Пригвожденное сердце - Кларк Саймон. Страница 40

Остальные шестеро выдвинулись в зону бойни. Они стояли двадцатью футами ниже на мощеной площадке насыпи прямо перед воротами, в два ряда по трое. Первая шеренга находилась футах в шести от ворот, следующая — на десять шагов дальше. Лысые красные головы тускло поблескивали в тумане. Под таким углом их лиц не было видно. Криса это порадовало.

Массивные плечи распирали такие мощные мускулы, что вены и артерии под кожей напоминали живых извивающихся змей. Медленно, плавно красные головы шевельнулись, поднялись и уставились прямо на Криса. Стеклянные глаза холодно сверкали, лица ничего не выражали, рты приоткрылись и обнажили неровные желтые зубы. Словно они усилием воли хотели разрушить в прах морской форт, чтобы выудить оттуда хрупкие человеческие существа, как мальчишка выуживает белую плоть из расколотого кокосового ореха.

— Начали.

Пора. Сердце застучало, на лбу выступили капельки пота. Только, ради Христа, не дай бутылкам с бензином выскользнуть из пальцев!..

— Похоже, те двое на насыпи сегодня не желают прийти повеселиться... Вообще-то можно начинать и без них. — Марк, поставив локти на стену, прижал приклад ружья к плечу. — Мы втроем, — сказал он Ходджсонам, — стреляем в тех троих, что дальше от ворот. Том, ты целишься в левого, Джон — в правого. Я беру того, что посередине. Тони, Крис, вы кидаете бензиновые бомбы в троих у ворот. Ради Бога, сожгите этих ублюдков дотла. Приготовьтесь. Начинаем одновременно по команде «давай». Ладно?

Все кивнули.

Крис намочил фитиль первой бомбы. Тони сделал то же самое. Рут стояла с зажигалкой наготове.

Марк Фауст, вдавив приклад в плечо, сосредоточил все свое внимание на прорези прицела.

Раздалась команда:

— Давай!

Трое мужчин выстрелили одновременно. Все три выстрела попали в цель.

Трое сафдаров пошатнулись.

Как ни странно, никто из них не прореагировал на выстрелы, хотя одному брызгами дроби сорвало лицо. В груди мишени Марка возникла дыра. У третьего расползся живот, и что-то похожее на белый мешок с фаршем влажно шлепнулось к его ногам на булыжники.

Твари стояли, словно раненые статуи.

Еще залп. В темно-красных брызгах исчезла рука. Заряд из ружья Марка попал чудовищу в лоб.

Густая темная жидкость, которую они уже видели раньше, потекла по телам уродов, словно они начали плавиться.

Еще одному Том отстрелил ногу. Сафдар плавно осел на колено, вывернув под неестественным углом сломанную ногу.

На насыпь накатила волна, захлестнув этих троих и смыв темную слизь, отчего вода стала маслянистой, словно нефть.

— Крис...

Он взглянул на жену. Рут протягивала горящую зажигалку. Крис осторожно поднес закрученную вокруг горлышка бутылки тряпку к язычку пламени.

Пропитанная бензином тряпка мгновенно вспыхнула, разбрызгивая капли синего пламени и обжигая тыльную сторону кисти.

Крис осторожно повернулся, шагнул к стене и кинул бутылку.

Казалось, что она бесконечно долго падает на три неподвижные фигуры внизу.

Потом они исчезли в белой огненной вспышке. Крис почувствовал, как струя горячего воздуха ударила ему в лицо.

Ослепительно вспыхнула еще одна бомба; это Тони швырнул свою.

Не теряя времени, Крис кинул следующую бутылку. Потом Тони. Потом Крис.

Они метали бомбы ритмично, следя за тем, чтобы три твари внизу оказались в самом центре пекла. Эти ублюдки, видимо, избежали пламени преисподней, но тут, на земле, они горели. И по-прежнему, идиоты чертовы, не двигались с места.

— Один повалился! — крикнул Марк. Его выстрел опрокинул сафдара на насыпь, и теперь он походил на какую-то истерзанную, бесформенную куклу с раскроенной головой; обломки белых костей торчали из груди, словно сырые картофельные чипсы.

Ходджсоны от радости завопили так, что у всех зазвенело в ушах. Подоспела очередная волна и утащила с собой поверженного сафдара.

Тот, что стоял на колене, превратился в какой-то измочаленный обрубок, почти не сохранивший человеческих очертаний.

Крис метнул в него бутылку, и вокруг урода поднялся бледно-розовый столб огня.

Трое сафдаров, на которых обрушились горящие бомбы, осели, и их мощные мускулы на ногах и торсах пожирал чудовищный жар.

Тем не менее они по-прежнему никак не реагировали.

А им бы следовало в муках кататься по земле, пока пламя превращает тела в уголь.

Крис бросил еще одну бутылку в сафдара с отстреленной ногой. На сей раз тот упал, перевернулся, рухнул с насыпи в море и утонул, оставив на поверхности густое пятно.

— Осталось четверо!

Трое стрелков сосредоточили огонь на стоявшем сзади враге, и свинцовые заряды начали вырывать из него куски, как будто его живьем пожирал невидимый питбультерьер.

Тварь запрокинулась назад почти под непостижимым углом, а затем рухнула, не сгибаясь, как сосна. Море поглотило ее.

Крис и Тони не переставали осыпать бутылками с горючим тех троих, что были ближе к воротам. Сафдары сидели в озере пламени; бензин ровными горящими ручейками стекал по насыпи к морю. Дым взвился в небо черным столбом.

И когда последняя бутылка разбилась о булыжник, рассыпая горящие осколки по камню, твари наконец зашевелились.

Они двигались, как покалеченные крабы, неловко загребая руками и ногами. Они медленно поползли — на спине или на животе, Крис разобрать не мог, — и, добравшись до края насыпи, соскользнули в воду.

— Ни одного не осталось.

— Вы это сделали... — Тони Гейтман как будто не верил самому себе. — У вас, черт подери, все получилось.

— Слава Богу, — с чувством прошептала Рут.

Крис обнял ее и погладил по вздрагивающей спине.

— Итак, всего семь, включая того, что я подстрелил раньше, — отозвался Марк, положив ружье на плечо. — Осталось еще восемь. Теперь будем ждать, когда они снова подойдут.

— Если подойдут, — промолвила Рут.

— Они вернутся, — отозвался Тони. — Поверьте, они вернутся.

38

— Тони, а почему они взрываются?

Дэвид заметил, как удивился Тони, когда он задал этот вопрос.

— Что взрывается?

— Угольные шахты.

— А-а... это в книжке?

Дэвиду запретили выходить из здания морского форта, поэтому мальчик сидел вместе с другими людьми из деревни (что было смертельно скучно) и глядел на стопку книг, которые притащил с собой.

Сегодня утром он слышал, как снаружи много стреляли. А еще в окна проникали дым и гарь.

Но когда он спрашивал, что происходит, деревенские отвечали «Ничего». Спросил он и старика с револьвером и собакой.

Старик взъерошил Дэвиду волосы морщинистой костлявой рукой, покрытой стариковскими коричневыми пятнышками.

— Снова проклятые туземцы. Но все под контролем. — Он оглядел большую комнату батарейной палубы, полную народа, словно увидел все это впервые. — Вообще-то надо бы пойти пообедать.

Вскоре Дэвид перестал задавать вопросы. Туман был слишком густым, и кроме серого моря, около форта почти ничего нельзя было разглядеть, поэтому мальчик уселся в кресло и начал болтать ногами, листая книжки. Одна из них, про шахты, привлекла его внимание. Там была картинка, изображавшая желтый взрыв в тесном тоннеле.

Прошло довольно много времени, и в комнату вошел Тони, весь потный и грязный.

И очень странно прореагировал на слово «взрыв».

— Эти взрывы происходят из-за метана, — объяснил он. На щеке у Тони было большое пятно грязи.

— Ми-фан?

Тони улыбнулся, очень устало.

— Метан. Это такой газ. Понимаешь... вроде воздуха. — Он пошевелил руками. Они тоже были грязными. — Метана не видно, он не пахнет, но он очень огнеопасен... Огнеопасен — значит легко загорается. Вроде того газа, который в кухонных горелках и в духовках. Иногда метан скапливается в закрытых пространствах вроде пещер...

— И угольных шахт.

— Нужна лишь маленькая искорка, и тогда...

— Ба-бах... А откуда же он берется? Ми-фан?

— Когда что-нибудь гниет, выделяется метан. А в некоторых местах под землей есть и природные скопления. Например, в твоих шахтах.