Венский вальс (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич. Страница 19

— Володь, ты опять начинаешь изображать из себя обиженного провинциала? Я вовсе не хочу тебя обидеть. Если обидела — то прости, не хотела. Чего ты хочешь от беременной женщины? Про Фрейда люди слышали, но все сводят к бессознательному, да подавленной сексуальности, как будто у доктора Фрейда больше ничего нет.

— Нет, у Фрейда еще есть работа, в которой говорится, что богатые люди страдают запорами.

— Это что за работа?

— Это из ранних, — уязвил я ученую даму, закончившую курс гимназии. — Господин Фрейд писал, что жадные дети стараются долго не какать, потому что им жалко э-э .. в общем, ты поняла, чего им жалко. В конце концов, это начинает приводить к запорам. А богачи — все сплошь жадные. Стало быть, богатые люди страдают запорами.

— Не читала, —вытаращилась Наталья. — Не помнишь, как работа называется?

Я только пожал плечами. Где упомнить название, если прошло столько лет? Хорошо еще, что основную мысль уловил, но не уверен, что правильно ее передал.

— И что тут у тебя? — кивнул я на книгу.

— Так сам посмотри, — попыталась Наталья передать мне брошюру, но вспомнив, что в немецком языке ее супруг ни бельмеса, сказала. — Это отдельный оттиск статьи «Ребенка бьют». Так вот, Фрейд пишет, что дети сознательно напрашиваются на побои родителей, потому что получают от этого наслаждение. Если бьют их самих — мазохистское наслаждение, а если при них бьют братьев и сестер, то получают садистское удовольствие.

Как часто вспоминают слова профессора Преображенского о том, чтобы не читали за обедом газеты. Но беременным женщинам читать Зигмунда Фрейда вообще противопоказано.

Захотелось отобрать у Наташки брошюру, порвать ее и отдать горничной на растопку печки, но не стал этого делать, чтобы любимая не обиделась.

— Так с Раннером-то что? — напомнил я. — Собирается Вена нас признавать, или нет?

— Вена бы хоть сегодня признала, но боится. Ждет, пока державы-победительницы Советскую Россию признают, или хотя бы Франция.

— Ну вот, — расстроился я. — И зачем тогда Реннеру нужна была встреча с начальником торгпредства?

Расстроишься тут. Я то уже планы начал строить, захотел «Сказки Венского леса» послушать в самой Вене. И резидентуру учредить в самом центре Европы, чтобы наши агенты могли работать и по Венгрии, и по Чехословакии с Германией. А тут, понимаете ли, мордой и об стол.

— Торговать они хотят, — сообщила Наташа. — Австрийцы готовы брать у нас нефть, зерно, а еще лес. Но хотят, чтобы мы не по общеевропейским ценам продавали, а по договорным, со скидкой процентов на двадцать. И чтобы мы транспортные расходы на себя взяли.

Покажите мне хоть одну европейскую страну, которой не нужен наш лес, зерно и сырая нефть? А еще чтобы — подешевле. Но оплачивать транспортные расходы для Австрии, у которой нынче нет выхода к морю — перебор. Но в принципе, мы готовы взять эти расходы на себя, включив их в стоимость сырья. Но с зерном сейчас у самих туговато. Спасибо, что пока не полыхнул голод в Поволжье, но еще все может быть.

— Еще австрийцы готовы рассмотреть вопрос о компенсации Советской Россией стоимости нефтяных месторождений в Галиции, а также оборудования, — добавила Наташа. — Карл попросил, чтобы торгпредство довело это до правительства товарища Ленина.

В той истории Австрия не требовала от Польши, которой досталась Галиция и нефть, никаких компенсаций. Попробовала бы — так сразу бы получила ответ от Англии и Франции.

— И что ты ответила? — полюбопытствовал я.

— Все, как и положено — торговля должна быть взаимовыгодной, поэтому Австрия должна предоставить перечень тех товаров, в которых была бы заинтересована Советская Россия. Касательно же нефтяных месторождений, то посоветовал связаться с Галицкой республикой, потому что она является независимым государством.

— Умница, — похвалил я свою супругу и боевого товарища. — Ответила по существу, достойно.

И обтекаемо, как истинная дочь дипломата. А что не так? Галиция и на самом деле не является частью РСФСР. Вон, мы ее даже на своих картах не отображаем. Правда, карты свои мы так до сих пор и не отпечатали, но это пока.

— Статс-секретарь не сказал, какие товары Австрия может продавать Советской России?

— Я спрашивала, но Реннер только плечами пожал — дескать, это нужно выяснять на месте или делать запрос в министерство промышленности и торговли.

То есть, экс-канцлер сам не знает, что производят в Австрии? Понятно, отчего он продержался на посту меньше года. В государстве, конечно же, дела идут плохо, но не должно же такого быть, чтобы совсем ничего не производили? Боевые действия центральную часть Австро-Венгрии не затронула, хотя бы предприятия должны остаться. Не предприятия — так какие-нибудь частные кузницы. Я бы у них сельхозтехнику прикупил. Да что там — если недорого, так даже серпы, лопаты и топоры бы скупил.

Нет, определенно придется самому ехать в Вену, выяснять все на месте. А потом там посадить… А кого мне там посадить? И чтобы языки знал, хотя бы в пределах гимназического курса. Может, Исаковых?

— Володя, ты ведь не станешь возражать, если в торгпредство прибудет новая переводчица? — спросила Наташа. — Я сообщила, что по уважительным причинам отойду от дел на несколько месяцев, товарищи из исполкома согласились.

Не знаю, насколько нужна мне новая переводчица, но пусть будет. С немецким языком я не успел подружиться, да и французский далек от совершенства.

— Тоже из Коминтерна, как и ты?

— Ага, — кивнула супруга. — Как же Коминтерн оставит без собственного внимания одну из первых в Европе советских торговых миссий? Ты же у нас молодой и перспективный, а торгпредство — потенциальная ячейка мировой революции. А то, что Аксенов скептически относится к идее мировой революции, так по недостатку опыта и слабой теоретической подкованности.

Я посмотрел на жену, вздохнул. Сидит, понимаете ли, рассказывает, что ее приставили к мужу в качестве осведомительницы Коминтерна, не краснеет, да еще и о мировой революции рассуждает.

— Наталья Андреевна, а в чем заключается ваш присмотр за мной? — поинтересовался я.

— А ты об этом Зиновьева спроси, — предложила супруга. — Григорий Евсеевич давно жалуется, что Аксенов неподконтролен Коммунистическому интернационалу, хотя и является коммунистом, а попытки взять его под контроль обречены на провал. Дескать, кого не пришли, они сразу «аксеновцами» становятся и под его дудку поют. Владимир Ильич и приказал меня к тебе приставить — мол, если требуется контроль, так лучше жены человека не найти. Посмеялся еще — дескать, с женой ты на сторону ходить не будешь.

— Когда это я на сторону ходил? — обиделся я.

— Товарищ Ленин это гипотетично сказал, как ты не понимаешь? Париж, как-никак, город соблазнов, а ты человек молодой. А на молодых людей лучше всего через женщин воздействовать.

Про Париж Владимир Ильич из собственного опыта знает? Хм… Счастливец, товарищ Ульянов-Ленин. Успевал, стало быть, отрываться. В смысле — отрываться от Надежды Константиновны. А мне, даже если и захочется сбегать по ночным бабочкам, так некогда.

— А ты, значит, на меня воздействуешь?

— Конечно, — хмыкнула Наталья. — И воздействую, и присматриваю. Вон, ты весь присмотренный, даже воротнички регулярно меняешь, бриться не забываешь.

Вообще-то, бриться я никогда не забываю, это «на автомате», но спорить из-за пустяков не стал.

— А кто, кроме тебя, за мной присматривает?

— А сам как считаешь?

— Вначале думал, что это Светлана Николаевна, потом перестал.

— Правильно думал, — кивнула Наталья. — Но из нее тоже информатор аховый. Она, хотя и пообижалась на тебя, за половое воспитание, — прыснула супруга, — потом очень зауважала. Говорила — иной раз мягкосердечен, но в новых условиях это оправданно. Гражданская война скоро кончится, такие как Кустов очень нужны. Пришло время не только разрушать, но и созидать. Сказала как-то — мол, усыновила бы парня, если бы он начальником не был. Представляешь, какой бы из тебя сыночек получился?