Сказания Таморана: Песнь Сумерек (СИ) - Спароу Артур. Страница 43

Хоть огонёк был и не большой, но демон чувствовал, что он может доставить кучу проблем, особенно ему. Встречаться с ним в бою он точно не хотел.

Морай уже было хотел что-то сказать, но заметил выжидательно смотрящего на него чёрного ворона с красными глазами.

Когда и он и Аксея обратили внимание на неожиданно появившуюся птицу, та раскрыла клюв, говоря голосом Мистера Зет:

‒ Мисс Аксея и Сэр Морай, как и оговаривалось, всё прошло очень спокойно. То, что и следовало от вас ожидать. Буквально последний шаг ‒ и эта маленькая просьба будет выполнена. Сейчас меня отвлекают дела, но я обязательно с вами встречусь, чтобы расплатиться, ‒ закончив говорить, ворон повернул голову и увидел неподалёку окоченевшее тело Бьёрна.

Удивившись, он второпях заговорил:

‒ Какая неприятность, он не должен здесь находиться... – птица взмахнула крыльями и подлетела к его голове, ‒ Не может быть сомнений... его точно здесь не должно было быть... Ну и ладно, ничего страшного, ‒ с этими словами он клюнул Бьёрна по голове и взмыл вверх, оставляя на прощание последнюю фразу:

‒ Будьте любезны забрать с собой этого остолопа, всё-таки он важен для всего этого дела.

Пока ворон договаривал фразу, незаметно исчезая в небе, лёд на Бьёрне треснул. Трещины, словно паутина, расползались по всему его телу, раскалывая ледяной покров.

Тяжело дышащий белый медведь рухнул навзничь. Всё его тело дрожало, а веки не могли разомкнуться. Хоть для многих северных рас встретить легендарного Фрострея считалось почестью и благословением, пережить такое могли не многие. Испускаемый его огромным телом хлад, сутью коего он и являлся, не различал ни друзей, ни врагов. По существу, Богу просто нет дела до столь тривиальных вещей. Если ты не можешь вытерпеть леденящий кости холод, то пока ещё не достоин и не готов ко встрече с «Ним».

Аксея взглянула на полуживого Бьёрна. Его жалкий вид не вызывал ни жалости, ни презрения. Наоборот, девушка считала, что ему очень повезло. Не каждый после встречи с Фростреем может дожить до этого момента.

Следуя просьбе Мистера Зет, она не могла позволить медведю испустить дух окончательно. Отдав мысленный приказ, она материализовала в руке небольшой пузырёк с целительным веществом, полученным из крови её отца.

Приоткрыв его пасть, девушка капнула туда пару капель, чтобы не переборщить. Ответная реакция не заставила себя ждать. Бьёрн вздрогнул, будто поражённый молнией, и по всему его телу, от головы до лап, заструилось целебное тепло.

Сердце забилось в неистовом ритме, разгоняя кровь по жилам, а глаза наполнились жизнью.

Если не обращать внимания на вздыбленную шерсть и полное недоверия лицо, то его облик почти ни капли не изменился.

Видя что Бьёрн в порядке, Аксея перевела взгляд на север, где лежала их конечная цель ‒ чертоги племени Ульба.

Глава 27

Глава 27.

На следующее утро.

С рассветом на краю горизонта появилось нечто новое. Посреди бескрайнего льда и снега северной пустоши всплыли мрачные неясные очертания города.

Тёмные каменные стены ограждали жителей Ворхейма, древнего города народа Ульба, от возможных угроз. Ранним утром ворота славного града были уже открыты. Охотники уходили на весь день в поисках добычи.

Север ‒ далеко не благодатная земля. Здесь не вырастишь урожая, а выживание и пропитание зависит от охоты.

Но это не то, о чём следовало беспокоиться членам племени Ульба. Каждый из расы медведей слыл превосходным охотником. Объединившись в группы, они могли дать отпор ужасающим тварям северных пустошей.

Чем опаснее была охота, тем больше радовали последующие трофеи. Когда мастера своего дела приносили домой мясо ледяного змея, весь Ворхейм праздновал их славный подвиг, а имена героев увековечивали в зале охотников.

Также существовал зал воинов, где храбрецы учились у старшего поколения и мерились силой, чтобы показать свою доблесть. Воины составляли основную силу племени Ульба. В случае неожиданных набегов орд диких монстров именно они встречали их лицом к лицу.

Особым почётом пользовался зал шаманов. В зал шаманов мог попасть далеко не каждый, из-за чего сам шаманизм был редким ремеслом. Чтобы быть шаманом, необходимо обладать особой чувствительностью к духовному миру. Шаманы говорят с духами природы и стихий, умерших прошлых поколений, лечат болезни и многое другое. А самое главное... Шаманы могут увидеть пророчества и услышать откровения, оставленные их богом, защитником севера, Фростреем.

Жители Ворхейма глубоко почитают Бога Снежной Бури и Хлада с древних времен. Ещё сам предок племени Ульба, Торфин Ярость Бури, поклялся Фрострею в преданности, тем самым получив частицу его силы. Народ Ульба гордится славой предков и истинно верует в богов, среди которых верховное главенство занимает Фрострей.

Для почитающих силу медведей, местом исключительной чести был последний из четырёх главных залов ‒ зал стражей. Стражи, поклявшиеся защищать Ворхейм совместно с Торфином, предком племени Ульба, были сильнейшими из всех воинов. Они подвергались жестокому отбору, чтобы в роковой момент встать стальной стеной перед неприятелем. Что или кого они должны сторожить, уже забыто в потоке времени. Лишь немногие мифы о запертом бедствии дошли до наших дней.

В общем, Ворхеймцы среди знающих их людей слыли грубыми, прямыми и неотёсанными. Любой спор у них решался в драке, а важные вопросы ‒ путём сражений на арене перед всем городом. Даже Вождь выбирался как самый достойный воин. Он должен был быть не просто сильнейшим, но еще и свято следовать кодексу воина, оставленному Фростреем. Вождь был главным властителем и ограничивался только кодексом воина. Он же вершил суд и нес ответственность перед племенем и богом. И только в самых важных вопросах спрашивал совета у шаманства.

Честь и сила... среди жителей Ворхейма эти качества ценились как золото. Также многого стоили преданность и честность. Коварство и предательство считались главными грехами, за которые строго карали.

Суровый север порождает таких же суровых людей. Но, если смотреть в целом, члены племени Ульба были весьма жизнерадостными существами. Они любили пить, веселиться и бороться. Устраивать праздники и состязания. И что особенно важно ‒ совершать подвиги, чтобы попасть в летописи.

Смерть в бою, от руки противника, была почётной. Каждый, от мала до велика, мечтал встретить такую судьбу, а не прозябать старым и немощным в постели, не будучи способным даже лапу поднять. Встретить своих предков и с гордостью им поведать о своих славных подвигах ‒ таковы были их устремления.

Таким был народ Ульба. Так с древних времён он жил, и так собирался жить до конца своих дней, ничего не меняя. Закоренелые северяне. По-другому и не скажешь.

Тем временем Аксея вместе с Бьёрном, держа Морая в ножнах, подходила к четырёхметровым воротам. Около них стояли двое дозорных, которые ещё издали заприметили двоих неожиданных гостей. Завидев группу, один из них спустился вниз, а второй рванул в город, чтобы доложить об этом вождю.

Подойдя к стоящему под вратами, одетому в лёгкую броню, бурому медведю, девушка остановилась, спокойно ожидая слов стража

Взгляд дозорного остановился на Бьёрне. В его глазах читалось презрение от вида того, как его потрёпанный сородич медленно плетётся за спиной девушки, словно проигравший трус.

Умереть в бою было почётно, в то время как сбежать с поля боя или, что хуже, молить о пощаде ‒ величайшим унижением. К таким относилось с презрением всё племя. Их больше не записывали ни в воины, ни в охотники. Им доверяли лишь самую грязную и неблагодарную работу.

Для юного дозорного начать разговор с таким жалким собратом было ударом по его гордости. Но он был на службе и был обязан выполнять свой долг.

‒ И кого, скажите на милость, такая ничтожная падаль притащила на нашу землю? Девчонку?! Насколько низко же ты пал, раз не только проиграл мелкому человечьему отродью, но и молил его же о пощаде? Тебе, слабаку, духа не хватило уйти подобно воину!? – в грубом голосе дозорного слышались нескрываемые презрение и цинизм. Весь его вид говорил о том, что он был бы не против, чтобы Бьёрн провалился сквозь землю и исчез с его глаз.