Дорогой скорби: крушение Ордена (СИ) - Кирнос Степан Витальевич. Страница 115

– За императора и Тамриэль!

Азариэль почувствовал, как подул лёгкий и приятный восточный ветер, освежающий его лёгкие. Парень понял, что обстановка меняется и с помощью Ордена сейчас всё может решиться окончательно.

Пока защитники цитадели Ордена и враги пребывают в ступоре и наблюдали за стратегическим мастерством воинов императора, легионеры в тяжёлых доспехах Империи, в полном вооружении, с дисциплинированностью достойной имперской муштры, пришли в активное наступление со всех сторон. Три сотни легионеров под шквальное прикрытие лучников взяли врага в щипцы.

– «Молот императора» с нами! – торжественно крикнул Регент. – Сокрушим отступников! – И окончив призыв, глава Ордена с развивающимся штандартом ринулся в бой, одолеваемый желанием кровавого возмездья.

В это время, войны Ордена, вдохновлённые примером Регента и преодолев усталость, с боевыми кличами и разными воинственными призывами ринулись в бой.

Но враг так легко не собирался сдаваться, ибо численное превосходство было всё ещё на его стороне. Прислужники губительных сил с крайним рвением цеплялись за свою жизнь и продолжали разбредаться во все стороны, стараясь разорвать всех подряд. Во внутреннем дворе встал неистовый вопль, смешавшийся с командирами легионеров–командующих, рёвом отступников, воззваниями, свистом стрел и завываниями ветра, смешавшись в единую песнь войны. Внутренний двор снова обагрила горячая кровь, в которой все рискнули просто утонуть.

Азариэль без жалости прорубал себе путь через еретиков и сектантов. Его стиль боя потерял всякую утончённость, превратившись просто в одну большую кровавую пляску, сподобившись дикарям-берсеркерам. Его разум застлал багровый туман, подчинивший и разум. Юноша просто купал свой клинок, в крови отступников разя всех подряд. Он потерял счёт времени и утратил чувство усталости. Всё, что его сейчас волновало – это сколько врагов ещё осталось и скольких он сможет утопить. Парень потерялся в вихре боя, став его кровавым воплощением. Азариэль разрубил шею еретику, сделал отскок и тут же пронзил грудь бандиту в области сердца. В этот момент он сделал отскок, взмахнул мечом и лишил головы пирата. Кувырок и клинок вновь упивается кровью некого наёмника. И в это же мгновение клинок уже потрошит сектанта Мерунеса Дагона.

Двор превратился в кровавую баню: повсюду реками лилась кровь и доносились крики безумия и боли, рыцари-отступники уже не напоминали бывших братьев. Юноша в них видит только фанатиков, одержимых безрассудностью и беспристрастной верой в Даэдра. Их доспех осквернён, а лица исказила жуткая гримаса войны и умопомешательства. Их удары тяжелы, а скорость многократно возросла, ибо они получили благословение губительных сил, тем самым осквернив себя на всю жизнь.

Битва продолжает свой безумный ход. Реки крови орошали обломки некогда могущественной Великой Цитадели. Две армии сейчас готовы были уничтожить друг друга в вихре войны, и требовалась какая–то развязка, чтобы склонить чашу весов на чью-нибудь сторону и покончить с битвой.

– Во имя Даэдра и их освобождение! Во имя вольностей и распущенностей я покараю врага! – раздался дикий страшный рык на весь внутренний двор.

Понимая тяжесть положения, в бой решается ввязаться чёрный лидер. В самое пекло, исторгая металлическим голосом проклятья, желая переломить ход боя, ворвался Дунхарт, скидывая пелену хаоса. Его доспехи напоминали чем-то экипировку западных рыцарей Хай Рока от ножных лат до шлема-барбюта. Однако вся его броня исписана нечестивыми литаниями и источает, сочащийся из порезов, едкий и зловонный гной, а оружие сияло странным ядовито–зелёным светом.

– Сдохни, имперский пёс! – большим мечом Дунхарт разрубил легионера, переводя удар и разбивая доспех другого и мигом позже его меч расколол нагрудную пластину третьего легионера.

Ворвавшись в смертельную битву, Дунхарт кромсал и рубил в разные стороны не щадя никого. За несколько секунд боя он перебил трёх стражников, рассёк пополам одного наёмника и обезглавил рыцаря Ордена. Его клинок окропила горячая кровь лоялистов, но он не собирается умирять смертельного шествия, продолжая прорубать себе путь сквозь шеренгу обороняющихся воинов.

Азариэль окропил меч кровью еретика и, отшвыривая тело, взглянул на Дунхарта. Его взгляд тут же пал на древнего архиотступника, врага всех живых, который облачён в гноящиеся, старые доспехи. И парень метнулся к нему, зная, что если он отрубит голову проклятой змее, то удастся опрокинуть наступление или задержать его, но вряд ли этот зверь ему по зубам.

На кровавом пути Дунхарта встал Туриил, преградив ему путь чёрной бронёй, и они без слов в это же мгновение сцепились в жестоком поединке. Азариэль, понимая, что рыцарь не выдержит один в смертельной дуэли, изо всех сил стал пробиваться к ним. Старый воин, пускай и рыцарь, не мог ничего противопоставить архиотступнику, чьё мастерство нельзя превзойти только сталью и умением.

– Парень, – грузная рука легионера остановила Азариэля. – Отвлеки того монстра, а мои маги сделают всё остальное.

– Что? – в недоумении спросил Азариэль.

– Скорее, он сейчас одного из ваших убьёт.

Первый удар рыцарь еле как отбил, но тут же второй взмах меча нанёс ему порез на щеке. После второго удара, мастерский обходя выставленную защиту последовал третий, разрубивший доспех. Четвёртый удар сломал ногу, а после пятого архиотступник выбил меч из рук рыцаря. Дунхарт пятью точными и быстрыми ударами пробил броню рыцаря и поставил Туриила на колени и, закончив биться, предатель остановился, вознеся при этом клинок для отсечения головы мужчине.

– Умри, сторонник тирании! – взревел Дунхарт, занося меч. – Ты не ту сторону выбрал!

– Плевать, – сплюнул Туриил. – Ты не больше гноящегося куска дерьма и гнить тебе ещё тысячу лет.

– Сдохни!

Азариэль не желает такого исхода для Туриила и из последних сил он пробился к брату-рыцарю, выходя в неумелый стремительный выпад. Его клинок умело проходит через броню отступника и прорубает локоть врагу – блестящее лезвие со звоном проходит сквозь руку, обогревшись не кровью, но вонючей бардовой жидкостью, от которой в нос ударил запах гноя. Сквозь разрез шлема на Азариэля посмотрели два светящихся, словно светлячки в ночи, кроваво-огненных ока. Парня сразу обдало могильным холодом, когда архиотступник повернулся и посмотрел прямо в душу Азариэлю.

– А–а–а, – двояким грубым голосом обратился к альтмеру предатель в два с половиной метра ростом. – Узнаю этот клинок, как давно я его не видел… это же мой старый друг. Кажется, он не тебе принадлежит.

– Ты его недостоин! – выпалил Азариэль. – Я отправлю им тебя в небытие.

– Ты никто и не можешь мне противостать. Ты обычный зарвавшийся щенок, который пойдёт на корм адской мельнице Обливиона! Что ж, неважно кто ты, ибо сегодня я стану твоей смертью.

– Ты всего лишь предатель, предавший своих братьев, – дерзко и с упрёком сказал Азариэль. – Ты никакая не смерть, скорее жалкий даэдрапоклонник.

– Ха! Да они ничего не стоили. Могущество и власть, вот в чём суть. Ты не знаешь истинной природы силы, глупец, – с еле сдерживаемой злобой задрожал голос мятежника. – Изменись, как прежний владелец этого клинка или пади.

– Посмотрим… оглянись, твои воины умирают, ещё немного и от твоего воинства останется лишь память.

– Аргх! Сдохни, глупец! – В безумстве вскрикнул Дунхарт.

После этих слов, в руке у Дунхарта засиял фиолетовый шар, который он направлял на Азариэля и никакой меч или щит не остановит это копьё тёмной энергии, но внезапно клинок Туриила, что поспешил спасти юношу, пробил нагрудник Дунхарта, облепленный гнилью острием выйдя из груди.

– Я бессмертная тварь, идиот!

Отступник даже не шелохнулся, как будто ничего не было, оттого, что вирус Сангванаре Вампирис вкупе с чернейшей магией сделал из него машину смерти. Клинок рыцаря не причинил урона гнилой плоти архиотступника, и враг неразличимым вихрем сумел развернуться и направить шар в Туриила.