По ту сторону леса (СИ) - Морозова Ольга Владимировна. Страница 12

Здесь заканчивались земли оборотней и начиналась вотчина Иной крови. Черный лес восхищал величием деревьев: огромные вековые исполины вздымались в небо, макушками царапая вечно пасмурное небо. Кроны елей тихо шелестели от ветра, покачиваясь в бесконечном танце. Тонкая извилистая тропинка вела меж могучих стволов куда-то вдаль, но идти по ней не следовало.

Черный лес пугал своей чернотой. Над ним никогда не светило солнце, лишь мрак еще больше густел под переплетающимися ветвями с наступлением ночи. В лесу, считавшемся проклятым, отравленным Мертвыми богами и самой Иной кровью, не водились животные и птицы, по крайней мере, никто никогда их не видел и не слышал. И на опушке Черного леса в душу закрадывалась все та же тьма, что царила вокруг, убивая все светлое, что есть внутри у любого живого существа. Черный лес давил, Черный лес пугал. И мало кто выходил из него живым.

— Вы ведь знаете в какую сторону нам надо идти? — едва слышно выдохнул кочевник, глаза которого от ужаса были похожи на две плошки, а и без того бледное лицо превратилось в бескровную маску.

Его шепот будто всколыхнул все вокруг, и лес наполнился звуками, шорохами, тихим шелестом. За могучими деревьями послышались быстрые шаги, шепот и смех. Мужчины сомкнулись кругом, встали спина к спине. Бану вложил стрелу в тетиву. Вдруг поднявшийся сильный ветер унес с собой все звуки, оставив лишь давящую тишину, нарушаемую тяжелым дыханием. Бояр поднес палец ко рту, приказывая всем молчать, и первым двинулся в сторону, указанную Стражем.

Тропинка стелилась под ноги, будто сам лес хотел, чтобы оборотни дошли до нужного места. Деревья редели, становились все ниже, тоньше. Стволы их изгибались в причудливые формы, а ветви росли столь низко, что Бояру приходилось пригибаться, чтобы не врезаться в них. Тишина и безмолвие, что окружали, давили на всех, но больше всего, казалось, на Бану. Он шел следом за Бояром, оглядываясь по сторонам и боясь даже случайно сойти с узкой тропы. Рих был позади него и наблюдал, как кочевник идет след в след за княжичем. Не выдержав, Видящий усмехнулся: что бы ни привело его на их земли, Бану явно успел не раз об этом пожалеть. Маркос замыкал их колонну и держал наготове вынутый из ножен короткий меч.

Бояр не заметил этого сразу, но в какой-то момент Маркос отстал от них и сошел с тропы. Что он увидел за деревьями, за кем погнался, не знал никто, но услышав полный боли и ужаса крик, они замерли, обернулись и поняли, что его уже нет рядом. Бояр дернулся было ему на помощь, но был остановлен кочевником.

— Ему уже не поможешь, — выдохнул Рих, глаза которого почернели от силы Видящего.

— Мы не можем оставить его здесь! — в отчаянии воскликнул княжич. — Не после того, как потеряли Марина!

— Черноглазый прав, — хрипло сказал Бану, продолжая удерживать Бояра. — И нам лучше бы продолжить идти.

Бояр перестал вырываться, стоял и смотрел туда, откуда уже не было слышно криков — лишь жалобный, полный отчаяния и страха скулеж. Деревья надежно скрыли то, что произошло в их тени. Он винил в случившемся себя. Все это произошло по его вине. Из-за его самонадеянности погибли Марин и Маркос. Один лишился души, второй навсегда остался в проклятом лесу Лордов, и Рудо знает, что с ним стало там, за плотно переплетшимися ветвями изломанных черной силой деревьев. Его, Бояра, вина — ему и отвечать за все. Перед князем-отцом, перед богом Рудо в его Чертогах.

— Мы почти пришли, — выдохнул Рих, продолжая смотреть на мир глазами тьмы.

— Пришли куда? — так же тихо спросил Бояр. Он знал, что в Черном лесу нельзя говорить, но молчать было выше его сил, хотелось хоть как-то заглушить звенящий в ушах крик Маркоса.

— Не знаю, — покачал головой Рих, забыв, что друг его не видит, — но впереди что-то черное.

— Лес? — съязвил молчавший до этого Бану.

— Хуже.

От хриплого голоса Видящего у мужчин мурашки побежали по спине. С каждым шагом они чувствовали, как вокруг сгущается воздух. Не так, как было на границе с Черным лесом, здесь явственно ощущалось давление и присутствие темной, злой силы. Бояр видел ее, будто это была огромная вечно голодная тварь, покрытая склизкой тьмой, отравляющей сознание. Ее тело тугими кольцами окружало незваных гостей, подталкивая вперед и заманивая в самое сердце открывшегося круга, свободного от деревьев.

На поляне стоял большой черный камень. Он возвышался над обугленной землей, на которой были видны какие-то знаки.

Бояр замер, протянул руку в сторону спутников, останавливая их. Сердце колотилось где-то в горле. Он уже видел это однажды. Тогда камень алтаря остыл, холодом веяло от него, но сейчас княжич даже с такого расстояния ощущал исходящий от него жар, а это значит… Жертва еще жива!

— Бояр, стой! — крикнул Рих, но Бояр уже ступил за защитный круг алтаря.

Вмиг поднялся сильный ветер. Старые деревья заскрипели, пригибаясь к земле, а сама черная земля поднялась в воздух, скрывая от Видящего и Бану фигуру Бояра. Вокруг алтарного камня образовался купол. Это была ловушка.

Бояр чувствовал, как стучит в висках, как тяжело переставлять ноги в ставшем вязким воздухе. А еще — кровь. Тяжелый, отдающий железом запах ввинчивался в сознание, заставляя человеческий разум содрогнуться от ужаса, а звериную сущность — зарычать от восторга. Чувства раздирали, мышцы под кожей будто ходуном ходили. Княжич застыл на грани оборота: челюсть удлинилась, ногти почернели и заострились. Бояру стало тесно в своем слабом человеческом теле, захотелось сбросить эти оковы, взреветь медведем и уйти в глухую чащу, где не будет ни проблем, ни чувства вины, ни лишних мыслей и хлопот.

Титаническим усилием он сбросил с себя наваждение и затряс ошалело головой, только сейчас заметив, что вокруг него от земли до неба появилась завеса. Бояр посмотрел назад, где остались друг и беловолосый, но не видел их, как не слышал ни звука ветра, ни криков, только свое шумное дыхание да стук крови в висках. Бояр посмотрел назад, где остались друг и беловолосый, но не видел их, как не слышал ни звука ветра, ни криков, только свое шумное дыхание да стук крови в висках. На негнущихся ногах княжич подошел к алтарю, влажному от подсыхающей крови. С неровного края сорвалась багровая капля и упала у его ног. Он буквально услышал этот звук, что набатом отдался в ушах, но все не решался перевести взгляд, чтобы посмотреть на жертву, которую, как Бояр надеялся, еще можно было спасти.

Наконец он все же медленно поднял голову, увидев сначала босые маленькие ступни, привязанные обычной пеньковой веревкой к металлическим кольцам, будто вплавленным в сам камень. Взгляд его заскользил выше, отметив и ободранные худые коленки, и длинные, сделанные явно ножом глубокие раны на бедрах, из которых все еще сочилась кровь, впалый живот с ранами поменьше, раскинутые в стороны окровавленные руки, также привязанные веревками к кольцам. Недвижимый безучастный взгляд мальчишки оказался устремлен куда-то в небо, грудь его едва вздымалась. Жертва и правда была жива.

Бояр с шумом втянул носом воздух, вдруг осознав, что почти не дышал. Кровь снова забурлила в жилах от запаха с оттенком металла, звериная сущность взревела, требуя передать ей контроль над телом. Он почувствовал, как задрожали руки, сжал ладони в кулаки, пытаясь унять эту дрожь, и посмотрел на мальчика, просто не представляя, как вытащить его отсюда. В этом мог бы помочь Рих, но он остался за ритуальным кругом, и что-то подсказывало, что пересечь черту друг не сможет. Бояр обернулся, чтобы посмотреть на беснующийся снаружи ветер, и понадеялся, что с Рихом ничего не случилось — еще и его гибель он себе точно никогда не простит.

Княжич сделал шаг вперед и почти коснулся удерживающих жертву веревок, как вдруг его внимание привлекло движение сбоку. Он повернул голову и вскрикнул: прямо на него из-за расступившейся завесы неслась тварь, подобная тем, с которыми им пришлось столкнуться в деревне. Она бежала вперед, раззявив длинную, полную острых зубов пасть, и издавала уже знакомый неприятный скрежет. На шее твари болталась короткая цепь, продетая в широкий металлический ошейник. Бояр взмахнул рукой, мысленно радуясь, что пограничный облик никуда не делся и пальцы по-прежнему венчают острые когти. С тонким визгом тварь отлетела в сторону и скрылась за завесой, откуда он услышал приглушенные крики.