Я буду просто наблюдать за тобой - Кларк Мэри Хиггинс. Страница 31

36

В пятницу рано утром Берни вновь прокручивал эпизод, снятый им накануне в клинике Маннинга. Он недостаточно устойчиво держит камеру, решил он. Изображение плясало. В следующий раз ему надо быть поосторожней.

— Бернард, — прокричала мать наверху у лестницы. Чертыхнувшись, он выключил аппаратуру.

— Сейчас поднимусь, мама.

— Твой завтрак остывает. — На матери был фланелевый халат, который видал столько стирок, что светился на спине и рукавах. Берни не раз говорил ей, что она стирает его слишком часто. На что мать отвечала, что она чистоплотная хозяйка и что у нее в доме можно есть с пола.

Этим утром мама пребывала в плохом настроении.

— Я так чихала ночью, — говорила она, накладывая из кастрюли овсянку. — Мне кажется, что даже сейчас я чувствую пыль из подвала. Ты моешь там пол, или нет?

— Да, мою, мама.

— Ты бы починил эти ступеньки в подвале, чтобы я могла спуститься и посмотреть своими глазами.

Берни знал, что мать никогда не рискнет ступить на эту лестницу, одна из ступенек которой была сломана, а перила ходили ходуном.

— Мама, эта лестница опасна. Помнишь, что случилось у тебя с бедром, а теперь у тебя еще и артрит, от которого совсем плохо с коленями.

— Не думай, я не полезу туда опять, — отмахнулась она. — Но смотри, чтобы там было вымыто. Я не понимаю, почему ты все время торчишь там?

— Ты все понимаешь, мама, не говори. Я встаю рано, а ложусь поздно. Если я буду смотреть телевизор здесь, то ты тоже не будешь спать. — Мама не знает о всей той радиоаппаратуре, которая там находится, и никогда не узнает.

— Из-за аллергии я почти не спала этой ночью.

— Мне очень жаль, мама. — Берни доел тепловатую овсянку. — Я буду поздно. — Он подхватил свой пиджак.

Она шла за ним до двери. Когда он уже был на улице, она крикнула ему вслед:

— Хорошо, что хоть машину ты содержишь в приличном состоянии.

После телефонного звонка Боба Маррона Меган торопливо приняла душ, оделась и спустилась на кухню, где мать уже готовила завтрак.

Взглянув на ее лицо, Кэтрин замерла на месте.

— Что такое, Мег? Когда я была под душем, мне показалось, что звонил телефон, я не ошиблась?

Мег взяла мать за руки.

— Мама, послушай. Я буду совершенно откровенна с тобой. Все эти месяцы я думала, что отец погиб на мосту в тот вечер. Но события прошлой недели заставляют меня задуматься над этим как юриста и репортера. Рассмотреть все возможности и тщательно взвесить каждую из них. Я пыталась заставить себя допустить и такую возможность, что он остался в живых и у него серьезные неприятности. Но я знаю... я уверена... что отец никогда не смог бы сделать ничего подобного из того, что нам пришлось пережить в последние дни. Этот звонок, цветы... а сейчас... — Она замолчала.

— А сейчас что, Мег?

— В городе обнаружена машина отца, припаркованная в неположенном месте возле дома, в котором находится моя квартира.

— Матерь Божья! — лицо Кэтрин стало пепельно-серым.

— Мам, это кто-то другой поставил ее там. Я не знаю почему, но за всем этим что-то кроется. Помощник прокурора хочет видеть нас с тобой. Он и его следователи будут стараться убедить нас в том, что отец жив. Они ведь не знали его, как мы. Что бы там ни было плохого в его жизни, он не стал бы посылать эти цветы или оставлять свою машину там, где был бы уверен, что ее найдут. Он бы знал, каким ударом это стало бы для нас. Так что на этой встрече нам надо любыми средствами защищать его доброе имя.

Обе они не притронулись к еде. Взяв дымящиеся чашки с кофе с собой, они сели в машину. Выезжая из гаража, Меган, стараясь придать своему голосу уверенное звучание, сказала:

— Может быть, это и против правил, вести машину одной рукой, но кофе все-таки помогает прийти в себя.

— Это потому, что обеим нам холодно и внутри, и снаружи. Смотри, Мег. На лужайке уже первые следы снега. Зима будет долгой. Я всегда любила зиму. А вот твой отец — нет. Может быть, по этой причине он не имел ничего против длительных и частых поездок. В Аризоне ведь тепло круглый год, верно?

Когда они проезжали мимо «Драмдоу», Меган заговорила:

— Мама, давай договоримся. Когда будем возвращаться, я завезу тебя в гостиницу. Ты займешься делами, а я отправлюсь искать ответы. Обещай мне, что ты не будешь рассказывать ничего из того, что я узнала вчера от Сайруса Грэхема. Помни, это всего лишь его предположение, что женщина и девочка, с которыми он видел отца десять лет назад, были его женой и дочерью. Отец не сказал ему ничего определенного, когда представлял их, кроме того, что звали их Фрэнсис и Анни. Но, пока мы не проверили это сами, давай не будем снабжать прокурора еще одним основанием для того, чтобы запятнать репутацию отца.

Меган и Кэтрин были незамедлительно препровождены в кабинет Джона Дуайера. Он ждал их вместе со следователями Бобом Марроном и Арлин Вайсе. Меган села на стул рядом с матерью и накрыла ее руки своей ладонью, словно защищая их.

Вскоре стало ясно, что от них хотят. Все трое, прокурор и следователи, были убеждены в том, что Эдвин Коллинз жив и вот-вот выйдет на прямой контакт с женой и дочерью.

— Телефонный звонок, цветы, теперь его машина, — констатировал Дуайер. — Миссис Коллинз, вам было известно, что ваш муж имел разрешение на ношение оружия?

— Да, было. Он получил его примерно лет десять назад.

— Где он держал свой пистолет?

— Под замком в офисе или дома.

— Когда вы видели его последний раз?

— Я не видела его уже несколько лет. Меган не вытерпела и вмешалась:

— Почему вы спрашиваете про пистолет отца? Он что, найден в его машине?

— Да, найден, — тихо сказал Дуайер.

— В этом нет ничего необычного, — быстро проговорила Кэтрин. — Он и был нужен ему для поездок в автомобиле. С ним произошел ужасный случай в Бриджуотере десять лет назад, когда на него напали во время остановки перед светофором.

Дуайер повернулся к Меган.

— Вы целый день находились в Филадельфии, мисс Коллинз. Возможно, что вашему отцу известны ваши передвижения. И, зная, что вы выехали из Коннектикута, он мог предположить, что вы будете находиться в своей квартире. У меня к вам настоятельная просьба. Если мистер Коллинз все-таки свяжется с кем-нибудь из вас, вы должны убедить его прийти сюда и поговорить с нами. В конечном итоге это будет самым лучшим выходом для него.

— Мой муж не свяжется с нами, — твердо заявила Кэтрин. — Мистер Дуайер, разве никто не пытался покинуть свою машину в тот вечер на мосту?

— Полагаю, что пытались.

— А разве не была сбита и чуть не сброшена с моста женщина, которая выскочила перед этим из своей машины?

— Да, был такой факт.

— Тогда задумайтесь вот над чем. Мой муж тоже мог покинуть свою машину и попасть в мясорубку, а на его машине мог уехать кто-то другой.

Меган видела, как на лице помощника прокурора появилось раздражение, смешанное с жалостью. Кэтрин тоже увидела это и встала, чтобы уйти.

— Сколько времени обычно требуется миссис Блэк, чтобы получить сигнал о пропавшем человеке? — спросила она.

Дуайер переглянулся со своими следователями.

— Она его уже получила, — проговорил он без особого желания. — Она полагает, что муж ваш давно мертв и что тело его лежит в воде.

Кэтрин закрыла глаза и зашаталась. Меган инстинктивно схватила ее за руки, опасаясь, что она потеряет сознание.

Кэтрин дрожала всем телом. Но, когда она открыла глаза, голос ее прозвучал твердо:

— Я никогда не подозревала, что такого рода известие может нести в себе успокоение, но здесь, слушая вас, я действительно нахожу в нем успокоение.

После истеричного интервью Стефани Петровик в средствах массовой информации преобладало мнение о том, что ее шансы на получение наследства своей тетки близки к нулю. Брошенное ею в адрес клиники Маннинга обвинение в возможном убийстве ее тетки было отметено как необоснованное. Клиника принадлежала группе частных инвеститоров и возглавлялась доктором Маннингом, репутация у всех была безупречной. Доктор по-прежнему отказывался от встреч с прессой, но и без этого было ясно, что лично для себя он не извлекал совершенно никакой выгоды из того, что Элен Петровик завещала на исследования в области эмбриологии, проводимые в клинике. Сразу же после своего скандального интервью Стефани была приглашена в кабинет одного из старших сотрудников клиники, который не стал комментировать состоявшийся разговор.