Свадебный танец - Кэмп Кэндис. Страница 8

Любая из трех женщин, которых она, Франческа, выбрала, станет Рошфору прекрасной женой и достойной герцогиней. Влюбиться в одну из них очень просто. В конце концов, у Франчески огромный опыт в выборе подходящих партий. И герцог проживет всю оставшуюся жизнь намного счастливее, чем в браке с ней. А такой исход сделает счастливой и ее. Невероятно счастливой, сказала себе Франческа.

Но тогда почему при мысли о свадьбе Рошфора с другой женщиной она чувствует внутри такую пустоту?

Глава 3

Франческа шла по саду Дэнси-Парк. Солнце приятно грело спину, воздух благоухал ароматом роз. В золотом свете буйно цвели краски: багровый шпорник, белый и желтый львиный зев, подобные маленьким взрывам ярко-розовые и красные пионы. И повсюду: розы всевозможных сортов, вьющиеся растения, которые поднимались по решеткам и вдоль стен. Легкий ветерок колебал стебли цветов, качал бутоны, и их нежные лепестки плыли по воздуху.

— Франческа.

Она повернулась и увидела Рошфора. За его спиной светило солнце, и из-за ярких лучей Франческа не могла рассмотреть герцога, но узнала его по голосу, фигуре, походке. Франческа улыбнулась, всю ее переполняли эмоции.

— Я увидел вас из окна своего кабинета, — сказал Рошфор, подойдя ближе.

На лицо герцога резко ложились тени. Франческе хотелось проследить его черты пальцами. На солнечном свету темные глаза Рошфора казались светлее, чем в помещении: радужка цвета горячего шоколада в обрамлении угольно-черных ресниц. Франческа посмотрела на четко очерченный, красивый рот, и от вида полных губ в ее животе медленно разлился жар.

— Сенклер. — Его имя вырвалось вздохом из ее уст. В груди все замерло, горло сжалось. Такое часто случалось с ней в его присутствии. Франческа знала Сенклера столько же, сколько этот сад и дом, но все же при каждой встрече оживлялась, наполнялась весельем и энергией, словно они никогда раньше не встречались.

Сенклер поднял руку и коснулся ее щеки. Рука герцога была крепкой и теплее даже солнечных лучей. Большим пальцем он провел по щеке Франчески, а потом по ее губам, легко, словно касался перышком. И от его прикосновений чувствительные губы Франчески тут же вспыхнули.

По ее телу заструился жар, собираясь в клубок глубоко в чреслах. К изумлению Франчески, к низу живота вдруг прилила кровь, а меж ног запульсировало, и она не могла сдержать участившееся дыхание.

Франческа нетерпеливо смотрела, как Рошфор склоняет к ней свое лицо, и закрыла глаза, уступая сладкому чувству, когда их губы, наконец, слились в поцелуе. Рука, до сих пор касавшаяся щеки Франчески, вдруг стала почти обжигающей. Другой рукой Рошфор обнял ее за талию и притянул к себе, ее мягкое тело к своей твердой плоти.

Сердце Франчески бешено колотилось в груди, а внутренности словно превратились в расплавленный воск. Губы Рошфора приоткрыли ее рот. Франческу вдруг охватил неведомый голод, и она сжала ноги, чтобы унять расцветающее меж ними болезненное томление. Франческа дрожала всем телом, его охватывал жар, который рождал тоску по чему-то недостижимому.

Франческа открыла глаза и в темноте слепо уставилась на балдахин над своей кроватью. Ее грудь вздымалась и опускалась, а тело было влажным от пота. Сердце бешено колотилось, а меж ног томилось сладкое, болезненное тепло. Мгновение Франческа не понимала, где находится и что произошло.

А потом она поняла. Ей… приснился сон.

Слегка покачиваясь, Франческа села в постели и окинула взглядом комнату, словно желая еще раз убедиться, что находится у себя в спальне, дома. Сон был таким ярким, таким реалистичным…

Франческа накинула на плечи одеяло. Из-за влажной кожи воздух казался совсем холодным. Ей снился сон о Рошфоре и Дэнси-Парк до того, как они приехали в Лондон в ее первый сезон. Она видела Рошфора юным? Франческа не могла вспомнить его лицо.

Зато она прекрасно помнила чувства, которые вызвал сон, а тело все еще трепетало. Франческа закрыла глаза, на мгновение отдавшись на волю непривычных эмоций. Так странно, так не похоже на нее видеть подобные сны, пропитанные жаром и желанием. Франческу снова затрясло.

Она чувствовала стремление… жажду к чему-то неизведанному, чувствовала себя пойманной между пустотой и чем-то удивительным.

Было ли это желанием? Неужели оно всегда заставляет женщину чувствовать себя подобным образом? Одинокой, не зная, что делать, улыбаться или плакать? Франческа вспомнила, как однажды ночью зародившееся желание не давало ей заснуть, заставляя думать о Сенклере и его поцелуях, заставляя мечтать о том дне, когда она будет принадлежать ему.

Тогда Франческа даже не подозревала, что значит «принадлежать» мужчине. Она узнала об этом в брачную ночь, когда пьяный Эндрю задирал ночнушку и лапал ее. Франческа помнила, какое испытывала унижение, когда он смотрел на ее обнаженное тело, и внезапный страх от понимания, что она совершила ужасную ошибку.

Муж жадно разглядывал ее, расстегивая штаны и выпуская на свободу свое красное пульсирующее достоинство. Эндрю раздвинул ей ноги, и в ужасе Франческа закрыла глаза. Потом он толкнулся в нее, разрывая нежную девичью плоть. Франческа закричала от боли. Но Эндрю не обращал внимания и продолжал врываться снова и снова, пока, наконец, не упал на нее, горячий и мокрый от пота.

Франческа не сразу поняла, что Эндрю заснул на ней. Извиваясь всем телом, она кое-как выбралась из-под него. Снова надела ночную сорочку и, отвернувшись от мужа, сжавшись в комочек, дала волю рыданиям.

На следующее утро Эндрю извинился за причиненную боль, заверив, что так бывает у женщин только в первый раз. Днем у Франчески зародилась надежда на лучшее. Не ее ли мать в своей сухой манере намекала на то, что в браке главное пережить первую ночь? Возможно, именно это и имелось в виду. К тому же Эндрю просто был пьян после свадьбы. Разумеется, в следующий раз он будет более нежным и любящим. И теперь она уже не станет бояться и смущаться.

Конечно же Франческа ошибалась. Да, было уже не так больно. Но она не почувствовала никакого сладострастного жара или искрящегося счастья, которые представляла раньше. Лишь все то же ощущение неловкости и унижение от того, как Эндрю сжимал ее груди и просовывал пальцы меж ног. Он так же грубо толкался в ее нежную плоть, оставив Франческу больной и разбитой. А после она опять заплакала… только на этот раз Эндрю не спал и слышал ее и, разразившись бранью, покинул постель.

Лучше не стало. Со временем Франческа чувствовала боль меньше… Иногда совсем немного, иногда вообще ничего. Но сам процесс всегда был неловким и унизительным. И в большинстве случаев Эндрю напивался. Франческа страшилась момента, когда он ляжет к ней в постель, воняя перегаром, станет мять ее груди, ягодицы и грубо, резко начнет врываться в ее тело.

Франческа научилась закрывать глаза, отворачивать голову, думая о чем-то другом, в ожидании, когда все закончится. Эндрю проклинал ее, называя бревном и ледышкой. Кричал, что самая дешевая шлюха трахается лучше ее, а если Франческа заговаривала о его изменах, напоминал, что не завел бы любовницу, если бы жена была настоящей женщиной.

Франческа и хотела бы возразить, но сама считала, что муж прав, что она отличается от остальных женщин. Франческа слышала, как другие замужние дамы, прикрываясь веерами и хихикая, шепчутся о проведенной ночи, о страстности своих мужей. Они говорили о ночных подвигах одного мужчины, хвалили фигуру другого, строили догадки о том, как ведет себя в постели третий. Очевидно, другие женщины не страшились супружеского ложа, а получали на нем удовольствие.

Может, внутри что-то умерло, когда ее сердце разбил Рошфор? А если он почувствовал таящуюся в ней холодность и именно отсутствие в ней страстности толкнуло его в объятия Дафны? Франческа считала, что от ласк и поцелуев в темном уголке Рошфора удерживает джентльменская сдержанность. Но возможно, он не делал этого, заранее чувствуя, что она холодна как рыба?