На самом дне (СИ) - "АНТОН228". Страница 125

"Ладно, сначала схожу посру, а потом буду думать что делать."

Да, в нашей камере был установлен деревянный туалет, который выглядел совершенно не нужным, когда рядом была волкодевочка. Шутка неудачная, но в каждой шутке есть доля правды, ведь когда я начал свое грязное дело, девочка обернулась и удивленно посмотрела на меня, явно не понимая, почему я не воспользовался ею.

"Прости, но я не такой уебок, чтобы так поступать." —Я продолжил испражняться, а затем вздрогнул - снизу от меня послышалось тихое бульканье.

Моё тело словно пронзило электрическим током - в моей голове появилась мысль, от которой может зависеть успех моего побега.

Я быстро встал с туалета и...залез внутрь него головой.

"Это же канализация!" —Я услышал течение воды, а это значит, что наш туалет находится не над выгребной ямой - он подключён к системе канализации! А канализация должна выходить из города!

Я высунул голову и схватил туалет. Он был ни к чему не прикреплён и мне без труда удалось подвинуть его в сторону.

—Блять...—Работорговцы были не идиотами - дырка, ведущая в канализацию была узкой и пролезть через неё будет невозможно, если конечно...не раскопать её побольше.

Взяв отломанный кусок камня, который валялся у стены, я стал бить по краям отверстия, с ухмылкой наблюдая, как её куски понемногу отламываются и падают в канализацию.

Прогресс был, но очень медленный - такими темпами уйдёт ни один день работ, но я думаю, что месяц мне без еды продержаться будет под силу. Хотя работу я закончу быстрее.

Закончив с сегодняшней раскопкой, я поставил туалет на место и лёг на свое место.

—Эй, хочешь со мной поспать? —Я снова приманил волкодевочку рукой и она молча подползла ко мне и осторожно залезла на лежанку.

Мне удалось завоевать хоть немного её доверия - она уже не так сильно боялась меня, понимая, что я не стану издеваться над ней так же, как те ублюдки.

Однако, вместо того, чтобы прижаться ко мне, она неожиданно повернулась и потянулась рукой к моим штанам.

—Э-э-э! Стоп! —От удивления я случайно повысил голос и тут же об этом пожалел:

Волколюдка инстинктивно отпрыгнула и упала на пол, закрыв голову руками. Она тряслась от страха перед предстоящим избиением, но вместо удара или пинка она получила лишь лёгкое прикосновение моей руки.

—Прости, я не хотел тебя пугать. —Я осторожно погладил её и она медленно убрала руки, которые были в любую секунду готовы вернуться в прежнее положение. —Просто ложись рядом, не нужно ничего делать.

Я лёг и она послушно легла рядом со мной, больше не предпринимая никаких попыток залезть ко мне в штаны.

—Вот так, всё, можешь поспать. —Я обнял её и легонько погладил по голове. В ответ же она прижалась ко мне, что меня немного удивило, ведь в прошлый раз она такого не делала.

"Неужели, привыкает?" —Я улыбнулся и закрыл глаза.

* * *

Прошло чуть меньше недели с того момента, как я попал в рабство. А если быть точнее - шесть дней. За это время мне удалось наконец раскопать путь к канализации, однако это не далось мне легко - голод давал о себе знать и я с трудом спал, чувствуя, как мой желудок сворачивается в трубочку.

Я был прав - работорговцы кормили нас даже не раз в два, а раз в три дня. И вот, когда волкодевочка "отработала" свою еду и работорговец наконец ушёл, она, вместо того, чтобы начать жадно есть кашу, взяла миску и потащила её ко мне.

—Ты чего? —Спросил я ее, когда она протянула мне миску водянистой каши. —Ешь давай, я не буду.

Волкодевочка продолжала молча смотреть на меня и протягивать миску, но принять ее мне совесть не позволяла.

Мне было очень жалко эту волкодевочку, над которой каждый день жестоко издевались работорговцы. В последнее время я заметил, что у неё было горячее тело и не была исключена вероятность, что она подхватила инфекцию.

Жить ей оставалось не долго - я иногда заглядывал в её статус, который стабильно понижал её характеристики, которые ещё до моего прихода зашли далеко в отрицательное значение.

"Неделя, может быть две - больше она не протянет."

Но моё тепло хоть немного смягчало её страдания. В последние пару дней ей уже не требовалось моё разрешение - она приучилась сама ночью ложиться ко мне и прижиматься всем телом.

Не прекращала она и пытаться залезть ко мне в штаны. Я догадываюсь, что ей, скорее всего, просто вдолбили в голову, что это нужно делать, но опять же, я никак не мог позволить ни себе ни ей этим заниматься.

Я просто не мог бы спокойно жить после такого, ведь так поступают лишь конченные ублюдки, коими являются работорговцы. Уподобляться им - последнее, что я бы сделал в этой жизни.

Девочка в целом начала чаще оказывать мне знаки внимания. Если раньше она сидела и смотрела в пустоту, то теперь я чувствовал её взгляд, пока раскапывал путь. Да и днём она постоянно поглядывала в мою сторону.

Когда она смотрела на меня во время того, как её насиловали, я чувствовал себя так ужасно, что мне хотелось или провалиться в бездну, или просто встать и задушить того урода, который делал это с ней.

Но я терпел. И она тоже терпела, не высказывая никакого недовольства.

"И все-таки, какая же я сука..."—Чувство вины за бездействие, скорее всего, останется со мной навсегда.

Но есть один способ, который позволит мне искупить свою вину перед волкодевочкой.

Я спасу её.

На самом деле, сбежать вместе с ней я хотел чуть ли не с самого начала.

Оставлять её здесь - значит отказаться от последней капли человечности внутри себя. Посрать на месть, логику и какие-то оправдания - если я не могу защитить обычную девочку от работорговцев, то какой из меня нахрен человек? Я ничем не буду от них отличаться.

Дыра уже была закончена и всё, что мне оставалось - это прыгнуть в неё. Я посмотрел на волкодевочку, которая пристально смотрела на меня, ожидая когда же я наконец лягу спать.

Я встал и подошёл к решётке, на которой висел факел, сорвал его, а затем вернулся к дыре.

"Вроде, не сильно глубоко." —Я осветил проем и увидел, что до самой канализации лететь где-то метров пять. Высота не маленькая, но вода должна смягчить падение.

—Эй, давай сбежим. —Я повернулся и посмотрел на волколюдку, которая, как и всегда, ничего мне не ответила. —Сейчас я прыгну в эту яму, а ты прыгнешь следом. Если ты это сделаешь, то я обещаю, что больше никто не сделает тебе больно. Хорошо?

Девочка как и всегда, абсолютно никак не отреагировала на мои слова. Даже ее взгляд ни на каплю не изменился после моего предложения.

—Я прыгаю.

Зажав нос и закрыв глаза, я прыгнул вниз.

Ощущение полёта заставило моё сердце бешено стучать, хотя летел я, наверное, меньше секунды.

А затем...

Я погрузился в воду. И это был самый худший опыт, который мне только довелось пережить. Окунуться в зелено-коричневую, полную говна, мочи и какой-то склизской массы воду даже врагу не пожелаешь.

Откашлявшись и поскорее выплюнув то, что попало в рот, я посветил факелом наверх.

Из-за отсутствия освещения я больше не видел самой камеры и оставалось только гадать - решит ли волколюдка прыгать или откажется.

—Прыгай! Я тебя поймаю! —Я несколько раз окликнул волколюдку, но со стороны дыры не было никаких признаков движения. —Ну пожалуйста! Прыгай! Блять...Прыгай кому говорю! Я тебе приказываю!

Как бы я ни пытался, но никакой метод не помог уговорить её последовать за мной.

"Надо было за шкирку её схватить и бросить в яму..."

И когда я уже отчаялся и собрался идти, позади меня неожиданно раздался всплеск воды.

—Черт! —Я вставил факел в застывшую грязь и полез в воду, чтобы найти упавшую зверолюдку.

Для меня вода была по грудь, но девочка запросто в ней утонет, особенно в таком состоянии.

Я шарил по дну руками и ногами, но мне никак не удавалось нащупать её.

"Нет..."—Я отказывался верить в то, что она так глупо умрёт и стал быстрее обыскивать дно.