Варрэн-Лин: Сердце Стаи (СИ) - Ариманта Юна. Страница 4

— Похоже, сучке нравится внимание Вожака, — прокомментировал Шторос.

Динка подумала, что лучше уж внимание Вожака, чем такого, как этот мерзкий рыжий демон.

Вожак, тем временем, ухватил ее за лодыжки и резко дернул вверх, опрокидывая на спину с поднятыми ногами. Динка снова пискнула, прикрывая руками стыдные места, оказавшиеся на всеобщем обозрении. Она, словно перевернутый на спинку жучок, барахталась под насмешливыми взглядами четверых мужчин, раздетая и совершенно беззащитная перед ними.

Глава 2

Вожак медленно провел носом по ее внутренней стороне ноги – от щиколотки до паха. Динка задохнулась от стыда и еще какого-то щемящего чувства, которого она ранее не испытывала. Сердце колотилось в груди, словно молот, его удары отдавались в ушах. По коже, начиная от щек и спускаясь вниз по шее, разливалась волна жара.

Динка судорожно хватала ртом воздух, когда Вожак исследовал ее вторую ногу, а затем быстро провел носом почти касаясь ее промежности от места, где смыкались ягодицы до мягкого, покрытого волосами бугорка внизу живота. После этого он разжал руки, выпуская ее щиколотки из стальной хватки и разочарованно отвернулся.

Динка от неожиданности не удержала ноги на весу и соскользнула со стола на пол. Там она моментально свернулась клубочком и замерла. Демон не сделал ей ничего. Совсем ничего. Не ударил, не воспользовался. Даже в тех местах, где его руки удерживали ее, щиколотки не саднило, синяков, скорее всего, не будет. Так почему же она чувствовала себя так горько? Из Динкиных глаз катились слезы, стекая по щеке и капая на пол. Но она по-прежнему лежала свернувшись, боясь пошевелиться.

Вожак устроился на своем месте за столом и налил себе выпивки из пузатого глиняного кувшина. Его товарищи выжидательно смотрели на него. Но он лишь разочарованно покачал головой.

— Она пахнет силой. Вся. С головы до ног. Но этой силы в ней нет ни капли. Я ничего не понимаю, — проговорил он и устало потер переносицу. — Даже не знаю, что теперь делать. Наверное, она не является тем, что нам нужно.

Над столом повисло молчание. Динка тоже замерла, даже слезы перестали катиться из ее глаз. Если она им не нужна, значит они ее отпустят? Нет. На такое милосердие со стороны демонов рассчитывать не приходилось. Скорее всего убьют. И ей остается только молиться, чтобы смерть была быстрой.

Кто-то откашлялся, намереваясь взять слово. И по рычащей интонации Динка узнала беловолосого Тирсвада, который нашел ее на полатях.

— Это была моя ошибка, мне ее и исправлять, — холодно проговорил он. — Если она нам не подходит, я избавлюсь от нее.

— Эй-эй, не так поспешно, брат, — встрял Шторос. — Зачем ее убивать. Если она вам не нужна, то отдайте ее мне. Мне она точно пригодится, — и он плотоядно ухмыльнулся.

Динке не надо было видеть его демоническое обличье. Она без труда могла представить клыки, выступавшие из его пухлых губ.

— Я думаю, нам не следует делать поспешных выводов, — тихо проговорил третий. Похоже, из них четверых он был самым рассудительным. — Если она пахнет силой, возможна сила в ней есть, но скрыта от нас каким-то хитрым образом. Я считаю, что если мы оставим ее при себе и просто понаблюдаем, то сможем со временем разгадать эту загадку и утолить жажду из источника.

— Со временем, со временем! — вспылил Шторос. — У нас нет этого времени!

— Ну и выбора у нас другого нет, — спокойно отозвался Хоегард. — Убьешь ты ее или затрахаешь до смерти — ближе к сосуду ты от этого не станешь. А если оставить ее в покое и просто понаблюдать, возможно, сосуд нам откроется. Возможно, она сама сможет подсказать нам как его открыть.

— Она тебе ничего не скажет. Даже по человеческим меркам она, скорее всего, неполноценная умом, — вставил Тирсвад. — С тех пор, как я ее нашел, я не слышал от нее ни одного членораздельного слова. Сомневаюсь, что она вообще понимает, что происходит.

Вожак молчал, слушая своих товарищей, и не принимал участия в дискуссии.

— Она просто напугана до смерти, — продолжал защищать ее Хоегард. — Мы напугали ее, и она прячет сосуд. Нам не добраться до него, пока она боится.

Шторос захохотал.

— Ты, Хоегард, похоже тоже умом неполноценен стал от жажды, — проревел он, сквозь смех. — Ты предлагаешь нам добиваться доверия от отсталой человеческой девки в призрачной надежде на то, что в ней есть сила, и она ее прячет? Да я разорву ее на куски и возьму ту силу, которая мне причитается!

Но Хоегард не обратил на его слова никакого внимания. Он встал со своего стула и опустился перед лежащей на полу Динкой на корточки.

— Девочка, ты меня понимаешь? — спросил он мягко.

Динка приподняла голову и посмотрела на него. Брат никогда не считал ее умной, но одно Динка сейчас понимала. Только один из демонов готов сохранить ей жизнь, и она должна показать ему, что заслуживает этого. Хоегард пугал ее меньше всех остальных. Может быть, дело было в том, что она никогда не видела его в демоническом обличье, а человеческая его внешность мало отличалась от привычной ей. Он был высок, но не подавлял своими размерами, как трое остальных. Возможно потому, что не был горой мускулов как Вожак, а был строен и худощав. Его русые волосы были коротко подстрижены, а серые глаза смотрели внимательно и вдумчиво. В них не было холодного расчета, как в глазах Тирсвада, пылающего неистовства, как в глазах Штороса, и властного превосходства, как в глазах Вожака. Они были… человечнее, что ли. Под его внимательным взглядом Динка подобралась, уселась на пятки, немного смущаясь своей наготы, и кивнула.

— А говорить ты умеешь? — продолжал спрашивать мужчина, внимательно изучая выражение ее лица.

Говорить… Надо что-то сказать, чтобы показать ему, что она умеет говорить. В горле Динки все пересохло и язык свело судорогой. Но она, мучительно сглотнув, снова кивнула, а чуть позже добавила хриплым шепотом:

— Умею.

Хоегард улыбнулся ей и окинул победным взглядом товарищей. В ответ Шторос лишь скептически хмыкнул. На лице Вожака и Тирсвада не отразилась ни одна эмоция.

— Что ты еще умеешь, девочка? — снова спросил Хоегард.

Динка сосредоточилась на его лице, стараясь не обращать внимания на остальных демонов. Этот мужчина хочет ей помочь, и она сделает все, чтобы ухватиться за этот шанс.

— Я умею… — начала она, но голос предательски задрожал и надломился. Хоегард снова ободряюще улыбнулся ей. Ни намека на клыки или рога. Может он и не демон вовсе?

Динка быстро сглотнула вязкую слюну и выпалила на одном дыхании:

— Я умею готовить еду, мыть посуду, стирать и чинить одежду, чистить обувь, прибираться в доме, а еще…

Дальнейшая ее речь потонула на громогласном хохоте. Демоны забавлялись с ней, словно с диковинной зверушкой.

— А она забавная,— пробасил Вожак.— Ладно, Хоегард. В этот раз соглашусь с тобой. Пусть пока поживет, а там видно будет.

Хоегард удовлетворенно хмыкнул и поднялся на ноги. Динка хотела бы, чтобы он еще хоть раз на нее посмотрел. Но он, казалось, потерял к ней интерес и вернулся за стол к своим товарищам.

— Подойди-ка сюда, раз ты все понимаешь, — обратился к Динке Вожак. И она покорно встала перед ним, прижав руки к часто вздымавшейся груди. Вожак внушал ей страх. Но не такой, мучительный животный, какой она испытывала к Тирсваду или Шторосу. А какой-то восхищенный страх, смешанный с благоговением.

— Слушай меня внимательно и запоминай, — низким глубоким голосом проговорил Вожак, сверля ее взглядом. — Мы сохраняем тебе жизнь с условием твоего полного послушания. Если ты попытаешься от нас сбежать, то мучительная смерть настигнет тебя очень быстро. Понятно ли тебе, человечка?

Динка истово кивнула. А потом подумала, что этого может быть недостаточно и с усилием выдавила из себя:

— Да, Вожак.

Вожак удовлетворенно хмыкнул и сделал рукой отгоняющий жест в ее сторону. Динка быстро поняла, что от нее требуется. Подхватив с пола свою разорванную одежду, она ползком ретировалась в облюбованный ею угол за кроватью. Демоны, казалось, снова забыли о ее существовании. Они о чем-то переговаривались, допивали из своих бокалов и готовились ко сну. Динка нащупала в кармане своей рубахи моточек ниток с иголкой и сжала его в кулаке. Замечтавшись, Динка не заметила, как служитель захлопнул книгу. Прихожане зашевелились, разминая затекшие от долгого сидения ноги, и потянулись к выходу. Агнесс тоже начала выбираться, и Динка поспешно соскочила вслед за ней с лавки. Но вдруг что-то дернуло ее назад, и раздался треск ткани. Старая заношенная туника зацепилась подолом за необтесанный край лавки, из которого торчал острый сучок, и на ветхой ткани образовалась безобразная рваная дыра.