Персефона - Борис Кристина. Страница 11

Девушка открыла дверь и включила свет. Её молчаливо приветствовала огромная кипа бумаг, лежащая на столе. Разогрев очередную картонку с лапшой, она предприняла попытку принять душ, но тщетно – серый от налёта кран гудел и трясся, но не выронил ни одной капли хотя бы ржавой жидкости. «Мда, пора всё-таки обратиться за помощью к сантехнику. Завтра».

После неудачной попытки принять душ, девушка села за стол и открыла верхнюю полку, в которой лежала толстая папка с распечатанными листами, страницами дневника Мии. Отодвинув в сторону ненужные страницы жизни Мии до встречи, она принялась читать момент знакомства с Филиппом – то, о чём сегодня и неделю назад рассказывал он:

…

«Не поступила. Всё, все мои планы рухнули в одночасье, когда я не увидела свою фамилию в списке поступивших. Тиша, конечно, молодец, увидела себя в списке и начала визжать от счастья. Хоть бы поддержала! А я плакать хотела от обиды.

Меня раздражала чрезмерная радость уже новоиспечённых студентов. Конечно, я же недостойна этого веселья! Ужасный день! Мама оказалась права – я ни на что не способна. Она теперь до конца жизни будет меня корить за то, что я ничего не добилась. Она изначально в меня не верила! Всю жизнь мне надо ей доказывать, что я действительно чего-то стою! С самого детства я чувствовала себя никчёмной. Спасибо маме.

Своим поступлением я думала сбежать от неё и доказать, что во мне что-то есть. Но нет! Мне никогда не сбежать от этого. Даже когда была подростком, я бунтовала и делала всё наперекор ей: тату в пятнадцать лет на деньги, которые я заработала мойкой машин после школы, пирсинг, красные волосы. Мама называла меня проституткой, хотя повод для таких оскорблений был лишь только мой внешний вид, который она ненавидела и отсутствие по ночам, ибо работала. А работала я потому что мама ни разу в жизни не баловала меня ни одним подарком и одеждой, а я всё-таки хотела чего-то. Хотя я даже до сих даже слабый алкоголь из любопытства не пробовала.

А ещё я была похожа на отца, который ушёл от нас, ибо не смог выносить вечно недовольную мать. Он хотел что-нибудь изобрести, у него была масса идей, но мама никогда не верила в него, и называла его идеи абсурдными.

Вообще никто в него не верил, кроме меня, но всё же…если бы мама поддерживала его, может он бы и добился чего-то.

Похожесть на отца – главная причина недовольства мной. Да. Я не глупая и понимаю: она вымещает свою обиду на мне. Потому я поступлю как отец – брошу её, но добьюсь чего-то назло ей.

Конечно! Не поступила! Не вышло!

А Тиша всё скачет и скачет. Подруга называется. А потом она меня тащит в кафе с какой-то новенькой знакомой (когда они успели подружиться? ) Я даже имя её не помню, настолько мне паршиво. Они хохочат, и Тиша возмущённо меня спрашивает, чего я такая грустная, ну не получится сейчас, ну через год попробую.

А где я буду год готовиться к поступлению? У матери! Мне некуда идти! Тиша тактично послала меня на все четыре стороны, сославшись на то, что у неё в соседствующей квартире живёт сумасшедшая старушка, которая не терпит любой шум. Ясно. Понятно. Спасибо. Могла бы найти другую, более правдоподобную причину.

Я не вынесу ещё одного года сожительства с матерью! Хотелось пролить эту маленькую пафосную чашечку кофе на рожу этой хохочущей дуре! Но я сделала это мысленно и просто ушла. Сами за меня заплатят, сегодня я заслуживаю это.

Тиша даже не поднялась. Прелесть! Я иду поспешно, чтобы она не видела моих слёз. Ещё чуть-чуть, и я разрыдаюсь. Куда идти? За билетом домой, к материнскому «Я так и знала! ». Тут до меня касаются, думаю, Тиша всё-таки одумалась, поворачиваюсь, а там мужчина с безумным взглядом, будто увидел воскресшего родственника.

Спрашиваю, что ему надо, может меня с кем перепутал. Он улыбается какой-то глупой улыбочкой и качает головой. Если бы не нынешняя ситуация, я бы познакомилась с ним. Очень даже симпатичный мужчина. Но сегодня я не была расположена к этому. Я ему так и ответила. На что он преградил мне путь и попросил выслушать его. Вот тут я начала волноваться.

Он сразу же попросил не пугаться, что ещё больше меня насторожило, но это, правда, отвлекло от мысли о сегодняшнем дне.

Он представился известным художником. Его имя мне ни о чём не говорило. В живописи я не сведуща, так ему и ответила. Он посмеялся.

Филипп предложил стать его манекенщицей. Я буду у него жить, позировать и получать за это деньги, но при условии, что пирсинг будет снят, а волосы перекрашены в чёрный цвет. Никаких отношений и глупых поступков. Я могу готовиться к поступлению и работать на него.

Мне захотелось засмеяться: что за шутка? На такую глупую уловку я не попадусь. Известный художник, о котором я ни разу не слышала, ни с того ни с сего предлагает мне выгодное во всем предложение. Я жертвую лишь пирсингом и волосами! Да он следил за мной в кафе и подслушивал мой разговор с Тишей о квартире! Нет, нет! Я сразу отказала и пригрозила расправой. Хотя, честно говоря, он слишком красив: у него явно нет жалоб на отсутствие внимания со стороны женщин. Зачем ему именно я? Нет. Мало ли взбредёт сумасшедшему в голову. Красивыми могут быть и маньяки.

Только я отвернулась от него и собиралась уйти, как сразу же вспомнила, что я шла за билетом домой. Резко стало больно о мысли о доме, будто ударили чем-то тупым по голове….

Чёрт с ним! Если судьба быть убитой, пойду, но только не домой. Его уже у меня нет. И выхода. Выхода у меня тоже нет. Я повернулась к нему и согласилась, предупредив: если он задумал что-то нехорошее, я смогу за себя постоять.

Он донёс мой чемоданчик до своей вполне себе презентабельной машины и привёз меня в роскошный дом. Его квартира располагалась на двадцать четвёртом этаже. В машине я ещё была насторожена и не доверяла ему, но оказавшись в этом доме, я стала не доверять самой себе – сплю ли я, или я настолько расстроена сегодняшним днём, что придумала в голове эту сказку с идеальным предложением.

Симпатичный мужчина, одетый в белый стильный костюм, который сидел на нём просто чертовски хорошо, с идеальной укладкой (что мне стало стыдно за свои волосы) открывал дверь машины и подавал мне руку, когда я опускалась или поднималась по лестнице. Настоящий джентльмен!

Его квартира была завалена картинами, но это был не беспорядок – создавалось впечатление, будто я попала на выставку.

Он попросил посмотреть все мои вещи в чемоданчике и нашёл многое из них настоящим кошмаром и предложил их сжечь. Это меня разозлило. На эти вещи я зарабатывала своим трудом и расставаться с ними мне было неприятно. Он сказал, что я должна слушаться во всём. Но единственное, что меня убедило согласиться с ним, было обещание того, что он закупится на следующий день новой одеждой.

Так мы и сделали. Лёжа на шикарной кровати вечером, я не могла долгое время заснуть. Меня обуревал ворох мыслей:

– я всё ещё боялась, что он сейчас набросится на меня и сделает со мной то, что он задумал;

– мне было интересно, какие вещи он мне завтра купит;

– я впервые лежала на такой шикарной кровати в такой шикарной квартире;

– меня мучила немного совесть, что я так и не позвонила маме. Может она за меня переживает, где я;

– и последнее: что это со мной произошло?! Это что, какая-то жестокая шутка? Не может же так повезти? Это сон? Но цветочный запах белья говорил мне, что это не сон.

– ну и я ещё злорадствую над Тишей. Ей явно такое не перепало. Так ей и надо!

….

За ночь ко мне так никто и не пристал. Меня ждал прекрасный завтрак и рубашка Филиппа. Поскольку практически все мои вещи были сожжены, мне пришлось принять его рубашку, чтобы хоть в чём-то поехать по магазинам.

Покупки! Я распрощалась с красными волосами и пирсингом. Ещё я обнаружила для себя, что некоторые мужчины имеют просто шикарный вкус в одежде, и один из них – это Филипп. Этот идеальный мужчина сделал из меня совсем другого человека. Не человека, а богиню! Даже макияж и парфюм выбирал только он. Я только кивала и принимала его подарки.