Любовная петля - Кларк Луиза. Страница 42

Священник миролюбиво принял это событие, хотя оно возникло без его согласия.

Во главе отряда был лейтенант Вестон. Развязной походкой он шел по проходу между сиденьями прихожан, а тяжелый меч, висящий сбоку на поясе, при каждом шаге хлопал по ноге, несмотря на то, что лейтенант придерживал его рукой. Вестон с неуважительным упорством пронизывал взглядом каждого из прихожан, как будто кого-то искал.

Священник совершенно замер, не сходя с места. Он положил руки на перила амвона и спокойно смотрел на лейтенанта, направляющегося к нему. Когда Вестон остановился перед амвоном, священник умиротворенно сказал:

– Боюсь, что вы пришли в неудачное время, сэр, потому что утренняя служба уже закончилась.

– Я пришел сюда со своими людьми не для того, чтобы молиться.

– Понятно, – священник покорно склонил голову. – Тогда вы здесь, чтобы предложить свою помощь в восстановлении сгоревших кузницы и сарая. Как любезно с вашей стороны.

Неожиданно в церкви воцарилась мертвая тишина, казалось, все затаили дыхание и смотрели на лейтенанта. А он впился глазами в преподобного Грейстоуна.

– Вы собрались здесь по этому поводу?

– Это собрание – служба Всевышнему, – мягко заметил священник. – Люди Западного Истона остались, чтобы исполнить свой долг перед человеком, попавшим в беду. Что еще здесь может быть?

Вестон кощунственно повернулся задом к амвону и медленно обвел взглядом прихожан, прежде чем заговорить.

– К нам поступила информация, что это собрание проводится с целью подготовки восстания против лорда протектора!

Лорд Стразерн вскочил на ноги:

– Сэр, вы говорите глупости!

– Неужели? – с издевкой спросил Вестон. – Я думаю, что нет.

Замечание Стразерна и бесцеремонный ответ лейтенанта взорвали тишину. Сердитые голоса выражали недовольство вторжением и оскорбительным тоном Вестона. Раскрасневшись, люди взволнованно высказывали свое возмущение.

Несколько минут Вестон с раздражением выслушивал протестующие реплики, потом вытащил меч из ножен и высоко поднял его. Очевидно, это был условный знак солдатам, которые тоже обнажили мечи и, став вдоль прохода, подняли их над головой.

– Какой позор! – застонал священник, забыв об умиротворенности. – Обнажить оружие в храме Божьем! Прикажите солдатам убрать мечи, лейтенант. И покиньте эту обитель. Искаженные злобой сердца не нужны здесь!

– Я уйду, когда удостоверюсь, что тут не произойдет ничего более важного, – бесцеремонно ответил Вестон, однако, убрал меч в ножны и невозмутимо отправился по проходу к тому месту, где сидела семья Лайтонов.

Совершенно утратив понятие о стыде, он заглядывал в лица сидящих – лишь Эдвард Стразерн продолжал стоять в высокомерной позе – женщин: гордо выпрямившейся Абигейл, гневно вспыхнувшей от его нагло раздевающего взгляда самца Алисы, с затаенным страхом потупившейся Пруденс – они никак не могли остановить разнузданное желание пришедшего запугать всех.

Самодовольная улыбка скривила губы Вестона, но он встретился взглядом со Стразерном, в котором пылал гнев и обещание возмездия. Вестон крепче сжал рукоятку меча, на его щеке дернулся мускул, и, как на дуэли, он еще раз встретился взглядом со Стразерном, долго и упорно не отводя глаз, наконец, не выдержал и сердито отвернулся.

– У меня есть сведения, что эту церковь используют не по назначению. Я намерен остаться здесь, пока не найду тому подтверждение.

– Конечно, лейтенант, – спокойно сказал священник. – Как я уже сообщил вам, люди остались, чтобы обсудить, каким образом мы все можем восполнить значительный урон, который понес наш кузнец, господин Вишингем.

Барнаус встал:

– Как вы все добры к нам! Мы с женой не знаем, как благодарить вас за вашу заботу!

Священник одобрительно кивнул ему, потом повернулся к Вестону:

– Ну что, лейтенант, вы разрешаете нам продолжить собрание? Я знаю, что эти люди здесь долго не задержатся, сегодня воскресенье, но у нас есть что сказать друг другу.

– Давайте, продолжайте свое собрание, – презрительно усмехнулся Вестон, – но мы не уйдем. Бели это просто уловка, чтобы сбить нас с толку, ваш обман не пройдет! Продолжайте!

– Очень любезно с вашей стороны, – подчеркнуто вежливо сказал преподобный отец, склонив голову. – Теперь вы все знаете, зачем мы остались здесь. На прошлой неделе сгорели сарай и кузница господина Вишингема. Это поставило город в затруднительное положение, так как теперь у нас нет кузницы. Я считаю, что наш христианский долг – исправить сделанное дьявольскими руками. Кто хочет оказать помощь?

Одновременно раздались несколько голосов, люди вставали и обещали сделать все возможное. Грейстоун сиял.

– Прекрасно! Теперь давайте конкретно распределим обязанности.

Обсуждение бурно продолжалось, возникла неразбериха – спешили высказаться все сразу.

– Извините, – с беспокойством остановил расшумевшихся Грейстоун, думаю, надо выбрать комитет. Лорд Стразерн, вы согласны возглавить организационный комитет?

– Конечно, – вставая, согласился Стразерн. Оглянувшись, он назвал нескольких человек по именам: – Вот вы согласились помочь. Теперь давайте обсудим, что надо сделать. Просто восстановить здания, какими они были, или господин Вишингем захочет внести какие-нибудь изменения?

– Ну, – сказал Вишингем, нерешительно потирая подбородок, – кузницу неплохо бы немного расширить, если это нетрудно. Старый фундамент уцелел, я решил его просто надстроить, но признаюсь, что больше места было бы лучше.

– Господин Блейк, каменщик, сегодня с нами, – сказал преподобный отец так радостно, как ребенок, которому дали новую игрушку, – почему бы не спросить его, что он в связи с этим думает.

Каменщик был тучным человеком с медленной задумчивой манерой говорить. Он тяжело поднялся на ноги, немного подумал, потом сказал:

– Насколько я помню устройство кузницы, фундамент можно без труда удлинить на несколько футов. Вы так хотите увеличить здание, Барнаус? А не лучше ли будет ее и расширить?

Вишингем согласился, что идея великолепна.

– Я тоже так думаю, – подтвердил Блейк. – Но это будет потруднее. Проблема в том, что с деревянными конструкциями я не очень хорошо знаком. Но если вы захотите построить кузницу из камня… – когда он заговорил на близкую ему тему, голос его смягчился, и слова полились быстрее: – Я думаю, надо строить из камня, там всегда горит огонь, и, при работе с металлом, отлетают искры. Мне кажется, пожар был неизбежен. Я за то, чтобы перестроить кузницу из камня. Что скажут на это остальные?

– Я согласен! – объявил Вишингем, что и следовало ожидать.

Питер Грэхам, преуспевающий купец, владелец мукомольной мельницы и лесопилки, запротестовал:

– Прекрасное предложение, мастер Блейк! Но где вы собираетесь брать материалы для такого предприятия? Камень, в отличие от дерева, дорогой. А так как в нашей округе нет каменоломни, то его придется привозить за сотни миль.

– Надо нарубить и напилить бревна, – посоветовал кто-то.

– Да, не плохо бы, – согласился Грэхам. – Я обещаю пожертвовать часть материала, но с уверенностью не могу сказать, что так поступит работник другой каменоломни…

Беседа продолжалось еще целый час: вносились и опровергались разные предложения, у каждого было свое мнение и все высказывались. Люди, знавшие подобно лорду Стразерну об истинной причине собрания, чуть не позабыли о том, что пришли сюда не для того, чтобы обсуждать печальные потери кузнеца, а проанализировать возможность восстановления монархии.

Прошел час и начался следующий, но жители Западного Истона находили новые причины для споров по поводу перестройки сгоревшей кузницы. Спорили о том, когда она должна быть восстановлена и кому этим руководить. Потом дискуссия опять вернулась к тому, что именно нужно переделывать, как только начнется работа.

Потом разговоры перекинулись на тему о том, что согласится делать каждая женщина в дни, выбранные для строительства. И тут лейтенант Вестон потерял терпение: