Стервы исчезают в полночь (СИ) - ДеСави Наталья. Страница 28

— Что я здесь делаю? — выдохнула я, вжимаясь сильнее в Эрика.

Он с шумом выдохнул.

— Мать Ана, сознание вернулось. Я думал, ты потеряешься в Забытьи навсегда.

— Почему я стою у пропасти?

Он отпустил меня, но придерживал рукой за талию.

— Туман Забытья забирает сознание, отправляя тебя на верную смерть.

— Зачем? — невпопад спросила я, пытаясь собрать свое сознание в кучку и запихнуть обратно в голову, расставив мысли по полочкам.

— Затем, что он не пускает никого к камням. Спастись можно только полностью перестав дышать и не двигаясь.

— Как же ты смог остановить меня?

Эрик посмотрел вниз, я проследила за его взглядом. Вместо дорогих хороших сапог, на его ногах была черная мохнатая шерсть.

— Ты превратился?

— Обычный человек не выдержит, а сущность может.

— Где наши лошади?

Я огляделась по сторонам, но их нигде не было.

— Убежали. Придется идти пешком, но осталось не так далеко.

Нужное нам место, действительно, было близко. Через пару километров я увидела гору, в которой зиял огромный вход в пещеру. Каменные своды были испещрены множеством иероглифов, лежащих на глубоких, но узких выемках. С первого шага я ощутила холод, пещера будто забирала жизнь, вытягивала из меня силу. Я пошатнулась и оперлась о стену.

— Не трогай! — Эрик отдернул мою руку.

— Ты чего? — обозлилась я на него. — Хочешь, чтобы я поскользнулась и грохнулась на каменный пол?

— Разве не чувствуешь? Пещера отбирает силы. Дотронешься — силы будут исчезать быстрее.

Я с недоверием посмотрела на стены. Вроде, ничего особенно, камень как камень, а опасаться я стала их больше, потому что чувствовала, что каждый шаг дается с большим трудом, чем предыдущий. Углубившись в пещеру настолько, что дневной свет остался далеко позади, я полностью потеряла ориентацию, на ощупь нашла Эрика и схватила его за рукав. Однако, это мало помогало, все равно я спотыкалась на каждом шагу.

— Чего ты спотыкаешься? — зашипел он на меня, когда я в очередной раз чуть не растянулась, вовремя успев повиснуть на нем.

— Я тебе не кошка, чтобы в темноте видеть, — зашипела я на него.

— Неужели?

Издевка в его голосе была такая откровенная, что я даже обидеться не успела.

— Хочешь сказать, что ты в темноте отлично видишь?

— Ты, как и я, из семейства кошачьих оборотней. Ночное зрение у нас в крови.

— Чего только у меня в крови не находили после ночных клубов, — усмехнулась я, — но ночного зрения точно не было. И как оно включается?

— Головой.

Я буквально услышала, как он постучал пальцами по лбу. Головой, говоришь? Я напряглась, пытаясь найти рычажок, который включит в моей голове фонарик. Но рычажок не находился, а видела все также плохо. Еще через пару шагов я все-таки упала, не включив, а отключив координацию в пространстве.

— Когда я говорю головой, — Эрик присел на корточки и больно дернул меня сразу за оба уха, — значит, головой.

Сознание будто прояснилось, перед глазами замерцали желтые точки, но, когда они рассеялись, я более-менее сносно смогла видеть стены пещеры в бледно-желтом цвете.

— Сработало! — обрадовалась я.

Дальше шли мы без приключений. Только я собралась открыть рот, чтобы спросить, долго ли еще, как увидела впереди неяркое мерцание. Точнее, я даже почувствовала своим кошачьим чутьем. В стенах пещеры то тут, то там появлялись слабые отблески от камней.

— Это то, что я думаю?

— Да. Осталось кому-то его взять.

— Ты так говоришь, что мне кажется это каким-то небезопасным.

— Никто до нас этого не делал. Настойка, которую варит Мара, многие годы помогала мне сдерживать зверя. Ей она тоже помогала.

— Маре? Зачем ей принимать настойку?

— Не важно, давай, вытащу камень.

Он протянул руку, но я его остановила.

— Это должна сделать я.

Глубоко вдохнула, приложила руку к камню, который мигал голубым светом прямо передо мной, и осторожно потянула на себя. Камень не поддался.

— Наверное, надо чем-то его поддеть, он же врос в скалу.

— Нет, его можно взять. Нужно направить свою энергию внутрь камня. Давай вместе.

Он положил руку сверху, и я почувствовала, как бежит его энергия через мою ладонь и устремляется прямо в камень. Пара секунд — и камень легко выскочил из скалы.

— Как-то все просто, — разочарованно протянула я.

— А ты хотела, чтобы как в книгах — куча препятствий, смертельных ловушек?

— Как-то так, — повертела я камень в руках, — как в «Индиане Джонс», выпадающие пики, сжимающиеся стены, выползающие из скалы змеи.

— Радуйся, что это не так. И пошли на выход.

Не успела я сделать и шага, как пол подо мной задрожал, а сверху начали сыпаться мелкие камни.

— Обвал, — только успел сказал Эрик, как груда камней обрушилась на нас.

Тишина и одиночество — две вещи, которые убивают. Придя в себя я открыла глаза, и с трудом вспомнила, где нахожусь. В темноте, разглядев только острые углы камней вокруг, попробовала пошевелить ногой, рукой, ничего не сковывало движений и не болело. Первое облегчение сменилось беспокойством.

— Эрик?

В ответ не раздалось ни звука. Я попыталась подняться, но нагромождение камней не позволяло вытянуть ногу. Где-то послышался шум, и на меня посыпалась мелкая каменная пыль. Отчихавшись и отмахавшись, я снова выкрикнула имя мужа.

— Жива? — Эрик спустила откуда-то сверху груды, смахнув на меня еще кучу пыли.

— Можно поосторожнее? — я вытащила изо рта маленький камешек и отбросила в сторону. — Ты на меня чуть не наступил.

— Ты кричишь так, что я по голосу знаю, где ты, — фыркнул он. — Камень у тебя?

Я осмотрелась вокруг, в темноте невозможно было ничего увидеть.

— Не знаю, — голос мой предательски дрогнул.

— Потеряла?

— Вот ты сейчас это сказал так, будто обвиняешь меня в чем-то?! Когда потолок упал мне на голову, я совсем не об этом думала.

— Пещера так просто нас не выпустит, так что поднимайся и давай искать камень, он должен светиться в темноте.

— Не могу.

— Что не можешь?

— Встать не могу, дубина ты! — я начала выходить из себя. — Ногу зажало! А ты даже не спросил, все ли со мной в порядке?

Пару секунд длилось полное молчание, даже камни перестали сыпаться.

— Давай посмотрю, — отмер мой муж, — я думал, что, раз говоришь, значит, все в порядке.

Он наклонился, стал ощупывать ногу, продвигаясь к голенищу сапог. Дошел до камней и осторожно подлез под них рукой, ощупывая застрявшую часть ноги.

— Тебе нужно встать на колени и вывернуть ногу.

Я приподнялась, перевернулась, Эрик в это время резко рванул ногу на себя, и она легко выскочила. От сопротивления я упала и угодила рукой во что-то мокрое.

— Что это? — я попыталась переставить руку, но везде находила только воду. И с каждой минутой она прибывала.

— Вода прибывает, нужно уходить.

— Куда? Мы в пещере, нас завалило.

— Там, где выше. Но сначала нужно найти камень.

Он начал быстро шарить руками, разгребая булыжники, четко проходя отрезок за отрезком. Так действовать можно было только применив кошачье зрение. Я настроилась и увидела Эрика, ползающего на коленях, достававшего из воды камни и выкидывающего ненужные обратно. В воде я ничего не видела, поэтому стала всматриваться в гору. Именно там я и увидела едва различимое мерцание. Вскарабкавшись, я раскидала остатки и достала из-под них мерцающий камень.

— Нашла.

Эрик поднял голову, кивнул и взбежал следом за мной. Схватив за руку, он потащил меня выше, прямо к тому месту, где потолок соприкасался с кучей упавших камней. Резкими движениями он стал раскидывать камни в сторону. Я с опаской смотрела вниз, откуда прибывала вода. Слишком быстро. Слишком медленно он откидывал камни.

— Мы не успеем, — выдала я совершенно спокойно.

— Если ты ничего не будешь делать, не успеем.

— Мы. Не. Успеем.

Я дернула его, заставив остановиться. Вода бурлила уже у нас под ногами, доходя до щиколоток. В порыве я прижалась к Эрику, он обхватил меня за плечи, притягивая к себе. Мне оставалось только зажмуриться. Было страшно, холодно и пусто. Я не успела сделать многое, не успела спасти Лизу, не вернулась домой, не призналась Эрику, что он мне дорог. Когда вода дошла до груди, я подняла голову, смотря прямо ему в глаза. В желтом кошачьем зрении они смотрелись неестественно и жутко: желтоватые суженные зрачки, как у кошачьих, дико смотрелись на его лице.