Мой упрямый принц (СИ) - Силаева Ольга. Страница 55

Лили набрала воздуха в лёгкие.

– Ну… – Она отвела взгляд, и её щёки порозовели. – Это я так, слышала только… просто говорят…

Мы с Сюзи молча ждали.

– Говорят, его жизнь висит на волоске, – понизила голос Лили. – И не только жизнь, но и трон! Вы же понимаете, если принц Сизмунд… ну…

Её глаза вдруг сделались испуганными.

– Только не говорите, что это я вам сказала!

Сюзи коснулась её руки и ободряюще улыбнулась. Так, как улыбнулась бы королева. Настоящая, такая, которой повинуются без слов.

– Мы никому не скажем, что это ты, Лили, – негромко сказала она. – Так что?

Лили зажмурилась.

– Принца Лерео сильно зауважали после его речи, – выдохнула она. – По всему дворцу говорят, как он пытался спасти брата. И говорят, что её величество королева-мать ему не простит. Если принц Сизмунд… если он умрёт… – Она сглотнула. – Говорят, что тогда принц Лерео и её величество сцепятся по-настоящему. Или он, или она. И она его не пощадит.

– Убьёт? – ровным голосом спросила я. Чересчур ровным.

Лили отвела взгляд. И этот взгляд сказал мне всё.

Я кивнула, пододвигая к ней золотую монету.

– Спасибо тебе, Лили. Идём, Сюзи. Раз Розали уже там, негоже нам опаздывать.

Кажется, я наконец поняла, почему чуть не сбежала домой. Потому что я ничем не могла помочь Леру против королевы. А бессильно смотреть и ждать, кто из них победит, зная, что случится с нами, если Лер проиграет…

Это хуже, чем беспомощно ждать у постели Сизмунда. Ему я просто сочувствовала, а вот за Лера по-настоящему боялась. Настолько, что хотелось закричать от бессилия и врезать кулаком в стену, как делал дядя, когда терял близких друзей и ничем не мог помочь. От бессилия, тоски и тревоги. От желания обнять, взять за руку, сказать что-то бессмысленное и тёплое – и понимать, что ничем это не поможет.

Лер. Опальный принц Лерео, принц-бастард…

Что с ним будет? И что будет со мной?

Первой, кого я увидела в золочёной приёмной перед покоями Сизмунда, разумеется, была красавица Розали. С умело заплаканными глазами, руками, изящно мнущими мокрый платочек, и с идеально уложенной причёской. А также отлично подобранными сиреневыми лентами в волосах, как раз в тон букетам вербены, расставленным по комнате. Фаворитка королевы-матери и главная невеста Сизмунда идеально вжилась в свою роль.

Но на Сизмунда, я подозревала, ей было плевать. Стражники, замершие возле дверей в спальню, и то переживали больше.

Я вздохнула. Всё-таки я чересчур цинична. Всегда думаю о людях самое худшее, и счастливее меня это не делает. Но… просто… я слишком часто оказываюсь права.

Каково же приходится Леру? Который, в отличие от меня, точно знает и видит каждую фальшивую улыбку, каждое мысленное оскорбление, грязную увёртку, лицемерное слово, готовящийся удар исподтишка?

– Надо же, наши провинциальные охотницы тоже здесь, – бросила Розали, перед этим изящно промокнув глаза. – Вы не спешили, я вижу. Прихорашивались, чтобы предстать перед королевским двором во всей красе?

Я холодно подняла бровь, глядя на любимицу королевы-матери. Розали ответила жёстким, тяжёлым взглядом. Перед нами ей не нужно было повторяться, и её лицо однозначно выражало одно-единственное послание: «Вам тут не место».

Но Сюзи даже не обратила на неё внимания. С отрешённым видом она прошла мимо Розали, почти упала на ближайший к дверям стул и застыла без движения.

– Её величество уже оценила ваши усилия, виконтесса? – поинтересовалась я у Розали. – Ведь больше на вас смотреть некому.

– Её величество слегла, – сквозь зубы процедила Розали. – Она слишком переживает, в отличие от вас, лесных дурочек, которые вообще не понимают, что такое истинная тонкость чувств!

Да уж, куда уж нам, деревенским дочерям дровосека. Интересно, если бы я взяла с собой топор, Розали поняла бы тонкий намёк? Ох, вряд ли.

– Какие-нибудь новости были? – всё же поинтересовалась я через силу.

Розали с презрительным видом отвернулась. Понятно. Всё-таки не было, иначе она не утерпела бы.

Я отошла и прислонилась к стене, обитой тёмно-серым шёлком. У принца Сизмунда был вкус. Интересно, Сюзи оставила бы всё как есть, став королевой? Или уговорила бы переделать всё в розовых тонах? А если бы у них родился сын, какой бы была его опочивальня? Или он спал бы в одной спальне с Сюзи? А может, она бы с озорной улыбкой прокралась в спальню и приказала фрейлинам оставить колыбель рядом с постелью короля на полчасика? Бьюсь об заклад, Сизмунда это напугало бы почище трюка с рогатыми доспехами! А потом он бы рассмеялся, поцеловал сестру…

Я потёрла лоб. Глупости! Сизмунд за этими дверями, возможно, лежит при смерти прямо сейчас, а я мечтаю о… о глупостях!

Я почувствовала, что краснею. И тут я увидела Лера.

Быстро, так, что Розали даже не успела его заметить, он едва заметно двинул головой в сторону выхода. И исчез.

Ещё несколько минут я постояла у стены, глядя на Сюзи, которая, казалось, забыла обо всём, и на Розали, которая выглядела всё более нетерпеливой. Интересно, долго ли она ещё выдержит игру в безутешную невесту?

Бросив последний взгляд на сестру, я выскользнула из приёмной.

Лера я нашла на небольшом балконе за первым же поворотом налево. Он действительно меня ждал.

– Не боишься, что нас увидят вместе и пойдут слухи? – поинтересовалась я. – Уже то, как нас видели в халатах у водопада…

– А мы сделаем вид, что обсуждаем важные события, – вяло отозвался Лер. – Мы Были Там, Когда Это Случилось. Отличный предлог.

Обычно ехидный и лучащийся жизнью, Лер выглядел бледнее обычного. И если уж начистоту, сейчас у него был почти такой же тусклый и отрешённый вид, как у Сюзи.

– Как прошла твоя речь в тронном зале? Боюсь, я её пропустила.

– На неё ушли все мои силы, – сухо сказал Лер. – Не поверишь, как это отвлекает, когда слышишь мысли всех разочарованных зрителей.

– Но были и очарованные, – нерешительно сказала я. – Так ведь?

– Очарованные тем, как младший брат заявляет претензии на трон, пока старший умирает? – неожиданно зло спросил Лер. – О да, они были восхищены.

Я примолкла. Впрочем, Лер и так прекрасно меня услышал бы. И мне это категорически не нравилось. Каким бы приятным и интересным он ни был, как бы мне сейчас ни хотелось побыть с ним рядом и утешить его, я всё же хотела оставаться одна в своей голове. Увы, единственным способом было повернуться спиной и уйти.

Лер поморщился, и я решила сменить тему.

– Сюзи сейчас… – начала я.

– В отчаянии, – сухо сказал Лер. – А Розали изображает влюблённую невесту. Причём настолько яростно, что выдавила всех соперниц из приёмной.

Он резко развернулся ко мне.

– Как ты думаешь, мне есть до этого хоть какое-то дело?

Я ни разу ещё не видела лицо Лера таким… искажённым. Почти страдающим.

– Тебе очень плохо, да? – тихо спросила я.

– Да плевать, каково мне. – Лер вцепился в перила балкона. – Сизмунду всё хуже. У него лихорадка, и она делается всё сильнее.

Ох. Леру же сообщали все сводки! И в отличие от меня он точно знал о состоянии брата! Не позавидуешь.

Но если я начну жалеть его даже в мыслях, Леру будет ещё хуже.

– Когда он был маленьким, Сизмунд так ждал момента, когда наконец ощутит дар, – глухо сказал Лер. – Так надеялся. Когда я оказался первым, он разорвал и сжёг все мои книги, так бесновался, что я боялся заходить в свою спальню. Спал в чулане целую неделю. И хуже всего, я… мне было его жаль. Сизмунд убил бы меня за эту жалость, если бы узнал.

– А королева-мать? – тихо-тихо напомнила я.

– Была вне себя от ярости, разумеется. – Невесёлая усмешка. – Но держала себя в руках безукоризненно. Отец даже не понимал, насколько она меня ненавидит. Впрочем, у него не было и четверти моего дара, да и наедине они виделись нечасто.

– Хорошо ещё, она твоего отца не укокошила, – пробормотала я. – Или всё-таки укокошила?

– Слабое сердце, – безэмоционально сказал Лер. – Уж это, поверь, я прочёл в её мыслях в первую очередь. Впрочем, в тот день я проверял всех и каждого. Я никак не мог поверить…