Вернуть Боярство 2 (СИ) - Мамаев Максим. Страница 30

— Ты в своем праве, Серёга.

— Я принимаю ваш вызов, господин подполковник, — тут же отозвался невозмутимый чародей. — На всех предложенных вами условиях!

Глава 15

— Вот ведь мразь злопамятная, подполковник, тоже мне, — сплюнул я. — Гордость вооруженных сил Российской Империи, мать его разэдак… И сколько нам ещё караульными торчать?!

— О, парень, ещё очень долго, — сделал глоток из фляжки Приходько. — Ну надо же было так вляпаться! Эх, ну вот вечно я в подобные истории влипаю… Нет, конечно, я очень уважаю капитана, но нахрена он так подставляется? Можно ж было всё по хорошему решить, не ссорясь с Кондратьевыми. А теперь и его покалечат, и нас сгноят в патрулях… Сдохнем мы все в итоге, как пить дать — сдохнем.

Наш неполный взвод был выдернут с увольнительной, и мы почти сутки проторчали в карауле за внешним периметром стен. Блядский урод в подполковничьих погонах не обделил нас своим вниманием… И вот сейчас мы сидели за столом на первом этаже, принадлежащем Приходько, и пили горькую. Надо признаться, мне весьма по душе пришёлся этот мрачный фаталист — я даже и не упомню вот так сразу, когда я в последний раз заводил друга. Лет сто? Или сто двадцать? Когда там Аня и Володя Борецкие погибли, мои последние друзья? Уж и не упомню…

— Ты боишься? — поднял я бровь, выныривая из своих мыслей. — А где же тот храбрый старший лейтенант Имперской Стражи, который провел нас сквозь хаос сибирских лесов?

— Не боится смерти только дурак, — ответил он. — Или психопат, но такие реже встречаются. Впрочем, самой смерти я не боюсь — однако мне нужно ещё пять лет повыживать. А до того права помирать никакого не имею.

— А ты дурак или псих? — хмыкнул я.

— Всего понемногу, — пожал плечами он. — Но в отличии от тебя, у меня есть дети, а потому мне нельзя помирать раньше, чем поставлю их на ноги. Эх, как неудачно всё складывается… Жаль, у нашего капитана шансов маловато на победу. Вот будь он сам из родовитых, и будь их дуэль до смерти — я бы с удовольствием на него поставил. И был бы рад, если бы он эту свинью штабную разделал, как свинью на бойне. Давно, падаль, напрашивается, ох давно…

— А как ты сам собирался этот вопрос с ним решать? — заинтересовался я. — Мы ж как раз по поводу трофеев шли разбираться. А он, как я понял, сильно на них рассчитывал и отдавать явно не собирался.

— Да тут всё просто, — отмахнулся он. — Ты что, думаешь он впервые подобные фокусы проворачивает? Обычно как бывало — приходишь к нему, он предлагает тебе «пожертвовать» половину вознаграждения за трофей на якобы нужды полка. Ну и если прибита крупная тварь, которую можно засчитать за достижение, намекал, что не плохо бы приписать её убийство кому-нибудь другому. Тому, на кого он укажет. А указывал он, как ты понимаешь, на того, у кого кошелёк потолще — отпрысков достаточно сильных дворянских семей, что готовы были платить звонким рублём ради продвижения своих отпрысков по службе.

— А если послать нахер?

— А если послать нахер, то будут тебя постоянно посылать на самые опасные участки в патрули, задалбывать проверками и придирками и вообще — максимально усложнит тебе жизнь, — пояснил он. — Нет, конечно так бывает не со всеми — если ты вдруг из достаточно сильного Рода, дворянин не в первом поколении, то с такими делами он к тебе не полезет. Тут ведь можно и проблем схлопотать — один раз он попробовал устроить такой фокус с молодым Учеником из какого-то дворянского Рода, что служит боярам. Морозовым, вроде… Через три дня особняк Кондратьевых в Александровске стал грудой ледяного крошева — с небес ударила мощная ледяная молния, уничтожившая здание, не убив при этом никого. Парень пожаловался семье, та дошла до бояр, и…

— Да, можешь не объяснять, — ухмыльнулся я.

Бояре были чем-то вроде государей в миниатюре на своих землях. И учитывая, что я вырос в особняке Шуйских, я вполне мог себе представить, как развивались события. У боярских семей были десятки, а иногда и сотни дворянских Родов, что служили им вассалами. Ведь как устроена Империя? Боярское звание со времён Петра Великого больше никому не даровали, а оставлять магов простолюдинами, как объясняли мне мои учителя, было бы опасным прецендентом — во Франции так поступали, и окончилось дело Революцией и Бонапартом, захватившим власть, возглавившим мятеж огромной массы чародеев, что в силу консерватизма властей были лишены возможности получить благородный статус.

А вот с дворянством было легче. И дворян, кстати, было два вида — домашние дворяне, те, что служат боярскому роду, и имперское. Правда, первые редко высовывались за пределы владений своих господ, но как раз в Имперскую Стражу младшие дети таких Родов охотно шли. Домашнее дворянство было в чем-то выгоднее, в чем-то хуже имперского — с одной стороны, первые полностью зависели от своих патронов, ведь те могли по желанию лишить их дворянского титула, причем без суда и следствия. Боярские привилегии… Имперское дворянство лишить статуса было куда сложнее — для того нужно было совершить действительно серьёзное преступление. Государственную измену как минимум, и её факт требовалось доказать в императорском суде. Что было непросто — такие дела были под патронажем Романовых.

С другой же стороны — домашние дворяне были для бояр чем-то вроде младших членов семьи. В условиях давления со стороны империи — в экономическом и юридическом плане, ибо несостоятельность силового подхода доказал ещё Пётр, а с тех пор бояре ничуть не ослабли — боярам требовались действительно преданные и замотивированные слуги. И потому если кто-то посторонний ущемлял подчиненные им Рода — ответ бывал максимально быстрым и понятным.

Собственно, я удивлён, как этого идиота подполковника свои не прибили после такого. Ведь Морозовы, по меркам бояр, повели себя весьма тактично, никого не убив. А могли объявить войну Кондратьевым, прибить всех членов Рода, что находились за пределами их родового городка и лишь потом примириться. И их бы поняли — спустить с рук нападку на тех, на ком стоит Род, а стоит он на преданности домашних дворян, было бы признаком слабости. Они б и вообще всех Кондратьевых могли вырезать за одну ночь — Морозовы были на одной ступени с Шуйскими, даже в первой десятке боярских Родов эти два гиганта по военной мощи входили в первую тройку. И зная приблизительную силу своего бывшего Рода могу сказать так — Кондратьевы и их город просуществовали бы ровно столько, сколько нужно для того, что бы боевые группы Морозовых сюда добрались.

А в качестве компенсации Империи они бы просто сами заняли бы эти места, отдав Романовым право на две трети прибыли. И кстати — учитывая, какого качества войска у таких Родов, Империя лишь выиграла бы. Пол Стражей можно было бы направить в иные края, где они больше нужны — войска Морозовых, что встали бы тут, были бы на две головы выше нашего полка и гвардии самого Рода Кондратьевых.

— Им очень повезло, твоим Кондратьевым, — хмыкнул я, вынырнув из своих мыслей. — У Морозовых, видимо, было хорошее настроение. Потому ограничились отправкой одного Архимага, который решил не заморачиваться.

— Хрен знает, наверное так, — снова глотнул Приходько. — Я во всех этих боярах-дворянах не разбираюсь.

— Так что насчёт детей? — напомнил я. — Ты что-то рассказывал про поставить на ноги. Без обид, друг мой, но на семейного человека ты непохож.

— В день, когда мы познакомились, была годовщина смерти Марины, — сказал он. — Потому я и нажрался тогда…

— Ох… Тогда прости, что был так груб. И это… Соболезную, что ли?

— Да ничего, — отмахнулся он. — Меня тогда просто взбесило, что ко мне решили кого-то подселить… До того в этом доме мы с Маринкой жили, а потом я там почти год бобылём ходил. И вот возвращаюсь я с очередной вылазки в леса, где остались все трое моих лейтенантов и почти весь взвод, а мне говорят — к тебе подселят какого-то пацана. Ни здрасьте, ни до свидания… Я, признаться, мог и выкупить дом, но пока туда, пока сюда с бумажками, потом опять же дежурства в лесах — меня как опытного туда постоянно гоняли… В общем, не успел я выкупить дом, так что вышло, как вышло.