна и прекрасна. Девушка склонилась и поприветствовала отца, а после и братьев. Несмотря на то, что подол ее хлопкового платья и босые ноги были испачканы землей, она вела себя с достоинством принцессы. За ней по пятам следовали крохотная желтая птичка и белый хорёк. Девушка усмирила их взглядом и, после недолгой паузы, смиренно обратилась к правителю: