Любовник под прицелом (СИ) - Трапная Марта. Страница 66
– Ты ставишь на этот разговор со своими убийцами свою жизнь и наше будущее, – продолжила Эльза. – Расскажи мне, почему. Почему ты думаешь, что достаточно поговорить и все?
И Карл вдруг понял. То, что было очевидным и непреложным фактом для него и Энджи, таким же реальным, как воздух вокруг них, для Эльзы было полной абстракцией. Она никогда не слышала выступлений его отца. Она никогда не видела, как выступал он сам, когда ему надо было кого-то убедить. Да, он унаследовал от Алекса лишь часть его таланта, но и аудитории у него в десятки раз меньше. Для них его умения говорить было предостаточно. А против Эльзы он никогда не использовал то, что, видимо, и называют харизмой. И к тому же, наверное, снайперу тяжело понять силу слова?
Карл тряхнул головой.
– Представь, что харизма – это органическая черта тела... скажем, как голос. Голосом все время приходится пользоваться, да? Но можно говорить спокойно, а можно на повышенных тонах. А если голос красивый, можно пойти к специальным учителям и поставить его. И петь арии.
Эльза улыбнулась.
– Ты умеешь петь арии?
Карл кивнул.
– Да.
– Но ты говорил, что не унаследовал от отца его талант.
– Целиком нет. Его диапазон был гораздо больше, а голос – мощнее. Но и у меня неплохой баритон.
Эльза вздохнула и покачала головой.
– Это хорошо звучит, но ты меня не успокоил, Фил. Я не верю, что ты сможешь их уболтать.
– Ты не веришь, потому что на тебя я никогда не повышал голос.
– А можешь повысить? – оживилась Эльза.
– Нет! Ты что?
Эльза рассмеялась.
– А почему ты так испугался?
И в самом деле – почему? Карл заглянул в кружку, но кофе давно закончился. Надо бы сварить еще. Сегодня у него был выходной день, и он собирался отдохнуть и очень надеялся, что Эльза тоже расслабится и выбросит из головы свои рабочие вопросы. Но ее работа теперь была с ними всегда. Потому что ее работой был он.
– Я не испугался, я боюсь. Я говорил тебе: я боюсь, я постоянно боюсь, что буду себя вести как он. Заставлять людей смотреть мне в рот, убеждать делать то, что хочу я. Я боюсь превратиться в него. Ты успокоила меня тогда. Но есть вещи, которые в тебе есть все равно. Можно ведь считать, что я делаю это из самых лучших намерений. Но ведь и он, наверное, так считал. Я никогда с тобой не буду говорить так. Не надо меня просить об этом. Хорошо?
Они снова смотрели друг другу в глаза. Несколько секунд, растянувшихся на вечность. Никто не хотел сдаваться, но Карл знал, что не сможет уступить ей, даже если Эльза будет упрашивать его всеми возможными и невозможными способами.Даже если согласиться на словах – на деле не сможет. Наконец, Эльза опустила голову.
– Но тогда я все время буду бояться, – прошептала девушка.
– Предлагаю другой вариант, – сказал Карл. – Я дам тебе тезисы своей речи. Мои эссе, ходят слухи, творят чудеса.
– А с Джеем ты их уже обсуждал?
– Пока нет.
– А стоило бы, – Эльза тут же приняла деловой вид.
– Конечно, ему я тоже дам свои тезисы. И полные тексты. И всем вашим аналитикам. Когда мы чуть побольше узнаем, с кем имеем дело, чтобы я знал, как именно должна выглядеть моя речь.
– Ладно, сам факт того, что ты собираешься готовить речь, меня успокаивает, – кивнула Эльза. – Но так и знай, мне все равно кажется, что ты сошел с ума.
– Зачем же ты живешь с сумасшедшим?
Эльза закатила глаза.
– Ты нарываешься!
– Ты тоже.
Брови Эльзы взлетели вверх.
– Почему это?
– Сегодня выходной. Мы можем хотя бы в выходной не говорить о работе, не считать огнетушители, не обсуждать эту вашу предстоящую операцию?
– Эту вашу? Что значит «эту вашу»? Как будто это нам надо в первую очередь!
Карл закрыл глаза и сосчитал до десяти. Открыл глаза. Эльза продолжала смотреть на него с негодованием. И как только Карл открыл глаза, она заговорила.
– Хочу тебе сообщить небольшой секрет из жизни охотников за головами.
– И какой же?
– У них скользящий график, милый. И нет выходных.
Карл резко встал из-за стола.
– Я устал. Я хочу выходной. И пока меня охраняет бригада вооруженных до зубов людей, наверное, я могу немного отдохнуть, как ты считаешь? Есть у меня шансы остаться живым, если я сегодня поеду, например, искупаться в океане?
– Кружку только помой, – холодно сказала Эльза, возвращаясь к своему бесконечному списку.
Глава 6. Примирение
Злость закипала в Карле медленно, но неотвратимо. Он был уверен, что Эльза выйдет к нему, скажет «подожди, я с тобой», но нет. Она даже не ответила, когда он, собрав сумку с вещами для плавания, заглянул к ней и сказал, что уезжает. Только неопределенно качнула головой – мол, я услышала тебя, не отвлекай.
Хорошо, что дороги здесь были пустыми, пустыми и прямыми, иначе он точно бы уже слетел в кювет или сбил туда кого-нибудь другого. Карла не успокаивала скорость. Наоборот, пейзаж за окном, сливающийся в одну сплошную желто-зеленую ленту, словно подстегивал его, раздражал. Карл чувствовал себя лошадью на корде: рвани посильнее и объездчик выпустит ее из рук и наступит долгожданная свобода. Мелькнул знак еле различимой синей каплей, потом второй. Карл ударил по тормозам. Что он творит? Там дальше крутой спуск. Он что, хочет разбиться? Затеять всю эту историю – с признанием Эльзе, вызовом сюда настоящей бригады поддержки – чтобы просто разбиться на машине? Это можно было сделать гораздо раньше, не мороча никому голову.
Карл подождал, пока закончится спуск и контроль над машиной снова вернется к нему, а потом остановился. Вышел из машины и глубоко вдохнул. Воздух пах океаном – влагой, солью, немного водорослями, немного рыбой, немного ананасами и растопленным сахаром. До океана оставалось меньше километра. Карл вздохнул. Ехать вперед совершенно не хотелось. Не получится у него никакого выходного. Невозможно расслабиться, когда ты в ссоре с любимой женщиной. А ведь Эльза спрашивала у него тогда: «что мы будем делать, когда поссоримся? а если мы начнем раздражать друг друга?». Кажется, зря он так легкомысленно отнесся к ее словам. Эльза знала о семейной жизни намного больше, чем он.
«Что мы будем делать, что мы будем делать? – пробормотал Карл про себя. – Видимо, мириться, что еще нам остается? И мазать раздраженные места жирным кремом от аллергии».
Карл вернулся в машину, вздохнул и развернулся обратно.
– Накупался? – ехидно спросила Эльза, когда, спустя час, он вошел в гостиную.
– Оставил кое-что дома, – ответил Карл. Помимо воли его голос звучал суше, чем он хотел бы.
Эльза подняла брови, но ничего не ответила. Видимо, ждала, что он пойдет, возьмет то, что забыл, и опять уедет? Ну, что ж, можно и так.
Карл подошел к Эльзе, наклонился и, пока она не успела опомниться, подхватил ее на руки.
– Что ты делаешь?! Отпусти!
Карл, поколебавшись мгновение, поставил Эльзу на пол.
– Поехали со мной.
Эльза молчала.
– Я понял, что оставил дома тебя. Без тебя ничего не выйдет.
– Ты отлично плаваешь, когда думаешь, что меня нет рядом, – сухо ответила Эльза. – Я видела. И не раз.
Карл прикусил губу. Вспомнил их встречу у тира. И потом – на пирсе. Эльза была крепким орешком. Всегда. Наверное, даже в детстве. И вполне может быть, что ее не любили в семье именно поэтому. А вовсе не потому, что она была наполовину неродной.
– Ты не хочешь ехать к океану, ты не хочешь ехать со мной или ты не хочешь видеть меня?
– Все ответы неверные, – вздохнула Эльза. – Давай другие.
– Ты не хочешь ехать, потому что у тебя дела, потому что обижаешься на меня или просто не хочешь сейчас никуда ехать из принципа, чтобы не делать то, что я сказал?
– О, да, последний вариант особенно много говорит о твоем глубоком и остром уме!
– И о моем представлении о тебе, – добавил Карл.
Эльза дернула плечом и оглянулась на кресло, из которого ее вытащил Карл. Если она туда сядет – это будет проигрыш! Пока она стоит в нерешительности, у него еще есть шанс. Но если она вернется в кресло – как он будет выковыривать ее из ее панциря железобетонной уверенности, что она все делает правильно?