Вернуть Боярство 2 (СИ) - Мамаев Максим. Страница 31

— А с детьми что? — поинтересовался я.

— Андрюша, Пётр и Ольга, — с ноткой гордости поведал он. — Все трое — с магическим даром. По первости тут росли, но у каждого в двенадцать дар открылся. Вот мы их одного за другим и отправили в столицу, на обучение. Академия Оккультных Наук нам, конечно, не по карману, но в училище святого Феодосия Крестителя мы их устроить сумели. Сколько ж денег на то ушло… Однако это — одно из лучших училищ, куда можно устроить детей таких, как мы с Маришкой. Не наследных дворян, простых боевых магов с окраин Империи. Благо, насколько Сибирь опасна, настолько и хлебна — сдохнуть здесь можно каждый день, но и заработок такой, что в любых других войсках и не снились. Мы с Марькой с самого начала понимали, что дети будут одарёнными, вот и остались тут после завершения обязательной службы. Где ещё два не самых сильных боевых мага могут заработать достаточно денег, что бы позволить себе оплату обучения в заведении, где учатся дети купцов, не самых богатых, но родовитых дворян и прочие относительно богатые люди? Пусть хоть они не окажутся обязанными проливать кровь и рисковать жизнями, как мы с их матерью. Артефактор, целитель и алхимик… Хорошие специальности. И самое главное — безопасные и хлебные.

— В Питере, говоришь, учатся? — задумчиво почесал подбородок я. — А знаешь, что бы им было ещё чуть проще, я напишу матери. Пусть приглядит за твоими чадами.

— Это с чего вдруг? — напрягся Приходько. — Да и ты вроде как теперь… Ну, этот…

— Безродный? — хмыкнул я. — Ага, так и есть… Вот только мои брат и сестра, что в Роду — Шуйские. Как и мать, что является вдовой… В общем, поверь — твоим отпрыскам будет лучше, если вдовствующая Шуйская возьмет их под крыло и даст понять, что они под её покровительством. Тогда можешь и смерти особо не страшиться — за твоими детьми присмотрят. Главное, оставайся самим собой, ладно?

На некоторое время повисла тишина. Влад снова приложился к своей неизменной фляге (как оказалось, она была пусть слабеньким, но пространственным артефактом, вмещающим в себя до пяти литров жидкости) и закусил чёрным хлебом с кусочком сала. Я последовал разумному примеру и хапнул горькой с горла и выдохнул, чуть поморщившись. Крепка, с-сука! Кусок строганины из лосиного мяса (причем лось был не обычный, как и все животные Сибири, впрочем) отправился в рот, и я аж прикрыл глаза от удовольствия. Простейшая смесь промороженного сырого мяса, соли и перца была сейчас воистину вкуснее кулинарных шедевров, которыми меня баловали в Москве.

— А с чего вдруг аттракцион столь неслыханной щедрости? — подозрительно поинтересовался Приходько. — Ты, конечно, не обижайся, но… Я краем уха слышал о Шуйских. Да твою мать, кто эту фамилию не слышал! И ты утверждаешь, что твоя родня… Погоди, ты что, сам был Шуйским?! Но…

— Я отвечу на первый вопрос, а остальное… Ну, не сегодня, — улыбнулся я. — Потому, что ты донёс меня обратно в часть. Повёл себя не так, как аристократ… Знаешь, как повело бы себя большинство действительно высокорожденных? Просто постарались бы либо бросить подыхать, ибо плодить у конкурентов лишнего Архимага, а то и Мага Заклятия никто не хочет, либо выкатили бы мне это в качестве долга. Но первое куда вероятнее второго. А ты просто взял и дотащил обратно. Мне от матери раз в две недели почта приходит, как и ей от меня. На днях отпишусь, и будет у твоих детей всё хорошо. Под патронажем то Шуйских! Да там кроме Императорской Семьи никто не рискнёт никак твоих родных задеть! В общем, не за что, старик — мне не сложно, а тебе приятно.

— Ну, в целом спасибо, конечно… Но платить за детей я намерен сам, — твёрдо заявил он. — Не хочу, что бы они были кому-то обязаны хоть чем-то. Уж не обессудь, дружище — я хер его знает, как вы там, высокородные, меж собой привыкли, но я хочу, что бы мои дети были кому-то чем-то обязаны. Так что не стоит, право я как-нибудь сам…

В целом, утро прошло в подобных разговорах, и переубедить старлея в том, что моя помощь ему ничего стоить не будет, мне не удалось. Ну, собственно, оно и логично — заслуженный ветеран сибирских лесов привык видеть от любого власть имущего подвох. И хоть лично свою спину он мне доверить был готов, но вот когда речь заходила о детях, рисковать он был совершенно не готов. Впрочем, всё равно напишу маме, что бы издалека приглядывала за его отпрысками. Лишним не будет…

Следующее утро, к счастью, было не омрачено фактом очередного назначения в караул. На этот день как раз была назначена дуэль подполковника против капитана, и мы, естественно, отправились в числе всех сколь-либо значимых жителей городка отправились смотреть на это представление.

— Как думаете, сколько продержится капитан? — несколько нервно поинтересовался стоящий рядом с нами Засульский.

— Думаю, минуты две минимум, — заявил Соболев. — Хотя, учитывая то, что он довольно силён для… скажем так, своего круга, может и три. Но не более.

— Невысокого же вы мнения о своём командире, — заметил Приходько.

Я же молчал. В отличии от прочих, я слышал разговор под куполом тишины, и что-то мне подсказывало — не просто так командир полка пытался не допустить их боя. И как по мне, беспокоился он вовсе не о Доронине…

На огорожденную магическим куполом местную арену вышел первым капитан Доронин. Простой, повседневный мундир, на боку — сабля с одной стороны, револьвер с другой. Никакой особо грозной ауры, ничего такого, что могло выдать в нём действительно грозного соперника для родовитого дворянина — просто обычный Мастер из числа тех простолюдинов, коим чудом повезло возвыситься до этого звания.

— Сергей Доронин, капитан Имперской Стражи, прибыл и готов к дуэли, — церемонно заявил капитан.

Большая часть зрителей отметила его появление неодобрительным гулом, но капитану явно было наплевать. Он равнодушно смотрел на противоположный конец арены, где показался его противник.

Облаченный в полный пластинчатый доспех, явно носящий немало зачарований, с длинным полуторником в руке, по лезвию которого тянулись цепочки крохотных рун, в цельном шлеме с ярким плюмажем и красном, до земли плаще, подполковник выглядел весьма и весьма внушительно.

— Да на нём артефактов, как на новогодней ёлке! — довольно громко возмутился Селезнёв. — Настоящий дворянин бы никогда не пошёл на то, что бы настолько опираться на заимствованную силу в дуэли!

Вообще-то ещё как пошёл бы, друг мой Селезнев. Потому что в аристократической среде, во всяком случае высшей, богатство тоже вполне себе считалось частью силы. И если ты в состоянии позволить себе какие-либо артефакты, а твой оппонент — нет, то это проблемы последнего. Да, использовать кучу артефактов против того, у кого не было возможности экипироваться так же, считалось несколько дурным тоном — но вполне себе допустимым, если обратное не было оговорено правилами поединка. В данном же случае начальник штаба полка заранее оговорил этот пункт…

— Дурак, — криво улыбнулась Ирина Дубровская. — Ой дура-а-а-к…

— Андрей Кондратьев, подполковник и начальник штаба двадцать третьего полка Имперской Стражи, а так же член Рода Кондратьевых, прибыл и готов к дуэли.

— Я, генерал-майор Всеволод Соткин, член Рода Соткиных и командир седьмой дивизии Имперской Стражи, выступаю в качестве судьи в данном поединке, — громко объявил пожилой чародей в ранге Старшего Магистра. — Господа офицеры, последний раз спрашиваю — готовы ли вы к примирению?

— Нет, — равнодушно бросил капитан.

— Ни за что, — самодовольно рыкнул подполковник.

— Что ж, тогда… По моей команде — можете начинать поединок! Три… Два… Начали!

Письмена на мече и доспехах подполковника неярко засветились, проецируя вложенную в них магическую силу, а вспыхнувший магическим пламенем чародей рванул в стремительную атаку на своего оппонента. Вот только тот, вместо того, что бы озаботиться хоть какой-то защитой, с некоторой ленцой, пусть и довольно быстро, выбросил руку вперёд. А в следующий миг я вытаращил глаза в изумлении: